– Не истерить, не истерить, – сказала я себе и занялась поисками мобильника.

Когда я выудила его из сумки, он замолчал. Но лишь только я отбросила на кровать, заявил о себе вновь.

– Да, – сдавленно прохрипела я, не глядя на определитель.

– Мама сказала, ты приезжала.

Мое сердце ухнуло в пятки. Звонил Данила.

– Мама сказала, что ты приезжала, – повторил он, не дождавшись ответа.

– Да, – прошептала я, понимая, что кроме этого идиотского «да» ничего другого выдавить из себя не смогу потому, что плачу, но не хочу, чтобы он об этом догадался.

– Ты проезжала мимо…

– Да.

– Так это случайность?

– Да.

– Это все, что ты хочешь мне сказать?! – неожиданно взорвался он.

– Да, – сказала я, отключилась, забросила трубку и разрыдалась.

Утром я встала с опухшей физиономией и не узнала себя в зеркале. Я проплакала всю ночь. Нет, нужно сходить в аптеку. Но куда я такая жуткая пойду?! Нужно позвонить Капитолине и попросить ее привезти что-то действенное для расшатанных нервов. А пока я решила постоять под душем Шарко. Любимое средство Данилы приводить себя в порядок после шумных вечеринок. Стоп. О нем больше ни мысли.

Укутанная в полотенце я прошла в комнату, когда услышала поворот ключа в замке. Внутри все похолодело от ужаса. Данила увидит меня такой страшной! Я заметалась по комнате как пойманная бабочка в банке, и не нашла ничего лучшего, чем сбросить полотенце и закутаться в простыню.

– Извини, что побеспокоила, – в комнату зашла свекровь. – Я звонила, но у тебя звонок не работает.

– Да, мы с Данилой его отключили, – вспомнила я. Это «мы» прозвучало как пощечина по моей щеке.

Я ждала Данилу! Да-ни-лу, а не его маму. Душещипательных бесед на тему «Какая у меня дура невестка» вести совершенно не хотелось.

– Я принесла тебе гомеопатические средства, – свекровь принялась выкладывать на стол баночки и упаковки. – Сама разберешься, что к чему, на упаковках доходчиво написано.

Ладно, хоть считает меня не полной дурой.

– И не пей всякую гадость. В дешевых аптеках одни подделки, учти. Пока, не болей. – Нонна Викторовна, стараясь не смотреть на меня, развернулась, но потом, что-то вспомнив, повернулась обратно к столу. – Вот ключи. Закрой за мной.

Связка из двух ключей (один замок у нас не работал) бодро звякнула, опустившись на гладкую поверхность стола. Нонна пошла в коридор, а я осталась стоять истуканом и медленно соображать. Она оставила свои ключи! Свекровь оставила свои ключи, а не бросивший меня муж. Что это могло значить?! Это засчитывается в пользу того, что Данила думает вернуться или нет? Он ведь мог отдать матери и свои ключи, чтобы она так же демонстративно положила их передо мной. Но не отдал. Забыл, наверное. Или…

Несмотря на собственное указание не думать о нем, я все равно думала. О ключах. Эти ключи не давали мне покоя! Пришлось разбудить Линку и посоветоваться с ней по этому поводу. Сонная Капитолина пообещала заехать и разобраться во всем деле более предметно. Ворошить свежую рану я не хотела и занялась изучением подарка от свекрови. Да, она основательно закупилась в гомеопатическом отделе. Я выпила какую-то гадость и только после этого подумала, что Нонна могла меня отравить. Но, как ни странно, испытала не испуг, а чувство глубокого удовлетворения – уж лучше умереть от рук его матери.

Но я не умерла, а через некоторое время поняла, что теперь страдаю полным пофигизмом.

– Держишься молодцом, – похлопала меня по плечу приехавшая подруга. – Только майку надела наизнанку и это не твои джинсы, они спадают. И кофе разлила на пол!

Обычно я была чистюлей и все сразу подтирала. Но люди меняются.

– Лужа на полу, – изумленно таращилась на нее Линка. – Эль, тебе плохо?

– Мне очень хорошо, – рассмеялась я и откинулась в своем кресле.

– Это что за стройные ряды? – она принялась изучать пузырьки. – Какая-то непонятная гадость… Пустырник? Валериана? У тебя же нет котов.

– Блудливый кот, вот он кто, – прищурилась я. – Тогда отныне я кошка, которая гуляет сама по себе.

– Подруга, ты в курсе, что все вместе это пить нельзя?! – волновалась Лина. – Половину я заберу.

– Это Нонна привезла, чтобы я не слетела с катушек. Линусь, она обо мне заботится!

И я зашлась в идиотском смехе.

– Я тоже о тебе забочусь, – нахмурилась Лина. – Она что, хотела тебя отравить?

– А, – махнула я рукой, – что наша жизнь? Игра!

– Ну уж нет, я не позволю никакой свекрови манипулировать моей лучшей подругой!

– Правильно, Лин, мы не марионетки! Марионетки не мы.

– У меня такое впечатление, – прищурилась подруга, – что ты выпила что-то другое.

Я склонила голову на грудь. Линка заглянула под стол и нашла пустую бутылку виски.

– Валерьянка с алкоголем?! – испугалась подруга. – Это адская смесь!

– Глупости, – хмыкнула я, – во-первых, алкоголя там было на дне, а во-вторых, валерьянка на спирту.

– Да? – озадаченно понюхала Лина воздух возле пузырька.

– Какая разница, – махнула я опять рукой. – Главное, что теперь я свободная женщина. Что посоветуешь: мне подать на развод или дождаться, пока это сделает Данила? Там, говорят, кто подает, тот налог и платит.

– Ты точно слетела с катушек, – укоризненно покачала она головой. – Я посоветую тебе прийти в себя для начала.

– Это невозможно, Линочка, теперь я другая. Вот тут, – я приложила руку к сердцу, – что-то так болело, болело, прямо жгло – и перегорело.

– Не верю, – сказала Лина. – И пить тебе не дам. И вообще, Кудрявцева! Скоро первое сентября! У меня ребенок раздетый!

– Что ты говоришь? Анжелика раздетая?! Как ты могла это допустить?! Нормальные матери еще весной покупают детям форму и портфели.

– Ну вот, пришла в себя, – обрадовалась Капитолина. – Приводись в порядок, и поедем на твоем джипе по школьным отделам.

Глава 6

Честно скажу, если бы не Лина с Анжеликой, не знаю, как бы я пережила это смутное время. Днем на работе что-то делала: договаривалась, названивала, сравнивала, выявляла, отправляла, снова отправляла, отвечала, не соглашалась, искала компромисс… Вечером шла к подруге и просиживала у нее до ночи. Ночью обнимала родную подушку мужа, утыкалась в нее хлюпающим носом и засыпала. Ноннины средства помогли, я стала гораздо спокойнее. Боль затихла и перешла в стадию глухого нытья где-то в области сердца, временами отказывающегося выполнять свою функцию. Лина решила, что у меня мерцающая аритмия и повела к знакомому врачу – коллеге Олега, ее бывшего мужа. Он ничего не нашел, моя кардиограмма с пульсом и артериальное давление были идеальными. Но в его кабинете мы задержались потому, что Лина решила свести нас с доктором ближе. Ничего не могу сказать, мужчина был очень привлекательный, несмотря на циничное отношение к жизни. Я дала ему свой номер телефона, он обещал позвонить, но мы оба знали, что из этого ничего не выйдет. Я была потухшей головешкой, чудом тлеющей на порывистом ветру. Мужчины это понимали и путей сближения не искали.