Он схватил меня за руку и потащил из магазина.
– Куда мы идем, Анхель?!
– А вот сюда!
Он подволок меня к киоску со всякими новогодними штуковинами. Тут были и огромные ворсистые львы и лисы, улыбчивые медведи и кошки, а посередине – здоровый дракон с выпученными глазами.
– Глянь, – прошептал Анхель, – этого чувака явно достала новогодняя истерия. Даже глаза на лоб вылезли.
– А зачем ты меня сюда приволок? – непонимающе спросила я, рассматривая других драконов – поющих, танцующих, керамических, хрустальных, – да, в «Наполеоне» основательно подготовились к году Дракона!
– Тут есть костюмы!
– Костюмы?!
– Ну конечно! Новогодние! Вот ты кем будешь на Новый год?
– Свинкой! – хихикнула я. – А ты?
– Я так быстро ответить не могу. Я не могу так сразу определить свою сущность.
– Что-о?! – возмутилась я и попыталась его стукнуть, но он увернулся со смехом и молча указал в глубь витрины.
Там, за спинами фарфоровых кукол и зайцев с надменными мордами, одетых в красные и зеленые кафтаны, за коробками с золотыми шарами, свечками и гирляндами, висели костюмы. Кого тут только не было! И деды морозы, и снеговики, и снегурочки, и зайцы, и мишки, и, само собой, драконы.
– Ну нет, – сказала я, намереваясь уходить.
– Ну да, – сказал Анхель, хватая меня за руку.
Он втащил меня за прилавок и сказал:
– Выбирай! Снегурочка?
– Нет, дружище, прости, в моем детском садике принято наряжаться тыквами, а тут – упс! Нет, костюма тыквы! Так что – уходим!
Я выдернула руку, развернулась и нечаянно задела коробку с дешевыми пластиковыми мигающими игрушками. Коробка грохнулась на пол, игрушки рассыпались, продолжая бодро мигать унылым сочетанием красного и синего.
– Ой, – смутилась я, глянув на пухленькую продавщицу, закутанную в голубой палантин, – простите!
– Да ничего, – жизнерадостно ответила она, – а костюмчик тыквочки мы можем вам со склада привезти, если нужно! У нас там все размерчики есть, элечки, эмочки… ваш тоже… эсочка!
Мы присели на корточки и принялись собирать игрушки, давясь от смеха.
– Ну что, эсочка, – прошептал мне Анхель, – нести тебе тыквочку?
– Нет, – мрачно сказала я, поднимаясь, – если уж мерить, так вот этот!
И я указала на костюм ведьмы. Он был воистину жутким – седой парик, дырявая шляпа, украшенная брошью в виде таракана, а главное – резиновая маска, с зелеными тенями на веках, с огромным носом, усеянным бородавками, и желтыми зубами, в которые была вставлена сигарета.
Я ждала, что Анхель скажет: «Бр-ррр!» – но он расхотался и спросил у продавщицы:
– А где у вас примерочная?
Через несколько минут я с любопытством взирала на себя в зеркало. После детского сада у меня остались только невеселые воспоминания: воспитательница пытается натянуть на меня костюм снежинки, а он не налезает, и она стоит и приговаривает: «Ну и голова! Ну чистый арбуз!» Сейчас мой «чистый арбуз» отлично поместился внутрь резиновой морды, и я негромко захихикала, представив, что в новогоднее утро разбужу родителей, одевшись ведьмой.
– Готова? – спросил Анхель, а когда я распахнула занавеску, то уже расхохоталась во весь голос – Анхель напялил длинноволосый парик цвета морской волны и очки с усами и розовым носом.
– Ты похож… Ты похож… – силилась я придумать, а потом махнула рукой, – я не знаю, на кого ты похож!
– На бойфренда ведьмы, может быть? – спросил Анхель и вдруг зашел ко мне, задернул занавеску, снял с меня маску и поцеловал.
Поцелуй длился всего несколько секунд, но у меня от счастья просто закружилась голова. Потом он отпрянул и прислушался.
– О-о, – прошептал Анхель, – там, за занавеской, кажется, наша эмочка.
– Ну выходи! – подтолкнула я его к занавеске. – Или стесняешься? Ну тогда я!
Я натянула резиновую маску и выскочила со страшным воем. Продавщицы не было, зато мимо как раз шел пожилой дядечка, который тащил огромную куклу в коробке. От неожиданности он подпрыгнул, вскрикнул и выронил куклу. Она бухнулась и завопила: «Ма-ма! Хочу кушать! Ма-ма!»
– Фу ты, елки, страсть какая! – пробормотал дяденька, хватая свою куклу и улепетывая, не оглядываясь.
– Простите! – крикнула я ему вслед, а потом повернулась к хохочущему Анхелю и развела руками.
Всласть насмеявшись, мы вернули костюмы и только собирались двинуться дальше по коридору «Наполеона», чтобы посидеть в кафе у входа и выпить кофе, как у меня зазвонил телефон.
– Нам надо поговорить, – сказала Туська, – зайдешь ко мне?
– Я на другом конце Москвы. В торговом центре «Наполеон».
– Ого. А чего тебя туда понесло? Ты вроде бы не любитель больших расстояний?
– Я с Анхелем. Он жил раньше в этом районе и позвал сегодня с собой – прогуляться и выбрать заодно подарок для его бабушки.
– Мило, – рассеянно сказала Туська.
Что-то в ее голосе заставило меня махнуть Анхелю рукой, мол, иди пока, я догоню. Он кивнул и отправился в магазин спортивной одежды, а я приземлилась на скамейку у столба, по-змеиному обвитого пушистой гирляндой.
– Туська, что с тобой?
– Это не со мной. Это с Алей.
– А с ней что? – нахмурилась я.
– Слушай… Она себя так странно ведет…
– Достает тебя?
– Нет… наоборот… сегодня я бегала в магазин, у мамы майонез кончился. Ну а там очередь, представляешь себе, какая?
– Конечно, – хмыкнула я и покосилась на очередь к ларьку, торгующему сотовыми телефонами.
– Ну вот, а Аля стояла почти в самом начале.
– И, конечно, сделала вид, что она тебя знать не знает?
– Да в том-то и дело, что нет, – растерянно проговорила Туся, – она меня к себе подозвала.
– Аля?! Наша Алевтина? Ты уверена, что ты ее узнала?
– Ну, она же меня узнала…
– Мда, – пробормотала я, – наверное, за этот добрый поступок она потребовала от тебя что-то несусветное… Продать душу?
– Нет, мы очень мило поговорили. Она расспрашивала меня о том, какое аромамасло как действует и что надо нюхать, когда простудился. Ну, я ей посоветовала начать с апельсинового.
Туся помолчала и продолжила:
– А потом мы зашли вместе в аптеку и выбрали ей аромакулон. И апельсиновое масло, конечно. Она спрятала его под свитер, как я и посоветовала. И всю дорогу, пока мы возвращались домой, вдыхала запах.
– Хоть ворчала при этом?
– Нет… млела.
Ревность слегка кольнула меня куда-то под ребра. Это было наше с Туськой занятие – она смешивала свои масла, а я – вдыхала и расспрашивала. И кулончик мой мы вместе купили.