Джульетта шагнула вперед, но как-то неуверенно, словно тело плохо подчинялось ей.
— Браддур, — сказала она странным надтреснутым голосом. — Обними меня.
— Нет, старина, — предупредила Холли, рассмотрев внутри сестры Батлера душу воина. — Джульетта захвачена.
Батлер моментально все понял. Они уже сталкивались с эльфийскими похищениями, когда Артемис был захвачен в комплексе Атлантиды.
Плечи Батлера опустились, а на лице появились жесткие морщины.
— Ты ли это, Джул?
Королева воинов, Беллико, просмотрела воспоминания Джульетты, чтобы ответить, но еще не вполне овладела ее голосовыми связками. Ее слова были неразборчивыми, словно доносились из плохих динамиков, и звучали со странным акцентом — смесь скандинавского и южноамериканского.
— Йе, Брраддур. Это йя. Зуульетт.
Батлер все понял. Это было тело его сестры, но внутри него находился кто-то чужой.
К ним присоединился Артемис. Он положил ладонь на плечо Холли. На футболке Артемиса темнело пятно крови, которой он откашлялся.
Как обычно, он сумел задать самый насущный вопрос:
— Почему они не нападают?
Холли пожала плечом.
«Почему? — подумала она. — В самом деле, почему?»
— Почему они не нападают? — повторил Батлер. — Их больше, а мы еще находимся в смятении. И что с моей сестрой, черт побери?
Холли вспомнила легенду и поняла, почему враги медлят.
«Мы — новые тела-носители внутри Круга. Им нужны наши тела».
Души кружили над их головами, готовясь спикировать вниз.
«Я не успею объяснить, что собираюсь делать, — подумала Холли. — Я просто должна сделать это».
Проще поступить так и надеяться, что позднее для ее поступка найдутся оправдания.
Она повернула колесико настройки на стволе своего нейтринного пистолета и выстрелила в открытую шею Батлера, а затем в руку Артемиса.
«Теперь им нас не украсть, — подумала она. — Но с другой стороны, берсерки, возможно, просто убьют нас».
Души спикировали на предполагаемые тела-носители, словно обрывки мокрого полиэтилена. Холли почувствовала, как эктоплазма лезет ей в рот, но чужое «я» не может овладеть ее телом из-за находящейся под воротничком защитной руны.
«Держись, — твердила себе Холли. — Держись».
Холли ощущала привкус глины и желчи. Она слышала эхо криков, раздававшихся десять тысяч лет назад, и знала теперь о битве при Тайллте столько, словно сама стояла на той равнине, где кровь лилась рекой, где волны воинов накатывали друг на друга, и трава темнела, примятая их сапогами.
«Все было так, как рассказывал мне отец», — поняла Холли.
Чужая душа в последний раз попыталась проникнуть в Холли, но не смогла и улетела назад в небо.
Души двух берсерков боролись за то, чтобы войти в Артемиса и Батлера, но были отброшены. Батлер лежал подобно поваленному дереву, а Артемис — сжав кулаки, пораженный тем, что его подруга Холли собирается обжечь его обнаженную кожу нейтринным лучом. Артемис быстро и ошибочно заключил, что Холли уже захвачена одним из врагов. Кое-что он узнал и от души, которая пыталась овладеть им самим.
Артемис поднялся на колени, глядя сквозь застилающую глаза боль на то, как приближаются берсерки. Кто теперь Холли — друг или враг? Ни в том, ни в другом нельзя быть уверенным. Внешне она выглядит собой и поводит своим оружием в сторону приближающейся орды.
Из-за толпы воинов долетел приглушенный массой тел голос Опал.
— Они сумели защититься. Тогда убейте их, мои воины. Притащите мне их головы.
Артемис закашлялся.
«Притащите мне их головы? Раньше Опал выражалась деликатнее. Правду говорят: тюрьма людей не красит. И пикси тоже».
Его собственные младшие братья наступали на него, и в их глазах читалась жажда крови. Двое четырехлетних мальчишек, двигавшихся все увереннее и быстрее.
«Кем они стали? Неужели Майлс и Беккет на самом деле смогут убить нас?»
А если не они, то, возможно, вон те пираты с заржавленными абордажными саблями.
— Батлер, — жестко приказал Артемис. — Отойди и оцени обстановку.
Ничего другого им не оставалось.
«Нам совершенно ничего не известно».
Эта неизвестность раздражала Артемиса, хотя он и находился в смертельной опасности.
— Отойди и попытайся ранить кого-нибудь за исключением пиратов. Китайцы — мумии, а если пострадают несколько животных, я тоже не слишком огорчусь. Вопрос простой: мы или они.
Но Батлер не слушал необычно сбивчивую для Артемиса речь, его череп раскалывался после выстрела Холли. Да, выстрел был что надо.
Защищать группу выпало Холли. Отлично. Все, что капитан Шорт могла сделать, это послать в толпу нападавших широкий нейтринный луч, и это помогло им выиграть какое-то время. Но затем из высохших как скелет пальцев одного из пиратов вылетела дубинка и ударила Холли прямо в нос, отчего она повалилась на Батлера.
Артемис смотрел на подходящих все ближе врагов и сожалел о том, что последний их контакт будет физическим — проще говоря, все закончится дракой.
«Я всегда считал, что мой интеллект убережет меня, но теперь мне предстоит быть убитым собственным младшим братом. Он разнесет мне голову камнем. Последний акт соперничества между братьями».
Затем земля разверзлась под его ногами и поглотила всех троих.
Опал Кобой подошла, расталкивая локтями своих подданных, к краю расселины, так неожиданно появившейся и поглотившей тех, кто ожидал ее мести.
— Нет! — воскликнула она, грозя небу своими маленькими кулачками. — Я хотела получить их головы. На пиках. Для вас это привычное дело, не так ли, мои воины?
— Сажать головы на пики? Конечно, — согласился Оро, шевеля губами Беккета. — И руки-ноги тоже.
Опал готова была поклясться, что земля под ее ногами вздрогнула.
Поместье Фаул, в нескольких метрах под землей
Артемис падал все ниже и ниже, ударяясь локтями и коленями о корни и острые края камней, торчавших из земли, словно закопанные в нее книги. Комья мокрой земли сыпались отовсюду, пачкая его футболку и штанины. По бокам было темно, но наверху ясно виднелся свет. Но и внизу тоже? Как это может быть?
Артемис пребывал в замешательстве и от удара деревяшкой по уху, и от того, что видел внизу свет. Свет действительно идет снизу, разве нет?
«Я чувствую себя Алисой, падающей в Страну чудес».
Ему припомнилась фраза из этой книги: «Как хорошо бывает для разнообразия разобраться в чем-нибудь».