У Линкольна Райма перехватило горло. Но не от того, что он увидел: Линкольн пока что еще даже не смотрел на песок. Порыв схватить ручку, зародившийся в мозгу, отозвался болезненным импульсом, замершим на половине пути, так и не дойдя до бесполезных, бесчувственных пальцев. Давно он уже не испытывал ничего подобного. Он еле сдержался, чтобы не расплакаться от обиды, как ребенок. И только вид пузырька с секоналом да пластикового пакета, оставленных доктором Бергером, немного успокоил его. Они, как ангелы-спасители, витали в комнате, не давая ее хозяину до конца расслабиться.
Он прокашлялся:
— Отпечатки!
— Что? — переспросил Купер.
— На этом камне должны быть отпечатки пальцев.
Селитто вопросительно посмотрел на Линкольна.
— Камень попал сюда случайно. Он не относится к песку, — начинал сердиться Райм. — Котлеты отдельно, и мухи тоже отдельно. Мне важно знать, что тут делает этот камешек. Проверь-ка его на предмет отпечатков.
Используя щипцы с фарфоровыми наконечниками, Купер осторожно вынул из песка камень, и внимательно оглядел его со всех сторон. Затем надел очки и направил на камень луч фонаря.
— Ничего? — нетерпеливо поинтересовался Райм.
Существует методика, называемая «показания вакуумного металла»: она является очень важной для выявления скрытых отпечатков пальцев на непористых поверхностях. При этом в вакуумной камере, куда кладется анализируемый предмет, начинается испарение золота или цинка, и тончайший слой металла покрывает скрытые отпечатки. При этом пальцевой узор становится виден во всем своем великолепии — с бугорками и завитками.
Но именно этого приспособления у Купера с собой сейчас не оказалось.
— Так что у тебя вообще есть? — недовольно спросил Райм.
— Черный седан, стабилизированный физический проявитель, йод, черный амидо, магнитный порошок… Да мало ли чего!
Кроме этого, он захватил с собой нингидрин для поиска отпечатков на пористой поверхности и супер-клей для гладких поверхностей. Райм сразу вспомнил о тех открытиях в криминалистике, которые потрясли эту науку всего несколько лет назад. Технический служащий в лаборатории американских вооруженных сил, расположенных в Японии, использовал супер-клей, чтобы починить сломанный фотоаппарат. Каково же было его изумление, когда из-за воздействия паров клеящего вещества на камере проявились скрытые отпечатки множества пальцев, причем намного ярче, чем это делалось при помощи других реактивов.
Именно этот метод и собирался сейчас применить Купер. При помощи щипцов он поместил камешек в стеклянную коробочку и капнул клеем на горячую пластину, прикрепленную внутри. Через несколько минут камень был извлечен наружу.
— Что-то есть, — важно сообщил он и принялся оглаживать камень кисточкой с порошком, видимым в ультрафиолетовых лучах. После этого на камень был направлен специальный луч, и в самой его середине проявился отчетливый отпечаток. Его тут же сфотографировали в натуральную величину «поляроидом» и передали снимок Райму.
— Поближе, пожалуйста, — прищурившись, попросил Линкольн. — Да, он прокатал палец по камню!
Когда палец «катается» по предмету, отпечаток получается отличный от того, как если бы этот предмет просто брали в руки. Конечно, не специалист не отличил бы эти отпечатки, разница была заметна, может быть, только в ширине бороздок на пальцевом узоре, но эксперту все становилось ясно с первого же взгляда.
— Посмотрите-ка, а это что такое? — внезапно встрепенулся Райм. — Я имею в виду вот эту линию. — Над самим отпечатком пальца красовался полумесяц.
— Похоже на…
— Вот именно, — подхватил Райм. — Это след от ее ногтя. В нормальных условиях такой след было бы трудновато получить. Могу поспорить, что он специально смазал отпечаток пальца.
— А зачем ему надо было все это? — изумилась Сакс.
Райм снова начинал сердиться на всех окружающих лишь за то, что они не успевали так же быстро, как и он, схватывать информацию и оценивать ситуацию, и поэтому принялся объяснять:
— Своей очередной «постановкой» он пытается передать нам две вещи. Во-первых, подчеркнуть, что его жертва — женщина. Это на всякий случай, если мы до сих пор не догадались, что между нею и сегодняшним трупом имеется некоторая связь.
— Но почему так сложно? — недоумевал Бэнкс.
— Чтобы заставить нас лишний раз попотеть, — огрызнулся Райм. — Теперь он ясно показал нам, что женщина находится у него в руках и ей угрожает опасность. — Взгляд Линкольна случайно упал на руки Амелии. Он был удивлен, почему у такой красивой женщины столь неухоженные ногти. Мало того, некоторые пальцы были обмотаны пластырем, а на других — ногти обгрызены до самого мяса. На одном ногте даже запеклась кровь. Он посмотрел на ее лицо и сразу заметил покраснение под бровями. «Наверное, от неумелого выщипывания волосков», — подумал Райм. А возле уха — самая настоящая царапина. Все признаки самостоятельного разрушения собственного организма. Оказывается, в мире существует еще миллион других способов уделать себя, кроме как с помощью «арманьяка» и таблеток.
— И вот еще что хочет рассказать нам наш предполагаемый подозреваемый, — громко объявил Райм. — И я уже, кажется, говорил вам об этом. Ему кое-что известно о вещественных доказательствах и о том, как проводится судебная экспертиза. Поэтому он требует от нас, чтобы мы начали мыслить нестандартно и действовать не по правилам. Он предупреждает, что все вещи, которые он нам оставил на месте преступления, необычны, и анализировать их надо тоже с умом. Ну, во всяком случае, так думает он. Тем не менее, мы, как я считаю, все равно разберемся в этом деле. Могу биться об заклад! — Внезапно Райм нахмурился. — Карта! Нам нужна карта, Том!
— Какая карта? — попытался уточнить помощник.
— Ты знаешь, какую именно я имею в виду!
Том устало вздохнул:
— Понятия не имею, Линкольн.
Глядя в окно и разговаривая сам с собой вполголоса, Райм рассуждал:
— Подземные туннели бутлегеров, тайные входы, асбест… Все это относится к делам минувших дней. Ему, по всей вероятности, нравится история. Старинный Нью-Йорк… Мне нужна карта Рандела.
— И где она лежит?
— В материалах для исторического обзора в моей книге, где же еще?
Том сразу отыскал нужную папку и извлек оттуда ксерокопию карты Манхэттена:
— Это?
— Да-да, именно это!
Это была обзорная карта Нью-Йорка от 1811 года, выполненная специально для планирования решетчатой структуры расположения улиц в городе. Карта была начерчена в горизонтальной плоскости так, что южный Бэттери-Парк располагался слева, а Гарлем, который в реальной жизни находится на севере, здесь оказался справа. Расположенный таким необычным способом, весь остров напоминал тело прыгающей собаки, готовой к нападению, с чуть приподнятой узкой головой.