Опытный лжец способен минимизировать «реакцию узнавания» так, что большинство даже не заметят ее, но «радар» Кэтрин работал на полную мощность, и она решила, что владелец магазина успешно прошел тест. Она была уверена, что он на месте преступления не был.

Кэтрин поставила сумочку на прилавок.

Лон Селлитто отвел руку от бедра, где все это время держал ее.

Впрочем, работа Кэтрин только начиналась. Они установили, что Халлерштайн не является убийцей, но он, вне всякого сомнения, владеет какой-то информацией. И Кэтрин была преисполнена решимости ее вытянуть.

— Мистер Халлерштайн, убитые умерли жуткой смертью.

— Погодите-ка, я вспомнил, они были в новостях. Мужчину, кажется, раздавили металлическим брусом? А другого бросили в реку. Да-да, было в новостях.

— Верно.

— И… те часы были там?

Он чуть было не произнес «мои часы». Но все-таки не произнес…

Вести его надо с предельной осторожностью, напомнила себе Кэтрин.

Она кивнула.

— У нас есть основания думать, что убийца на этом не остановится. И, как я уже говорила, вы были нашей последней надеждой. На отслеживание других торговцев, которые могли продать ему часы, уйдет несколько недель.

На лице Халлерштайна вновь появилось выражение озабоченности.

Смятение легко прочитывается на человеческом лице, но оно может возникнуть в результате множества самых разных эмоций: глубокого сочувствия, боли, разочарования, горя, растерянности. И только кинезика способна указать настоящий его источник, если сам человек не желает делиться информацией со следователем.

Кэтрин Дэнс внимательно изучала глаза Халлерштайна, его пальцы, поглаживавшие лежащий перед ним часовой механизм, язык, касающийся уголков губ. И внезапно она поняла: Халлерштайн демонстрирует характерную реакцию запуганного.

Он боится… за собственную безопасность.

Понятно…

— Мистер Халлерштайн, если вы вспомните что-то такое, что поможет нам в расследовании, мы со своей стороны полностью гарантируем вашу безопасность. — Взгляд в сторону Селлитто, который тут же кивнул в подтверждение ее слов. — В случае надобности мы поставим полицейского у входа в ваш магазин.

Халлерштайн поигрывал крошечной отверткой. Кэтрин вновь извлекла фотографию из сумочки:

— Взгляните еще разок. Может быть, что-то и вспомните.

Ему не было нужды смотреть еще раз. Он весь как-то осел, наклонился вперед, опустив голову. Кэтрин поняла, что Халлерштайн быстро переходит в «состояние принятия».

— Извините. Я вам солгал, — прошептал он.

Кэтрин давала ему возможность найти какое-нибудь извинение своей лжи — сказать, к примеру, что рассмотрел фотографию недостаточно внимательно или что был смущен. Но Халлерштайна, по всей видимости, не заботили оправдания. Настало время чистосердечных признаний, простых и ясных.

— Я сразу узнал эти часы. Дело в том, что он пригрозил, что, если я кому-нибудь скажу, он вернется, расправится со мной, уничтожит все мои часы, всю коллекцию! Но я ничего не знал ни о каких убийствах. Клянусь. Я подумал, что он просто сумасшедший.

Нижняя челюсть торговца тряслась, он опустил руку на часовой механизм, над которым работал. Этот жест Кэтрин интерпретировала как проявление отчаянных поисков поддержки и утешения.

Впрочем, она почувствовала и кое-что еще. Эксперты по кинезике должны уметь различать, на что реагируют их клиенты: на вопросы, которые им задаются, или на факты, которые им сообщаются. Халлерштайна, конечно, очень обеспокоило сообщение об убийствах, он боялся за собственную безопасность и за безопасность своих сокровищ, но его реакция явно была чрезмерной.

Кэтрин уже собиралась начать анализ странного поведения Халлерштайна, как вдруг он сам без всякого принуждения объяснил, в чем дело.

— Он оставляет эти часы там, где убивает свои жертвы?

Селлитто кивнул.

— В таком случае я должен вам сказать кое-что еще. — Голос его дрогнул и сорвался, и дальше он говорил шепотом: — Он купил не двое часов. Он купил их десять.

Глава 11

15.30

— Сколько? — переспросил Райм, качая головой и повторяя то, что ему только что сказал Селлитто. — Он планирует десять убийств?!

— Видимо, так.

Сидя в лаборатории по обе стороны от Райма, Кэтрин Дэнс и Селлитто демонстрировали ему фоторобот Часовщика, который изготовили прямо на месте в часовом магазине, воспользовавшись компьютерной программой идентификации лица, воспроизводящей черты подозреваемого на основе описаний, предоставленных свидетелем. На экране перед ними предстал образ белого мужчины около пятидесяти лет с округлым лицом, двойным подбородком, толстым носом и необычайно светлыми голубыми глазами. Торговец добавил также, что убийца был чуть выше шести футов, худощавый, с черными волосами средней длины. На нем не было никаких украшений. Халлерштайн отметил, что одет он был в черное, но конкретно что на нем было, припомнить не смог.

Затем Кэтрин сообщила, что случилось с Халлерштайном. Примерно месяц назад в магазин зашел мужчина и спросил часы определенного образца, не какую-то конкретную марку, а просто что-нибудь компактное, с фазами луны и громким тиканьем.

— Последнее было самым важным, — заметила Кэтрин. — Луна и громкое тиканье. Вероятно, чтобы жертвы, умирая, слышали этот звук.

Торговец заказал десять таких часов. Когда они прибыли, тот человек пришел и заплатил за них наличными. Он не назвал ни своего имени, ни откуда прибыл, ни зачем ему нужны часы, но было видно, что в часах он разбирается превосходно. Они беседовали о коллекционерах, в последнее время приобретших известные и дорогие образцы на аукционах, и о проводившихся в городе выставках.

Часовщик не позволил Халлерштайну помочь ему донести часы до машины. Он несколько раз приезжал за ними.

В конце концов он вошел в магазин и уставился на Халлерштайна. Затем очень спокойным и ровным голосом сказал, что, если кто-нибудь узнает, что он покупал у него часы, он вернется, переломает Халлерштайну пальцы и разобьет всю его коллекцию.

Что касается улик, то в магазине ничего обнаружить не удалось. Халлерштайн практически не торговал за наличные, поэтому большая часть тех девятисот долларов, которыми расплатился Часовщик, все еще лежала у него в кассе. Но торговец сразу же разочаровал Селлитто, заметив:

— Даже не пытайтесь искать отпечатки. Он был в перчатках.

Купер тем не менее проверил деньги и нашел только отпечатки самого торговца, которые Селлитто снял в качестве контрольных. Серийные номера банкнот также нигде не значились. Пыль без каких-либо особых характеристик.

Затем они попытались установить время, когда Часовщик контактировал с торговцем, и, просмотрев список звонков, остановились на нескольких наиболее вероятных. Но как сразу же выяснилось, все они были сделаны из платных телефонов-автоматов, расположенных в центре Манхэттена.