Если верить всяким наговорам, «переходное состояние» Марии Магдалины длится уже почти две тысячи лет. И это при том ее культе, который существует все эти годы на Земле. Поэтому я и решила удостовериться во всем сама. Если АБВ не лжет и она действительно в Чистилище, я смогу поговорить с ней как женщина с женщиной, выяснив при этом сразу несколько вопросов.
Фигура ММ, как я уже говорила, неоднозначная. По моему мнению, она стала жертвой патриархата, царившего в Церкви в начале ее истории. Первые отцы Церкви роль женщины в духовной жизни отрицали и не давали им активно участвовать в жизни церковной. А чтобы как-то это обосновать, ссылались на греховную природу женщин. И при этом авторитетом своим нисколько не рисковали, ибо всегда можно было упомянуть, явно или не явно, несчастного Адама, змея и соблазнительную Еву, любительницу яблок. Это Ева, дескать, виновата, а Адам — просто овечка, и вина его только в том, что он в этой ситуации проявил недостаточно твердости. А в результате — первородный грех, изгнание из Рая, утрата бессмертия… И все из-за женщины. Соединение понятий греха и прелюбодеяния у женщин мне представляется надуманным. Если женщина грешна — значит, переходит из постели в постель.
Из Марии Магдалины прелюбодейку-то сделал апостол Иоанн. В течение долгих веков она в его Евангелии представала чуть не куртизанкой. В Средние века даже начали интересоваться причиной грехопадения Марии Магдалины, и был сделан вывод, что все произошло из-за ее высокого происхождения и несказанной красоты. Словом, по средневековой логике, чем состоятельнее и красивее женщина — тем большую склонность к греху проявляет. Что само по себе уже много отвратительного о женщине говорит. Кроме того, поговаривали, и довольно громко, что ММ была женой апостола Иоанна, и когда он присоединился к Христу, от отчаяния ударилась в разврат. Признай, Нуша, такая версия многое объясняет в отношении образа Марии в его Евангелии. Ведь и посейчас многие мужчины, с которыми жены не хотят больше делить постель, из мести называют их не иначе, как «девками» (более вульгарные слова я использовать не хочу). Эти средневековые измышления, на мой взгляд, мало общего имеют с истиной. Ведь ММ (и тому существуют доказательства) была одной из верных учеников Иисуса, к которому она примкнула после того, как Он освободил ее от семи бесов. [108] И к тому же она оказалась его любимой ученицей, что, видимо, очень ее имиджу навредило. Исключительная близость между Марией Магдалиной и Иисусом вызывала в других учениках жгучую зависть, и у них были для этого веские поводы, если вспомнить, например, что писал Филипп: [109] «А подругой Спасителя была Мария Магдалина. И Иисус любил ее больше остальных учеников и целовал ее часто в уста. Остальные были этим возмущены и предъявляли свое недовольство, говоря: „Почему Ты любишь ее более, чем нас“? И Спаситель отвечал им, говоря: „Почему я не люблю вас, как ее?“».
Здесь проявляется не что иное, как обычная зависть. А почему бы и нет? В любой группе (особенно с ярко выраженным доминирующим лидером) рано или поздно должна появиться иерархическая структура. А раз есть иерархия — должна быть и зависть. Потому что оно ведь как — те святые, про которых мы теперь в книгах читаем, к которым молитвы возносим и к чьи образам припадаем с поцелуями, прежде чем стать святыми, были обычными людьми. А у обычных людей ревность и зависть — естественные чувства. И потому значение кого-то из наиболее приближенных к лидеру им хочется приуменьшить. Об этом говорится и в гностическом апокрифе Евангелие от Марии, приписываемом Марии Магдалине, где в частности приводится ее конфликт с Симоном Петром, которого католическая Церковь считает своим первым папой: «И Петр спросил: „Неужели Спаситель действительно говорил отдельно с женщиной, а не со всеми нами? Неужели мы должны к ней обратиться и слушать ее? Неужели Он этого желал от нас?“ А Левий ему возразил: „Петр, ты всегда легко все решаешь. Я вижу теперь, ты воюешь с этой женщиной так, как если бы она была врагом. Если Спаситель был с ней — кем же должен быть ты, чтобы ее отвергнуть? Должно быть, Спаситель очень хорошо ее знал, а потому и любил более, чем нас“».
Но это еще не вся правда. Согласно не менее святому, чем святой Петр, Фоме, неоднократно мной здесь поминавшемуся, и его Евангелию (апокрифу Нового Завета), [110] Петр в большой злобе заявил: «Пусть Мария оставит нас, женщины недостойны того, чтобы жить».
Согласись, со стороны Симона Петра, даже если отбросить мое раздражение и оценивать его высказывание крайне деликатно, было некрасиво — такое сказать. Это образчик беспримерного сексизма. Даже трудно поверить, что первый папа римский такие про женщину ненавистные слова из своих уст изверг. Последствия этого высказывания для репутации Марии Магдалины долго были ощутимы. Только в 1969 году усилиями папы Павла VI она была очищена от обвинений, а в 1978-м из римского бревиария [111] убраны упоминания о ММ как о большой блуднице и грешнице.
Это все, Бог даст, мне доведется обсудить с Марией Магдалиной в Чистилище. Ради этого я папиросы кручу, дешевое корейское вино пью и другие расходы — главным образом на газеты и журналы — ограничиваю. И все для того, чтобы не надо было обращаться за ростовщическими кредитами в Банк ада, к его Адской кассе взаимопомощи (АКБ). И я вся в предвкушении, а печенка моя уже привыкла к дешевому корейскому пойлу, как вдруг ад потрясает пренеприятнейшая новость: Небо не признало загранпаспорта одной из участниц интеграционной экскурсии в Чистилище. Обитательница Рая Матильда Анастасия Д. из Бялостока обратилась с просьбой об оформлении ей загранпаспорта в связи с интеграционным путешествием в Чистилище и приложила три требуемые биометрические фотографии. А какой-то там «умник», чье имя пока не известно, прямо на фотографиях вдруг написал свое «НЕТ». Вот так, без объяснений. И думал, что этим дело-то и кончится. Но сейчас не те времена, совсем не те. И он должен был об этом знать. Матильда Анастасия Д. его «нет» сканировала и выложила на фейсе в разделе «Мои фотографии». И слава Богу, иначе об этом инциденте — как о множестве подобных в истории Неба — просто промолчали бы и быстренько метлой цензуры под ковер замели.