Ректор обернулась к остальным ученикам.

— На этом мы закончим, — объявила она. — Сейчас вы вернетесь в Академию, где наша экономка матушка Роуз познакомит вас с распорядком дня и расписанием занятий.

— Госпожа ректор, — поднял руку Чарли. — Простите, что прерываю, но я еще не прошел испытания.

— Ах, это мистер Бенджамин. Полагаю, ваши приключения прошлой ночью уже определили вашу судьбу. Тот, кто способен открыть вход во Внутренний круг, несомненно, может быть только перевозчиком. Ловчий на такое не способен.

— О'кей, — согласился Чарли.

— Послушайте! — воскликнул Алехандро Рамирес— Мы все спрашивали форель, а он почему не спрашивает?

— Повторяю: потому что мы уже знаем, кем он станет, — ответила ректор.

— Все равно это несправедливо, — пожаловался Алехандро.

— Он прав, — сказал Чарли, не желая выделяться. — Я тоже спрошу форель.

Через несколько минут Чарли уже стоял на середине озера. От темной воды веяло холодом; озеро казалось невероятно глубоким. Впрочем, как же иначе оно смогло бы вместить такую огромную рыбину?

Мальчик закрыл глаза, глубоко вдохнул и крикнул: «Я перевозчик!»

Как и следовало ожидать, форель не появилась. Чарли сказал правду. Облегченно вздохнув, он пошел на берег.

— Вы были правы! — крикнул он ректору, прыгая с камня на камень. — Я не ловчий.

Но как только он произнес эти слова, из темной глубины озера выпрыгнула форель, и Чарли мгновенно погрузился в вонючую и липкую темноту. Пока форель плыла к берегу, мальчик болтался среди ее скользких внутренностей. Через несколько мгновений в глаза ему ударил яркий свет — форель открыла рот и выплюнула его. Несколько раз перевернувшись в воздухе, Чарли плюхнулся на берег, больно стукнувшись о прибрежный песок.

Ученики смотрели на него, разинув рты.

— Ты цел? — спросила Вайолет, подбегая к нему.

— Ага, — ответил Чарли, вставая. — Вообще-то я такого не ожидал.

— Потому что в этом нет никакого смысла! — крикнул Теодор. — Я же говорил, что эта форель рехнулась! Когда Чарли сказал, что он перевозчик, она с ним согласилась, а когда он сказал, что не ловчий, она решила, что он врет. Но человек не может быть ловчим и перевозчиком одновременно!

— Правильно, — сказала ректор. — Если только он не двойная угроза.

Ученики переглянулись.

— А что это такое? — спросила Вайолет.

— Это человек, который является и ловчим, и перевозчиком. Таких очень немного, может быть, за двадцать или даже тридцать лет бывает только один. — Она взглянула на Чарли. — Ну, мистер Бенджамин, вы просто человек-сюрприз.

Чарли не нашел что ответить.

«Один за двадцать или тридцать лет».

Другой бы на его месте обрадовался, но для Чарли эти слова прозвучали так, словно ректор говорила о каком-нибудь мутанте — ну, например, как если бы ты родился теленком с двумя головами или рыбой с ногами. Он ведь всегда чувствовал себя изгоем. А теперь выходило, что он изгой вдвойне.

— Кошмар! — объяснял всем Теодор. — Чарли — двойная угроза! Чарли — ДУ!

— Перестань, — буркнул Чарли, чувствуя, что иногда Теодор поднимает шум там, где следовало бы помолчать.

— Послушайте, госпожа ректор, — не унимался Теодор, — а как насчет вас? Вы тоже двойная угроза? Вы ДУ, да?

— Не говорите глупости, мистер Дэггет, — ответила она. — Но я отвечу на ваш вопрос: да, я тоже двойная угроза, однако все это не так здорово, как вам кажется. Я могу быть и перевозчиком, и ловчим, но не одновременно. Это совершенно разные профессии, каждая из которых требует колоссального напряжения. Так что, как вы понимаете, заниматься ими можно только по отдельности.

— О, — произнес разочарованный Теодор. — То есть это вроде как иметь «астон мартин» и «феррари»: отличные машины, но на двух сразу не поедешь. И что из этого следует?

— Из этого следует, — ответила ректор, — что разнообразие делает жизнь более интересной, придает ей вкус, если хотите. А я предпочитаю жить со вкусом. — Ректор открыла портал на верхнюю палубу Академии. — На сегодня достаточно. Все свободны.

Спустя несколько минут по возвращении в Академию Чарли уже пробирался по одному из многочисленных трапов, опутывающих ствол баньяна. Рядом по веткам прыгал Теодор, возбужденно тараторя:

— Конечно, все это может оказаться полной ерундой, но, с другой стороны, как редко такое бывает! Ты слышал, что сказала ректор? Один случай за двадцать или тридцать лет! Да, мы необычные люди — я имею в виду наш Дар. Им обладают только два процента населения Земли, представляешь? Уж извини, друг, но ты мутант. Мой лучший друг оказался уродом!

— Перестань, — сказала Вайолет, становясь между ними. — Разве не видишь, что Чарли и без того несладко?

— Ничего я не вижу, Мисс Всезнайка. Тебе неловко, Чарли? Я тебя чем-то обидел?

— Да нет, ничего, — ответил Чарли, совсем стушевавшись.

— Вот что я тебе скажу, — гордо заявил Теодор, — мы с тобой мужчины, а не плаксы, как некоторые.

— Почему ты не хочешь ему объяснить, что чувствуешь? — спросила Вайолет Чарли.

На самом деле Чарли очень хотелось рассказать Теодору, как он жил все эти годы, ощущая себя полным изгоем. Но рассказывать об этом здесь, в Академии, где все были такими же, как он, значило демонстрировать свою исключительность, а этого Чарли вовсе не хотелось. Теодор, несмотря на все свои причуды, действительно становился его другом, и мальчик страшно боялся отпугнуть его.

— Ничего я не чувствую, — ответил ей Чарли. — Все в порядке, честное слово.

— Ну, как знаешь. Я в ваши дела не полезу.

Вайолет обогнала их и начала подниматься по трапу.

— Мои дела — это мои дела, — прокричал ей вслед Чарли, но Вайолет уже ушла.

— А вот и он, — раздался сзади чей-то голос. — Псих, который чуть не разнес Главное управление!

Глава 9. ЧТО ТАКОЕ CTM

Чарли и Теодор обернулись и увидели высокую девочку лет пятнадцати, спускающуюся к ним по трапу. Фантастическую красавицу! Прекрасные белокурые волосы уложены волосок к волоску. Все по высшему разряду — начиная от тщательно подобранной косметики и кончая роскошной одеждой и обувью последних моделей. Таких красивых вещей Чарли не видел ни у кого в Академии.

За девочкой, как собачка на поводке, следовал смазливый парень примерно ее возраста. Широкоплечий, мускулистый блондин с голубыми глазами, он мог бы казаться вполне взрослым — если бы не отчаянная, но безуспешная попытка отрастить усы.

— Ты Чарли Бенджамин? — спросила девочка.

— Допустим, — ответил Чарли.

Внезапно в нем заговорило чувство противоречия. Девочка явно бросала ему вызов, и он приготовился защищаться. Но как же она красива... У Чарли голова пошла кругом. Он никогда еще не дружил с девочками, не ходил на свидание, даже ни разу не держал девочку за руку. И вот сейчас с ним разговаривает одно из прекраснейших созданий на свете.