— Вот как получилось, Джек, — закончил Траккиа. — Этот пройдоха опять всех перехитрил!
Джекобсон сидел на кровати с перекошенным от злобы лицом, но контроля над собой не потерял.
— Не все еще пропало, — проговорил он. — Ну что ж, еще одна наша козырная карта бита. Значит, нужно взять другую, не так ли? Ты понимаешь, меня? Будь в Бандоле через час. В известном месте.
— Паспорт?
— Да.
— Возьми его в спальной тумбочке. И Христа ради привези мне сухую одежду, иначе я получу воспаление легких этой ночью.
Траккиа покинул телефонную будку. Довольно улыбаясь, он пошел занять позицию в тени бочек, откуда можно было бы безопасно наблюдать за «Шевалье», и вдруг чуть ли не наступил на связанного Йонни.
— Боже мой, Йонни, я совсем забыл о тебе. — Связанный и с кляпом во рту человек смотрел на него с мольбой. Траккиа покачал головой. — Сожалею, но не могу помочь тебе. Этот негодяй Харлоу с молодым Мак-Элпайном расправились с Паули. Я только что оттуда. Через считанные минуты оба будут здесь. Вполне возможно, что Харлоу проверит, на месте ли ты. И если он это сделает и не застанет тебя, то затеет погоню и поднимет шум, если же застанет, то самое худшее — посчитает нужным продержать тебя еще какое-то время на холоде. А мы от этого выиграем время. Когда они отсюда уберутся, ты вернешься на «Шевалье». Найди сумку и собери все бумаги из двух верхних ящиков штурманского стола. Если они попадут в руки полиции, нам не поздоровится! Между прочим, деньки от этого не станут длинней. Все это отвезешь на моей машине к себе в Марсель и будешь ждать там. Если успеешь взять бумаги, то будешь спасен. Харлоу определенно не узнал тебя: здесь темно, да он и не знает твоего имени. Понятно?
Йонни мрачно кивнул и отвернулся в сторону гавани. Траккиа тоже кивнул, собираясь покинуть его, но тут послышался звук заведенного мотора — это от носа «Шевалье» отвалила лодка. Пробежав двадцать или тридцать ярдов вдоль берега, Траккиа затаился.
Лодка причалила поблизости, первым из нее выскочил Рори. Он закрепил лодку у пирса, Харлоу же помог Марии выбраться на причал и вытащил из лодки ее чемодан. Пистолет все это время был у него в руке. Траккиа, рассчитывавший устроить засаду для Харлоу, при виде всех троих благоразумно отказался от этой мысли. Он знал, что у него не было никаких шансов: Харлоу убил бы его не задумываясь.
Прежде всего Харлоу и в самом деле проверил лежащего Йонни. Склонившись над ним, произнес:
«Гляди-ка, еще держится». Потом все трое перешли дорогу, направляясь к ближайшей телефонной будке, из которой несколько минут назад звонил Траккиа, и Харлоу скрылся в ней.
Траккиа тем временем вернулся незаметно туда, где лежал Йонни. Он вытащил нож и освободил его. Йонни сел. Весь вид его выражал, что он полон решимости тут же громкими стонами выразить свою боль и страдания. Морщась от боли, он сначала растер руки: Рори ведь не очень заботился о кровообращении в них, когда стягивал шпагат. Постепенно руки обрели подвижность, тогда он сорвал клейкую ленту с лица. Он открыл уже рот, но Траккиа тут же зажал его рукой, предотвратив тем самым обильное излияние проклятий.
— Тихо, — предупредил Траккиа. — Сейчас перейдем на другую сторону. Харлоу в телефонной будке. — Он отпустил несчастного Йонни. — Когда он выйдет, я отправлюсь следом за ними, чтобы убедиться, что они покинули Бандоль. Как только мы исчезнем, садись в лодку. Иди на веслах. Совсем не нужно, чтобы Харлоу услышал звук мотора отходящей лодки и вернулся обратно.
