Дама действительно оказалась директрисой с заковыристым именем. Мама поздоровалась с ней за руку.
— Я — Грейс Мерсер. А это София.
— Соу-фи-йа, — по-южному врастяжку произнесла миссис Каснофф.
В ее устах мое простецкое имя стало похоже на название какой-нибудь экзотической закуски из китайского ресторана.
— Можно просто Софи, — сказала я быстро, опасаясь, как бы не остаться для всех в новой школе навеки Соу-фи-йей.
— Вы родом не из наших краев, если я правильно помню? — продолжила беседу миссис Каснофф, направляясь вместе с нами к школе.
— Да, — ответила мама, перекладывая тяжелую сумку на другое плечо. А чемодан мы по-прежнему тащили вдвоем. — Моя мать из Теннесси. Да в каких только штатах мы не жили, вот только в Джорджии как раз и не пришлось. Мы довольно часто переезжали.
Довольно часто — это еще мягко сказано.
Девятнадцать штатов за мои шестнадцать лет жизни. Дольше всего мы задержались в Индиане — переехали туда, когда мне было восемь, и остались на четыре года. Самая короткая остановка — три года назад, в Монтане. Две недели.
— Понимаю, — сказала миссис Каснофф. — А кем вы работаете, миссис Мерсер?
— Мисс, — машинально поправила мама. Ее голос прозвучал чуточку громче, чем нужно. Она прикусила губу и поправила воображаемый завиток за ухом. — Я учительница. Преподаю историю религии — главным образом, мифологию и фольклор.
Я плелась за ними. Мы поднялись на внушительное парадное крыльцо и вступили в Геката-Холл.
Внутри царила благословенная прохлада. Видимо, работали какие-то чары, заменяющие кондиционер. Пахло, как во всех старинных домах — причудливое сочетание мебельного лака, старого дерева и затхлого запаха пыльной бумаги, как в библиотеке.
Я думала, что стык между старой и новой частью дома будет изнутри так же заметен, как и снаружи, но все стены оказались оклеены одинаковыми обоями гадостного бордового цвета, так что невозможно было разглядеть, где заканчивается дерево и начинается штукатурка.
В просторном вестибюле центральное место занимала винтовая лестница красного дерева. Она как будто ни на что не опиралась, взмывая вверх на три этажа. За лестницей было окно-витраж высотой от площадки второго этажа до самого потолка. Сквозь витраж светило предзакатное солнце, наполняя вестибюль разноцветными узорами.
— Красиво, правда? — улыбнулась миссис Каснофф. — Здесь изображено возникновение Экстраординариума.
На витраже ангел с гневным лицом стоял у золотых врат, держа в руке черный меч. Другой рукой он указывал на три фигуры перед вратами, явно давая понять, чтобы они выметались вон. Только более возвышенно, вы понимаете — по-ангельски.
Те три фигуры тоже были ангелы. Вид у них был довольно-таки несчастный. Рыжеволосая женщина, крайняя справа, даже закрыла лицо руками. На шее у нее висела тяжелая золотая цепь. Всмотревшись, я поняла, что цепь состоит из крошечных фигурок, которые держатся за руки. Ангел слева, в короне из листьев, оглядывался через плечо. А самый высокий, в середине, смотрел прямо перед собой, высоко подняв голову и расправив плечи.
— Это… нечто, — сказала я наконец.
— Ты знаешь эту историю, Софи? — спросила миссис Каснофф.
Я покачала головой.
Директриса улыбнулась и показала на грозного ангела у врат.
— После великой войны между Богом и Люцифером ангелы, которые так и не захотели встать на ту или другую сторону, были изгнаны из Рая. Часть их, — миссис Каснофф указала на высокого ангела в центре, — скрылись в лесах и горах. Они стали феями. Другие предпочли поселиться среди животных и стали оборотнями. А третьи смешались с обычными людьми. Из них получились ведьмы.
— Ого! — сказала мама.
Я радостно улыбнулась ей.
— Вот теперь и объясняй Богу, как ты решилась шлепать одно из Его божественных созданий!
Мама прыснула от неожиданности.
— Софи!
— Что? Шлепала ведь! Надеюсь, ты любишь жару, мамочка, только и всего.
Мама снова засмеялась, хоть я и видела, что она старается сдерживаться.
Миссис Каснофф нахмурилась, кашлянула и продолжила объяснения.
— В нашей школе учатся дети от двенадцати до семнадцати лет. Те, кто попадают к нам, остаются здесь до восемнадцатилетия.
Я спросила:
— Значит, кто-то проводит здесь полгода, а кто-то — шесть лет?
— Совершенно верно. Большинство учеников присылают в Геката-Холл вскоре после того, как они обретут магические способности, но бывают и исключения — такие, как ты.
— Вот я молодец, — буркнула я себе под нос.
— А как проходят занятия? — спросила мама, бросив на меня предостерегающий взгляд.
— Учебный процесс организован по образцу школ «Прентисс», «Мэйфер» и «Жерводан».
Мы с мамой дружно закивали, как будто все поняли. Директрису это, скорее всего, не обмануло. Она пояснила:
— Это лучшие учебные заведения для ведьм, фей и оборотней соответственно. Ученики делятся на классы по возрасту, а также в зависимости от характера сложностей, с которыми они столкнулись при попытке вписаться в человеческое общество.
Директриса улыбнулась.
— Программа обучения довольно напряженная, но я не сомневаюсь, что Софи отлично справится.
Никогда еще я не слышала, чтобы ободряющие слова звучали так похоже на угрозу.
— Комнаты девочек расположены на третьем этаже. — Миссис Каснофф махнула рукой в сторону лестницы. — Мальчики — на втором. Уроки проходят здесь, на первом этаже, а также в пристройках.
Она повела рукой, указывая на узкие коридоры, расходящиеся влево и вправо от лестницы. Эти жесты и синий костюм делали ее похожей на стюардессу. Я так и ждала, что она сейчас начнет рассказывать, как себя вести в случае аварии. Мой новый форменный пиджак вполне мог бы служить плавсредством.
— А учеников не делят по… э-э… — Мама беспомощно взмахнула рукой.
Миссис Каснофф улыбнулась, но я невольно заметила, что улыбка была такой же натянутой, как и волосы в ее тугом пучке.
— По… типу их способностей? Что вы, разумеется, нет! Один из основополагающих принципов Геката-Холла — научить детей сосуществовать со всеми расами экстраординариев.
Миссис Каснофф повела нас в дальний конец вестибюля. Здесь были три огромных окна, высотой до третьего этажа. За ними виднелся двор. Там уже начали собираться ученики, рассаживаясь на каменных скамьях под дубами. Ученики… Наверное, все они были необычными существами, так же, как и я, но с виду ведь не скажешь. Выглядели они совсем как заурядные школьники. То есть, кроме фей.
Одна девчонка засмеялась, протягивая другой губную помаду, и у меня вдруг что-то сжалось в груди.