Леня разумеется и понятия не имел, что Лола совершенно случайно подслушала его утреннее воркование и затаила огромную обиду. Кот Аскольд мог бы его просветить на эту тему, поскольку прекрасно слышал, как Лолка копошилась под дверью, это только ей казалось, что прыгает она бесшумно. Но Аскольд, как уже говорилось неоднократно, больше всего в жизни ценил свой личный покой, поэтому решил не вмешиваться. Кроме того, он не слишком одобрял поведение Маркиза. Еще Лолу он терпел, и даже неплохо к ней относился, потому что она в принципе была человек невредный, и хоть ужасно разбаловала Пу И, но и Аскольду частенько перепадало от нее что-нибудь вкусненькое. И вела она с котом себя вполне корректно, никогда не позволяла себе фамильярностей. Так что к Лоле кот относился слегка покровительственно, но по-дружески. Никакую же иную женщину Аскольд вовсе не собирался пускать в свою и Ленину жизнь, этого еще не хватало! На кровати есть место только для самого Лени Маркиза и его дорогого кота, остальные могут спать на коврике. Но Аскольд был кот опытный, и всегда трезво оценивал свои силы. Поэтому он прекрасно понимал, что пришлая девица на коврике спать не согласится. Чего доброго, Маркиз настолько ею увлечется, что выгонит Аскольда на кухню. А что, всякое может случится… Леня очень ненадежный и легкомысленный в вопросах женского пола. Так что, пускай Лола возьмет эту проблему в свои руки, пускай устроит Лене полноценный скандал, пускай побушует, покричит, пускай даже расцарапает ему лицо. Хотя, как там эти женщины царапаются — визгу много, а толку мало. Все-таки, невпускные когти — это очень неудобно…
И Аскольд плотнее прижался к Лениному боку и запел свою сладкую песню.
Выпроводив свою боевую подругу на разведку в фитнес-центр, Леня не стал терять время. Он быстро выполнил все утренние процедуры — мытье, бритье, прогулка с Пу И и двадцать минут на уговоры кота, чтобы он съел тарелку кошачьего корма. Зимой кот становился раздражительным и капризным в еде.
Целую вечность Леня провозился с галстуком, ему хотелось предстать перед девушкой в приличном виде. Но проклятый итальянский галстук никак не желал завязываться. А когда Леня утроил усилия, то узел все же получился, но такой неудачный, что идти в таком виде на свидание было невозможно. Любая женщина сразу же почувствует неприязнь к человеку с таким несолидным узлом на галстуке. Раньше в таких случаях помогала Лола, но ее не было. Пришлось оставить галстук в покое и переодеться.
К стыду своему Леня даже не сразу узнал девушку. Правда, они встречались полгода назад, тогда было лето, и секретарша нечестного антиквара радовала Ленин глаз короткими легкомысленными юбками и открытыми полупрозрачными блузками. Ножки у нее были весьма стройными, грудь в вырезе блузки выглядела весьма аппетитно.
Теперь же в коротенькой дубленке девица выглядела как шарик, и ножки скрылись под брюками.
«Может, это не она?» — в смятении подумал Леня.
Он отчаянно пытался вспомнить, как же ее зовут. Лена? Нет, не Лена. Люся? Тоже не то. Лара? Отчего-то в голове вертелись имена на букву «Л».
В машине Леня преподнес девице небольшой букетик цветов и поцеловал в щеку. Пахло от нее французскими духами, причем этот аромат Леня терпеть не мог, хотя и не знал, как называются духи. Кроме того, он забеспокоился, что Лолка учует запах в машине, когда в следующий раз он куда-нибудь ее повезет. Девица откинула капюшон дубленки, и Леня с нарастающим беспокойством увидел, что она перекрасилась. Тогда была рыженькая. Это он точно помнил, теперь же перед ним сидела платиновая блондинка. Глаза густо накрашены, пухлые щеки, и вообще вид какой-то вульгарный. Она ли это вообще? Может, он перепутал? Да, но ведь девица-то села к нему в машину, стало быть, узнала его.
— Ну, скажи: Ленечка, я тебя прощаю, — с улыбкой обратился он к девушке.
— Ленечка, я подумаю, — она надула губки, что ей не очень шло, потому что губы получились слишком пухлыми.
В ресторане, куда Леня повел девицу обедать, он с тревогой пытался отыскать в ней знакомые черты. Она смеялась и много ела. Этого-то как раз и не нужно было делать, потому что по Лениным подсчетам с их последней встречи девица прибавила килограммов восемь. Леня вспомнил, как Лола впадает в настоящую панику, когда весы показывают хотя бы на килограмм больше обычного, как она не слезает с тренажера и начинает есть одни яблоки, и совершенно расстроился. Не время сейчас вспоминать о Лоле!
Результатом обеда явилось то, что Леня все же выяснил, как зовут его сотрапезницу. Она выронила сумочку, высыпались всякие мелочи, и Леня принялся собирать. И увидел, что на крошечном блокнотике для заметок сбоку написано: Лиля.
Ну, так и есть, теперь он вспомнил, девчонку звали Лиля.
— Цветочек мой, — сказал Леня почти с нежностью. — Какое у тебя красивое имя.
За десертом дело пошло веселей, перемежая свою речь комплиментами, поглаживая Лилю по ручке и прижимаясь под столом к круглой коленке, Леня пытался выяснить, чем занимался в последнее время ее шеф. Сложность заключалась в том, что девица хоть и пила не так чтобы мало, но и закусывала, не стесняясь, так что почти не пьянела. Или просто организм крепкий. Леня не мог спросить прямо, не приходил ли к ее шефу молодой мужчина, которого звали Иннокентий. Девица же, как видно, хорошо усвоила популярный лозунг советских времен «Болтун — находка для шпиона!» и ничего путного у нее узнать Леня не смог, даже когда положил перед ней на стол футляр с витой золотой цепочкой. Цепочка Лиле понравилась, она была дорогая, весьма приличного вида, но ничуть не продвинула дело вперед.
К концу обеда Маркиз понял, что не избежать ему более тесного общения. Иначе это было и вовсе уж глупо — тратить время на пустую болтовню. Леня внезапно забеспокоился, как там Лолка. Не случилось ли чего? Хотя, что может с ней случиться среди бела дня? Она же в гриме, никто ее не узнает… Лолка-то там работает, а вот он до сих пор ровным счетом ничего не выяснил. Леня решил немедленно взять себя в руки. Ну и что, что у него нет настроения? Это не повод. Когда женщина болтлива и не следит за своими словами? Только после хорошего секса.
— Едем к тебе! — сказала Леня, прервав какую-то длинную и невразумительную историю, которую пыталась ему рассказать Лиля о своей подруге.
— Так сразу? — изумилась она. — Днем?
— Я не могу ждать! — рявкнул Леня.
В машине Лиля пыталась завести старую песню.
— Ты совсем меня не любишь, — капризно тянула она и надувала губы, — тебе нужно от меня только одно…
Маркизу действительно нужно было от нее только одно, но совсем не то, о чем она думала. Этого-то как раз ему не было нужно. Вот сейчас как раз ему этого совершенно не хотелось. Ну, настроения не было. Он поглядел искоса на девушку. Ей не шел такой капризный тон, и губы не стоило надувать. То ли дело Лолка, вдруг совершенно не к месту вспомнил Леня, — вот кто умеет капризничать, да так, что залюбуешься. И плакать по заказу у нее отлично получается. Вроде бы и в слезах, а все равно хорошенькая.