— Что ты имеешь в виду?
— Что-то тебя беспокоит. И не только то, что тебя сделали боссом в этом деле.
— Да, ты прав. — Кэтрин задумалась на минуту. У О'Нила было еще одно достоинство — он умел заставить ее привести в порядок бессвязные мысли, прежде чем высказывать их вслух. — У меня какое-то дурное предчувствие насчет Пелла. У меня возникло ощущение, что гибель охранников ничего для него не значила. И то, что случилось с Хуаном. И с водителем «Уорлдуайд экспресс». Он ведь, наверное, тоже мертв.
— Думаю, что да… Ты полагаешь, Пелл одержим манией убийств?
— Нет, вовсе не манией. Видишь ли, он руководствуется минутными интересами, какими бы мелкими они ни были, и делает все ради их удовлетворения. Из-за этого очень трудно предсказать его дальнейшие действия. Впрочем, будем надеяться, что я ошибаюсь.
— Ты никогда не ошибаешься, босс.
Появился Ти-Джей с ноутбуком в руках. Он поставил его на старенький ободранный стол под табличкой «Самые опасные преступники, находящиеся в розыске». Под табличкой находились десять фотографий упомянутых личностей, великолепно отражавших этнический состав штата: мексиканцы, англосаксы, азиаты и негры.
— Ты нашел Маккой или тетку Пелла?
— Пока нет. Мои люди идут по следу. Однако у меня кое-что есть. Посмотри-ка на это.
Он включил компьютер.
Они склонились над экраном, на котором была увеличенная в несколько раз фотография, сделанная Мортоном Нэглом. Теперь на ней была видна фигура в джинсовой куртке, двигавшаяся по дорожке, которая вела к задней части здания — туда, где произошел взрыв. Сзади тащился большой черный чемодан.
— Женщина? — спросил О'Нил.
Они могли судить о росте изображенного на фотографии человека, сравнивая его со стоящим рядом автомобилем. Примерно одного роста с Дэнс. Хотя заметно тоньше. Из-за кепки и солнечных очков не видно лица, но через окно машины видны бедра, немного шире стандартных бедер мужчины такого роста.
— И вот здесь мерцание. Видите? — Ти-Джей постучал по экрану. — Сережка.
Дэнс бросила взгляд на дырочку у него в ухе, где иногда появлялся бриллиант или металлический штифт.
— Исходя из статистики, — попытался подкрепить свой вывод Ти-Джей.
— Ладно, соглашусь.
— Блондинка, примерно пять футов, шесть дюймов росту, — подвел итог О'Нил.
Внезапно Кэтрин в голову пришла идея. Она позвонила Рэю Карранео в его офис наверху и попросила зайти к ним.
Мгновение спустя появился Рэй.
— Агент Дэнс.
— Поезжай обратно в Салинас и поговори с менеджером компании-франчайзера. — Сообщница скорее всего совсем недавно заходила в «Уорлдуайд экспресс». — Попробуй узнать, не помнит ли кто-нибудь женщину с такой внешностью. Если да, сделай ее портрет на EFIS. [4]
— Да, конечно, агент Дэнс.
Ти-Джей нажал несколько клавиш, и в офисе Карранео заработал принтер. Рэй заберет распечатку у себя.
Зазвонил телефон Ти-Джея.
— Да. — В ходе короткого разговора он сделал несколько записей, заканчивавшихся словами: «Люблю тебя, дорогой». — Специалист по статистике из Сакраменто. По имени Бритни. Мне очень нравится это имя. Очень милое. Однако чересчур милое на мой вкус. Как-то оно между нами не срабатывает.
Дэнс подняла бровь, что значило: «Переходи к сути».
— Я подключил ее к делу об исчезнувшем члене «семьи». Как оказалось, пять лет назад Саманта Маккой изменила свое имя на Сару Монро. Поэтому ей, как видите, не пришлось менять белье с монограммами. А потом три года назад женщина с упомянутым именем выходит замуж за Рональда Старки. Вот тут-то с монограммой будет посложнее. Как бы то ни было, живут они в Сан-Хосе.
— Ты уверен, что говоришь о той самой Маккой?
— То есть о настоящей Маккой? Мой дорогой босс, мы имеем дело со старым добрым Соцстрахом, а у них с документацией все в идеальном порядке.
Дэнс набрала справочную линию и получила адрес и телефонный номер Рональда и Сары Старки.
— Сан-Хосе, — заметил О'Нил, — это довольно близко.
В отличие от двух других женщин из «семьи» Пелла, с которыми Дэнс сегодня разговаривала, Саманта могла подложить взрывчатку и за полтора часа вернуться домой.
— Она работает? — спросила Кэтрин.
— Я не проверял. Но если хочешь, узнаю.
— Мы хотим, — вмешался О'Нил.
Ти-Джей не подчинялся ему, и в хорошо структурированной иерархии правоохранительных учреждений управление шерифа занимало значительно более низкое положение, нежели КБР. Однако просьба, исходившая от Майкла О'Нила, по значимости не уступала просьбе самой Кэтрин Дэнс. А возможно, была даже еще важнее.
Через несколько минут Ти-Джей вернулся и сообщил, что в налоговой службе имеются сведения, что Сара Старки работает в небольшом просветительском издательстве в Сан-Хосе.
Дэнс получила номер телефона.
— Посмотрим, была ли она на работе сегодня утром.
— И как ты собираешься это выяснить? — спросил О'Нил. — Мы ведь не можем допустить, чтобы она поняла, что мы ее подозреваем.
— О, я солгу, — весело провозгласила Кэтрин. Она позвонила издателю по линии с блокировкой идентификации номера. Когда ей ответил женский голос, Дэнс произнесла в трубку: — Привет. Звонят из бутика «Эль-Камино». У нас заказ для Сары Старки. Но шофер заявил, что ее на работе сегодня утром не было. Вы не знаете, в котором часу она появится на работе?
— Сара? Боюсь, вы ошибаетесь. Она в офисе с восьми тридцати.
— В самом деле? Ну что ж, мне придется еще раз побеседовать с водителем. Возможно, нам лучше доставить заказ ей домой. Пожалуйста, ничего не говорите миссис Старки. Я буду вам очень благодарна. Это сюрприз. — Дэнс повесила трубку. — Она все утро была на работе.
Ти-Джей зааплодировал.
— И «Оскар» в номинации за лучший обман публики сотрудником правосудия достается…
О'Нил нахмурился.
— Не одобряешь мои аморальные методы? — спросила Кэтрин.
С характерной для него иронией О'Нил ответил:
— Вовсе нет. Просто тебе теперь придется ей что-нибудь послать. Ведь у Сары на работе теперь все будут говорить о появлении у нее тайного обожателя.
— Я придумал, босс. Пошли ей громадный букет с запиской: «Наши поздравления с наличием великолепного алиби!»
Административный помощник Кэтрин — невысокая серьезная Мари-Элен Кресбах вошла в комнату с кофе для всех присутствующих (Мари-Элен никогда не дожидалась просьб Кэтрин и всегда приносила ей кофе внезапно). Мать троих детей, она ходила на высоченных каблуках, стучавших, как целая рота солдат, обожала прихотливые прически и яркий маникюр.