Я ответил основным блюдом, для чего, к моему удивлению, в хозяйском арсенале нашлись все необходимые ингредиенты. Сказал: «На ваше пирожное откликаюсь „Аrhierejsky le sandwich avec dés de saumon et d’avocat“» [4] . Тот же самый «Волконский» я подержал в том же тостере, но только совсем чуть-чуть, и, едва дождавшись момента, когда поверх ломтей стала образовываться слабая корочка, выдернул хлеб из электрической печки. Далее — имейте в виду, говорю сейчас важное, так что напружиньте память — сёмгу, напластанную тончайше, с лёгким захватом серого подкожного слоя, расстилаем по хлебу лишь после того, как нанесём чувствительный слой мякоти зрелого авокадо. Однако секрет заключается не в этом, вся хитрость в том, что потребную для архиерейского рецепта мякоть надлежит брать лишь возле само́й шарообразной косточки, только ту, что прилегает к кругляшу на два-три миллиметра, не больше. В отличие от однородной зелёной массы, заполняющей тело авокадо, вы легко узнаете её по белёсому оттенку и определяемой даже на глаз высокой маслянистости.
Это священнодействие я проделал на глазах всей немногочисленной компании, которая, будучи в курсе хозяйкиных пристрастий к новейшим и малоизвестным рецептам, неотрывно следила за моими манипуляциями.
— Это вещь… — только и сумела сказать она, после того как, медленно разжевав и размазав по нёбу, проглотила часть «архиерея», пришедшуюся на первый укус, и немного подумала, загадочно прикрыв веки. Далее произошла метаморфоза: на глазах присутствующих, без особого к тому усилия, одним коротким движением дама стряхнула с себя так неудачно напяленную маску и, вернув себе привычный вид сосредоточенной бизнес-леди, обратилась ко мне с вопросом: — Вы ведь профессионал, Герман? Странное дело, мне-то рекомендовали вас как толкового сотрудника известного рекламного агентства, а вы, оказывается, обладаете совсем другими талантами, скрытыми от вашего непосредственного руководства? — Она недоверчиво покачала головой, после чего уставилась на меня, пронзая пытливым взглядом. — Признайтесь, ведь далеко не все знают такие тонкости, такие нюансы — ведь сам рецепт кажется простым до примитивности. Но примитивен он, кстати, лишь на первый взгляд, потому что вы нам всем сейчас продемонстрировали, насколько непредсказуемой может сделаться любая вещь в руках мастера. Я ведь помимо основного своего бизнеса задумала в скором времени запустить ресторанную сеть, не так чтобы очень разветвлённую, но весьма и весьма привлекательного свойства. Для некоторых, конечно, не для всех — не помню, говорила я вам об этом или нет. Не очень разветвлённую не потому, что нет возможности её раскрутить, а из-за того, что просто нет в нашем городе такого количества гурманов, которые смогли бы оценить истинно высокую кухню. И потому, как говорится, лучше меньше, да лучше. Если угодно, это моя маленькая прихоть, желание подтвердить свою профессиональную репутацию — я могу запустить любое дело. А в данном конкретном случае — это ещё и желание выразить свою утончённую натуру — например, через уникальное меню. В моем заведении должно быть то, чего больше нигде не попробуешь. — В задумчивости она покачала головой, мысленно уже просчитывая, скорей всего, как лучше меня использовать. И продолжила, всё ещё сводя в уме внеочередной баланс: — Но не в этом суть, Герман. Для меня сейчас важней понять другое — что именно вы умеете вообще, в принципе? Чем могли бы поразить мою придирчивую клиентуру, дай вам волю? А то, знаете ли, мои незаурядные гости, которые посетят эти своеобразные заведения, любят, как бы это выразиться поточнее… в общем, они предпочитают некую особость, определённый выпендрёж, причём необычный, непохожий на привычные гастрономические наслаждения. Иными словами, чем чудней, тем изысканней. Даже если это малосъедобно, но по сути своей чрезвычайно привлекательно. А значит, — вкусно, несмотря ни на что. Вы способны удивить сочетанием редкого и привычного, повергнуть в шок, вызвать недоверие, возбудить в человеке огненную страсть, бешеное желание ощутить это на вкус, изумить самого себя, шокировать собственное нутро? Именно за это наш гость готов выложить любые деньги. Всё вторичное в такие моменты уходит, испаряется из сознания, исчезает одновременно с рождением потребности в новых открытиях, путь к которым и указывает ему моя «ресторанная сеть не для всех». Мы вот-вот откроемся, не в курсе? Для этого, собственно, я вас и пригласила. Хочется понять, как мы с вами будем строить рекламную кампанию, на что станем нашего гостя брать, какую рыбу будем для него вылавливать и на какую приманку. — Она кивнула на Грановскую: — А Леночка у нас дизайнер, разрабатывает художественную концепцию интерьеров для нашей сети с учётом развития на будущее, также занимается оформлением меню и заодно сочиняет названия блюд. У неё это ловко получается.
Хозяйка присела и выдохнула. Судя по реакции гостей, мало кто ожидал подобного красноречия от этой несколько на первый взгляд глуповатой и явно избалованной дамы. Я мельком взглянул на Леночку. Та едва пригубила свой бокал — казалось, она о чём-то размышляла. По крайней мере, вид у неё был чуть отрешённый, и она никак не проявляла особенного расположения к моей реально скромной персоне. Вероятней всего, я некоторым образом опередил события, нарисовав себе картинку сильно преждевременную или даже вовсе несбыточную. В этом утопическом варианте Леночка уже по-всякому извивалась подо мной, широко распахнув глаза и умоляя меня не останавливаться. Её мелкие, одна к одной, кудряшки были рассыпаны по подушке и источали тонкий аромат масла пачули, смешанного с только что выжатым соком свежего грунтового огурца. Кстати, подумал я, уж коль скоро разговор зашёл о том, как правильней поразить воображение искушённых визитёров сети этой непростой мадам, то вот вам для примера. Итак, «carpaccio de concombre» [5] , коротко. Рецепт, сразу оговорюсь, как и большинство остальных рецептов всей моей жизни, принадлежит исключительно моей же смещённой на всю голову гастрономической фантазии. Свежий огурец без пупырышков натираем на крупной тёрке, вмешиваем бальзамический (но не до фанатизма резкий) уксус, добавляем ростки редиски, оливковое масло холодного отжима, соль, белый перец или смесь пяти перцев. Затем крупно рубим пару веток укропа и делаем вброс комков мягкого козьего сыра. Всё это не перемешиваем, а просто осторожно перемещаем ложкой отдельные части содержимого, чтобы блюдо более-менее равномерно распределилось вдоль овальной тарелки. Боже, какой запах! Так, наверное, пахнет в раю или даже уже перед входом туда. Тут же порхают ангелы, раздувая крыльями благоуханье свежего огурца, здесь же, при райских вратах, потягивая носами ароматизированный воздух, улыбаются всяк входящему стражники-апостолы. И здесь же, на подходе к зоне вечного блаженства, уже творятся, скорей всего, дела справедливые и благие… Затем буквально окропляем всё это великолепие соевым соусом, но без добавок. Финальная кисло-сладость регулируется сахарной пудрой, по вкусу. Да, и есть пара деталей: чтобы вкус был безукоризненным, необходимо ещё вложить в блюдо душу. Без остатка. Всё.
— Сообразили, к чему веду? — хозяйка дома холодно посмотрела в мою сторону, заставив меня поёжиться.