— Мне? Грести? — хрипло переспросил Йонни. Он подвигал пальцами и передернулся. — Мои руки онемели.
— Тогда скорее оживляй их! — Траккиа выругался. — Или сам скоро онемеешь. Вот они! — Он опять понизил голос до шепота. — Харлоу вышел из телефонной будки. Замри и утихни. Этот пройдоха слышит падение листа футов за двадцать.
Харлоу, Рори и мисс Мак-Элпайн вдоль берега отправились вниз по улице, завернули за угол и пропали из виду.
— Отправляйся, — приказал Траккиа. Он проследил, как Йонни зашагал по ступенькам причала, и сам быстро двинулся вслед за ушедшей троицей. Минуты три он следовал за ними на очень приличной дистанции, но потерял из виду, когда они свернули влево за угол. Он очень осторожно выглянул из-за угла и, убедившись, что дальше глухой тупик, сразу же отпрянул назад, услышав громкий звук заведенного мотора «феррари». Траккиа бросился во тьму заросшей аллейки. «Феррари» выскочил из тупика и повернул в направлении к северу от Бандоля. А Траккиа вернулся к телефонной будке.
Ему снова пришлось ждать, когда его соединят с Виньолем. Наконец он услышал голос Джекобсона и сказал:
— Харлоу только что уехал с Рори и миссис Мак-Элпайн. Перед этим он звонил по телефону, возможно, связался с Виньолем, чтобы сообщить Мак-Элпайну, что возвращается с его женой. На твоем месте я бы уходил через черный ход.
— Не беспокойся, — уверенно ответил Джекобсон. — Я так и сделаю, уйду по пожарной лестнице. Все уже уложено в чемоданы, два паспорта у меня в кармане. Сейчас я заполняю третий. До встречи.
Траккиа повесил трубку и уже открыл дверь телефонной будки, как тут же отпрянул, застыв, словно превратившись в камень. Длинный черный «ситроен» бесшумно скользил с погашенными фарами вдоль набережной. Невдалеке от причала машина остановилась. Это была, несомненно, полицейская машина без включенных фар, без сирены, и появилась она здесь с особым заданием. Четверо полицейских в форме вышли из нее. Траккиа приоткрыл дверь телефонной будки так, чтобы выключилось автоматическое освещение, и забился в нее поглубже, опасаясь, что его могут случайно увидеть. Холодный пот покрывал его.
Четверо полицейских скрылись за бочками, там, где только что находился Йонни, двое с карманными фонарями в руках. Они вернулись секунд через десять, один из них нес что-то непонятное. Траккиа не смог разглядеть, что же нес этот третий, но он и так знал, что это шпагат и черная липкая лента, которой был связан и заклеен Йонни. Четверо полицейских, быстро посовещавшись, направились к причальной лестнице. Через двадцать секунд гребная лодка бесшумно отвалила от пристани в сторону «Шевалье».
Траккиа вышел из будки со сжатыми кулаками, лицо его было мрачным и злым, грубые ругательства срывались с его языка. Единственное цензурное слово, повторяемое им при этом, было «Харлоу». Со всей очевидностью Траккиа стало ясно, что этот «негодяй» звонил вовсе не в Виньоль, а в полицейское дежурное отделение.
Мэри переодевалась к ужину, когда в дверь к ней постучали. Она открыла и увидела Джекобсона.
— Можно ли с вами поговорить наедине, Мэри? Это очень важно, — сказал он.
Она удивленно поглядела на него и распахнула дверь, жестом приглашая механика войти. Джекобсон плотно прикрыл за собой дверь.
— Что за важность? Чего вы хотите? — удивленно спросила Мэри.
Неожиданно Джекобсон выхватил пистолет из-за пояса.
— Я попал в переделку, и сейчас мне не до соблюдения формальностей и правил приличия. Мне нужна безопасность. Соберите самое необходимое в сумку и дайте сюда свой паспорт.