Теперь пленники поняли, как добрались до острова их злейшие враги, но так и не смогли сообразить, где же, черт возьми, они прятали свой корабль в день, когда над островом бушевал разрушительный ураган.
Роонуи-Роонуи и большая часть его людей расчистили довольно значительное пространство вокруг бывшего святилища-марае, заготовили дрова и разложили костры в каждом углу площади. С наступлением темноты паи ваинес и экипаж перешли на борт, а лучшие воины остались на берегу на часах, уже не опасаясь оказаться захваченными в темноте врасплох.
Тапу Тетуануи тоже хотел остаться на берегу, но Мити Матаи ему не позволил.
– Ты слишком важен для меня, и я не могу позволить тебе умереть, – сказал он. – К сожалению, человек-память покинул нас, и теперь ты единственный, кто пусть и не все, но многое знает о звездах. Если мне не суждено вернуться из Пятого Круга, то лишь ты, используя татуировки Ветеа Пито и ловкость и знания рулевого, сможешь привести корабль на Бора-Бора. – Он дружески улыбнулся. – Это не значит, что я считаю тебя настоящим навигатором, но хорошим моряком ты уже становишься.
От таких слов душа Тапу наполнилась гордостью, хотя, по правде сказать, сам юноша считал себя всего лишь несмышленым учеником. Впервые после того, как он покинул Бора-Бора, его усилия были замечены. Значит, не зря он проводил долгие часы, наблюдая за звездами до тех пор, пока глаза не начинали слезиться. И все же он постоянно спрашивал себя: действительно ли он способен найти дорогу назад в этом бескрайнем океане? Он мысленно молил бога Таароа, чтобы ничего не случилось с великим навигатором, который уж точно сумеет привести катамаран к родным берегам.
Тапу Тетуануи достаточно хорошо изучил звездное небо Бора-Бора, но сильно сомневался, сумеет ли подчинить своей воле «Летучую рыбу», чтобы та следовала заданным курсом, так как определить, где находится твой остров, – одно дело, а суметь добраться до него – совсем другое.
В течение трех последующих ночей ничего особенного не произошло. Но несмотря на принятые меры предосторожности, на четвертое утро люди Бора-Бора с ужасом обнаружили, что бедная Ваине Ауте была зарезана во сне, когда сладко спала у правого борта «Марара».
Кто-то под покровом ночи, никем не замеченный, вплавь добрался до судна. Ему достаточно было лишь поднять руку и перерезать горло первому попавшемуся. Убийца даже внимание не обратил на то, что в этот раз перед ним была беззащитная женщина.
Роонуи-Роонуи так разозлился вначале, что собирался немедленно таким же образом казнить троих пленных, а тела их бросить в чаще. Поэтому Мити Матаи был вынужден использовать всю свою находчивость, чтобы втолковать старейшему из пленников, что, если, не дай бог, еще раз повторится что-то подобное, их уже ничто не спасет. Он отпустил старика, чтобы тот передал своим его слова, хотя полностью не был уверен в успехе.
На всякий случай в эту ночь он приказать зажечь факелы и усилить охрану «Марара».
Но ситуация ухудшалась с каждым часом и в некотором роде начала даже выходить из-под контроля. Людям Бора-Бора теперь предстояло кормить целый народ, оказавшийся у них в плену. Тайфун практически уничтожил большую часть запасов Те-Оно, а также рыбацкие пироги, на которых они привыкли ежедневно рыбачить за рифами.
Не хватало и пресной воды. Поэтому воины вынуждены были разрешить женщинам ходить к источникам, некоторые из которых располагались далеко от поселения. Часто женщины не возвращались.
Те-Оно не очень-то беспокоились о покинутых детях, плакавших затем часами и раздражавших своими криками охранников.
Сколько же времени людям Бора-Бора придется переносить подобное положение?
Они покинули родной остров, намереваясь спасти как можно быстрее принцессу и похищенных вместе с ней девушек, но вместо этого им пришлось выполнять роль тюремщиков и охранять отвратительные существа, которые только и ждали того, чтобы вцепиться им в горло.
Взобравшись на самые высокие пальмы, наблюдатели пристально осматривали горизонт, сгорая от нетерпения, – они надеялись увидеть вражеские пироги. Но возможно, воинов Те-Оно поглотила океанская пучина, или же их лодки разнес в щепки бушевавший над островом тайфун, и они больше никогда не вернутся в родное поселение.
– Что будем делать, если они не появятся? – В один из вечеров, сидя рядом со своими друзьями на корме катамарана, поинтересовался Чиме из Фарепити, выражая всеобщую озабоченность. – Меня не привлекает мысль остаться здесь до конца дней.
– Мне кажется, что настанет момент, когда Мити Матаи нам прикажет сниматься, – сказал Ветеа Пито. – Ведь он единственный, кто может приказать Роонуи-Роонуи уходить.
– Если Роонуи-Роонуи не захочет уходить, мы не уйдем, – возразил Тапу Тетуануи, уверенный в своих словах. – Больше половины команды ариои.
– На борту все подчиняются Мити Матаи, – напомнил ему Чиме.
– Когда мы находимся в плавании, то да, – уточнил Тапу. – Но пока Роонуи-Роонуи не принял решения взойти на борт, командует он. – Юноша глубоко вздохнул. – Мне бы не хотелось становиться свидетелем их споров.
– Они друг друга очень уважают и сумеют договориться, – не сдавался Чиме из Фарепити.
– Знаю. Но боюсь, что Роонуи-Роонуи не согласится возвращаться с пустыми руками. Он пришел за принцессой Ануануа и без нее назад не вернется. Он думает, что если ему это удастся, то его назначат соправителем принцессы, пока та не достигнет совершеннолетия.
– Может быть, он был бы и неплохим вождем, – подал голос Ветеа Пито. – Уж точно не хуже, чем другие.
– Может быть, и был бы, если бы не был одним из лидеров секты ариоев, – возразил Тапу Тетуануи. – Пять-шесть лет под руководством фанатика могут привести Бора-Бора к гражданской войне. Правитель Памау и его отец, правитель Матуа, прежде всего славились своей мудростью. Они не запрещали секту, но и не позволяли ее членам занимать ключевые посты, так как справедливо опасались серьезных проблем. Ариои считают себя избранными богами, однако многие из них придерживаются мнения, что боги слишком заняты, чтобы тратить время на своих избранников.
– А вот я с каждым днем все серьезнее подумываю присоединиться к ним, – тихо, почти сквозь зубы процедил Ветеа Пито.
– Ты?! – Чиме из Фарепити еле удалось сдержать издевательский смех. – Ты и ариои? Не смеши меня! Если станешь ариои, то окажешься самым последним дураком на всем белом свете.
– Почему это? – Ныряльщик явно обиделся на слова друга.
– Потому что, как хорошо сказал Тапу, в секту вступают либо люди амбициозные и деятельные, либо те, кто просто считает себя выше других. – Он широко развел руки, давая понять, что лишние объяснения тут ни к чему. – И это ты хочешь стать ариои, ты, человек, завладевший сделанным из осколка солнца колоколом и потом без сожаления выбросивший его за борт, потому что не хотел выделяться, хотел оставаться таким, как все… – Тут он уже не мог сдержать ехидной усмешки. – В тот день Роонуи-Роонуи ходил сам не свой от злости, а Мити Матаи аплодировал твоему поступку. Тогда-то и стало понятно, станешь ты ариои или нет. Так вот, тебе ариои не быть..