Убрав телефон в карман, Джо почувствовал гнев, возбуждение и еще что-то, чего не хотел испытывать.
Затем Карстейрс бросился на Иззи. Руки Джо сжались в кулаки, когда тот схватил Иззи за талию, и она резко повернула голову, чтобы уклониться от поцелуя.
«Да что он о себе возомнил»?
Желание защитить женщину возникло из ниоткуда.
— Убери от нее свои грязные руки, Карстейрс.
Одиннадцать пар глаз уставились на Джо.
Иззи вскрикнула, когда он приблизился к ней. Ее ярко-голубые глаза расширились от потрясения.
Карстейрс поднял голову. Его красноватое лицо выражало возмущение.
— Какого ч…?
Ворвавшись в комнату, Джо замахнулся и ударил мерзавца в челюсть с такой силой, что костяшки его пальцев запульсировали от боли. Карстейрс рухнул на пол. Услышав тяжелый вздох Иззи, Джо повернулся. В этот момент ее глаза закатились, она пошатнулась и начала падать. Он вовремя подхватил ее на руки и понес к выходу, не обращая внимания на оскорбления и насмешки друзей Карстейрса. Ни один из них не был достаточно трезв, чтобы ему помешать.
— Вытолкайте этот кусок дерьма отсюда, когда он придет в себя, — сказал Джо пожилому служащему, проходя через бильярдную.
Тот почтительно кивнул:
— Да, ваша светлость. Вы позаботитесь о леди?
— С ней все будет в порядке. Когда разберетесь с Карстейрсом, принесите в мой номер бренди и холодной воды.
Выйдя в коридор, Джо направился к лифтам. Аромат волос Иззи щекотал ему ноздри, пробуждая в нем желание.
В лифте Иззи слегка пошевелилась, и он наконец смог посмотреть на ее лицо при ярком свете. Он увидел трогательную россыпь веснушек у нее на носу и слегка приоткрытые пухлые губы. Несмотря на яркий сценический макияж, ее лицо в форме сердечка по-прежнему удивительным образом сочетало в себе невинность и чувственность, что было причиной его бессонных ночей много лет назад.
Взгляд Джо скользнул по ее пышной груди, которая почти вываливалась из ярко-красного атласного корсета. Он почувствовал напряжение в паху.
Выйдя из лифта, он крепче прижал Иззи к себе и направился по коридору в свой номер.
Даже в семнадцать лет Иззи Хеллиген была неуправляема, как стихия. Она постоянно его удивляла. Судя по всему, за прошедшие годы ничего не изменилось.
Открыв дверь номера, он сразу прошел в спальню и, положив свою ношу на кровать, сделал шаг назад и принялся разглядывать в полумраке едва одетое тело Иззи.
Что ему с ней делать?
Он понятия не имел, что побудило его броситься ей на выручку. Он не рыцарь в сверкающих доспехах. Его охватило негодование.
Ее дыхание было поверхностным. Из чего, черт побери, сделан ее дурацкий корсет? Из стальных пластин? В нем невозможно глубоко вдохнуть. Неудивительно, что она упала в обморок.
Тихо выругавшись, он сел на край кровати и развязал атласный бант у нее на груди. Иззи еле слышно застонала. Затем он ослабил шнуровку корсета, и его взгляд сразу задержался на ее роскошной груди. Пульсирующая боль в паху усилилась, но он удержался от соблазна снять с нее корсет. Затем он заметил красные отметины на ее нежной коже, оставленные пластинами корсета.
— Боже мой, Иззи, — прошептал он, проводя пальцем по одной из отметин.
О чем она только думала, надевая этот наряд? Что заставило ее выступать перед этими пьяными толстосумами?
За Иззи Хеллиген всегда нужно было присматривать. Ему придется хорошенько ее вразумить, когда она придет в себя.
Поднявшись, Джо подошел к окну. Раздвинув бархатные шторы, он сел в кресло рядом с кроватью.
Нетрудно догадаться, что причина ее выступления в этом клубе как-то связана с материальными проблемами. Иззи всегда была упрямой и любила рисковать, но никогда не была распущенной. Должно быть, сейчас она очень нуждается в деньгах. Поэтому, когда она придет в себя, он предложит ей кругленькую сумму. Тогда ей больше не придется совершать таких безрассудных поступков, его совесть будет чиста, и он сможет забыть о существовании Иззи Хеллиген.
Его взгляд упал на розовый сосок, выглядывающий из-за края корсета.
Если она знает, что для нее лучше, она возьмет эти деньги.
Веки Иззи дрогнули, и она вдохнула запах чистого постельного белья.
— Привет, Изадора, — донесся до нее низкий мужской голос.
Она набрала полную грудь воздуха и выдохнула. Какое блаженство. Она может дышать.
— М-м-м? — протянула она. Ей казалось, будто она плывет на легком пушистом облаке.
— Я ослабил шнуровку твоего корсета. Неудивительно, что ты потеряла сознание. Ты едва могла дышать.
Снова этот бархатный голос. Четкие английские гласные в сочетании с едва заметным средиземноморским акцентом. В нем слышалось осуждение. Иззи нахмурилась. Ей знаком этот голос?
Ее глаза открылись, и она уставилась на замысловатую гипсовую лепнину на потолке. Повернув голову, она увидела мужчину рядом с кроватью. Первой ее мыслью было, что с такой суровой внешностью он нелепо смотрится в изящном кресле с позолоченными подлокотниками. Но затем она приподнялась на подушках и узнала его. Это открытие поразило ее подобно молнии. Мягкое облако рассеялось, и она рухнула на землю.
Снова закрыв глаза, она накрыла лицо ладонью и снова опустилась на подушки.
— Уходи. Ты галлюцинация, — простонала она, но было уже слишком поздно.
Одного взгляда на его красивые мужественные черты оказалось достаточно, чтобы ее сердце бешено заколотилось. За прошедшие годы она не смогла забыть эти выразительные скулы, этот квадратный подбородок с небольшой ямочкой, волнистые темно-каштановые волосы и карие глаза, обрамленные густыми ресницами. При воспоминании о том, как смотрели на нее эти глаза, когда они виделись в последний раз, ее охватили боль и сожаление.
Затем в памяти воскресло все остальное, и она застонала громче. Она вспомнила потные руки Карстейрса, сжавшие талию, запах виски, исходящий от него, охвативший ее страх. Потрясение, пришедшее на смену страху, когда перед ними возник Джо и изо всех сил ударил Карстейрса. Звон в ушах и падение в черную пустоту.
«Нет. Этого не могло произойти. Джо не что иное, как галлюцинация».
— Оставь меня и дай мне спокойно умереть.
В ответ послышался мягкий смех, и Иззи поморщилась. Неужели она сказала это вслух?
— По-прежнему любишь драматизировать, Изадора?
Убрав руку с лица, Иззи снова посмотрела на своего мучителя. Увидев загорелые бицепсы, обтянутые рукавами черной рубашки поло, и дразнящий блеск в глазах, она была вынуждена признать, что он не галлюцинация. Десять лет назад в уголках его глаз не было морщинок, но он стал еще красивее и крепче, чем в двадцать один год.