Через мгновение грудь трупа рассекло гудящее лезвие меча Тейда. Точным рывком и несколькими бесцеремонными пинками капитан освободил клинок и отбросил труп в сторону.
На его место характерной шаркающей походкой подтянулись еще пятеро. Каждый был одет в лохмотья некогда роскошных одеяний священников Катура.
— Восемьдесят восьмой! — крикнул Тейд и тотчас бросился ничком.
Над его головой мгновенно скрестились лазерные лучи.
Как только все было кончено и пять продырявленных жертв эпидемии остались корчиться на полу, Тейд оттащил истекающего кровью и оглушенного вокс-офицера за колонну и попытался усадить.
Шлем вокс-офицера звякнул о каменный столб, рана на ноге, оставленная зубами мертвеца, сильно кровоточила, и Тейд поспешил наложить жгут.
— Надави, Джанден. Ты слышишь меня? Надави здесь!
— Капитан… — Джанден закатил глаза. — Кровь… Кровь на вашей медали.
Рука Тейда инстинктивно поднялась к «Защите Кадии», украшавшей его шлем, но пальцы в перчатках только размазали потемневшую кровь по серебристой поверхности.
— Капитан… — Голова Джандена мотнулась, словно у пьяного, а его взгляд устремился куда-то поверх плеча. — Сзади…
Тейд вскочил и развернулся, и меч в его руке снова взревел. Зубцы с мономолекулярной заточкой вонзились в плечо старика, судя по одежде, принадлежавшего к высшему духовенству. Оружие с настойчивым скрежетом вгрызлось в плоть. Святой человек, уже пять месяцев как умерший, завопил, разрезаемый надвое мечом Тейда. Старая кровь ледяным ливнем окатила обоих кадийцев.
Несмотря на ноющую боль в мышцах, на приближающийся страх и адреналин, подхлестывающий мозг, Тейд был настолько раздражен, что выругался, стряхивая капли.
На него двинулись другие трупы, но они тоже были рассечены точными ударами меча и застрелены в упор из пистолета Джандена.
— Мне необходима связь с базой.
Из-под меча Тейда снова брызнула кровь, и капитан повернулся к раненому вокс-офицеру. Джанден побледнел, исходя потом и кровью от множественных ранений, но, перезаряжая лазган, все же кивнул Тейду.
— Связь, сэр?
— Прямое сообщение полковнику Локвуду. Требую немедленной переброски ударной группы «Круор». Позывной: «Тейд-тридцать-шестьдесят-два-А». «Круор» необходим лейтенанту Даррику для захвата объектов «Три-шесть». Колокольные башни. «Альянс» теряет звонницы. Постарайся, чтобы полковник это понял.
Джанден положил лаз-пистолет на колени и начал вводить код для вызова базы. А Тейд немедленно ринулся в центр зала, где его солдаты продолжали ожесточенную битву. На бегу он успел известить Даррика об ожидаемом прибытии группы «Круор».
«Альянс» не удержал колокольни.
Даррик так и не увидел, как взорвалась стена и как половину его отделения вынесло в образовавшуюся пробоину. Взрыв швырнул его в сторону, и Даррик мгновенно потерял сознание.
Тем не менее он быстро очнулся. Обострившиеся чувства и прочный череп помогли ему прийти в себя и услышать крики еще живых солдат в их долгом падении с башни. Даже сквозь звон в ушах, вызванный разрывом снаряда, он слышал, как они падали навстречу своей смерти.
— «Альянс», отзовитесь, — прохрипел в воксе голос Тейда.
Даррик, окровавленный и сильно побитый, выкарабкался из-под груды дымившихся обломков скамей. Дрожащей рукой он прижал к уху бусину наушника.
— «Альянс», — прошипел Даррик сквозь стиснутые зубы, — разбит.
— Повторите! — крикнул Тейд.
Сигнал действительно был неважным. Искажения после взрыва, уничтожившего половину стены? Возможно.
— Мне сегодня чертовски не везет, — пробормотал Даррик, вытаскивая из бедра осколок снаряда.
Он выглянул из-за своего укрытия. Его люди — те, что остались в живых, — постепенно поднимались. Они были достаточно опытными солдатами, чтобы не вставать во весь рост навстречу вражеской стрельбе, а переползали с места на место в поисках любого возможного укрытия. С другого конца зала катурцы уже открыли по ним лазерный огонь.
— Капитан, говорит «Альянс». — Даррик вытянул окровавленную руку, чтобы ухватить лазган. Он носил это оружие с тех пор, как двадцать лет назад сражался в составе Белых Щитов, и, как бы оно ни было повреждено, ни за что не собирался оставлять его здесь. Кончики пальцев наконец зацепили ремень, и он подтянул к себе оружие. На лазгане появились новые подпалины и царапины, но в остальном он казался исправным. Даррик решил, что еще постреляет из него.
— «Альянс» разбит, — повторил он.
— Принято. «Круор» на подходе. Во имя Императора, держитесь, — прозвучал короткий ответ Тейда, и связь оборвалась.
«Легче сказать, чем сделать», — подумал Даррик.
Пассажирский люк захлопнулся. Двигатели выбросили огненные струи. Машина ожила и, взревев двигателями, подняла в небо свой груз.
«Валькирия» летела над городом. На ее скошенных крыльях висели кассеты ракет класса «воздух-земля», которыми пилоты не могли воспользоваться, а сдвоенные автопушки на бортах молчали даже в тех случаях, когда «Валькирия» пролетала над третьестепенными угрозами, уже заполнявшими улицы, зачищенные гвардейцами всего день назад. Молчание пушек было обусловлено не стремлением экономить боеприпасы, а, как и в случае с ракетами, приказом, запрещавшим разрушать архитектуру священного города. А на такой скорости пилоты просто не имели возможности поразить какую-то цель. Военный транспорт, сопровождаемый воплями мертвецов, несся к храму Безграничного Величия Императора. Черная, словно ворон, и ревущая, как дракон, «Валькирия» летела на полной скорости.
На одном борту рубки, напоминавшей морду скалящегося на город хищника, были начертаны три слова на имперском готике. Они составляли имя корабля: «Его священный клинок».
На противоположной стороне высоким готиком было выведено только одно слово, обозначавшее груз: «Круор».
Пока Восемьдесят восьмой полк охотился внутри, технопровидец Осирон вместе с тридцатью «Химерами» оставался за монастырскими стенами.
Конечно же, он был не один. Вооруженные и готовые к бою водители не покидали своих машин. Кое-кто был занят мелким ремонтом двигателей или брони. Лоботомированные техносервиторы сновали между ровными рядами «Химер», помогая в ремонте своими аугментическими руками или инструментами, заменившими конечности. Один из сервиторов — бывший дезертир, а теперь лишенный возможности мыслить раб-машина — вместо рук получил промышленные скребки. Он присел на корточки у командирской «Химеры», и его инструменты с жужжанием начали отчищать с гусениц засохшую кровь. Второй, с рихтовальным молотом вместо руки, помогал придать помятой броне другой машины предписанные стандартами очертания.
Вокруг неподвижных транспортов патрулировала «Рука мертвеца», и освященный металл выбивал по камням ритмичную дробь. Периметр стоянки был под надежной охраной.