– Это хорошо, – облегченно улыбнулся Ри. – Да знаю я, что я должен умереть, знаю, черт подери! Умру обязательно! Сейчас только не мешай, тварь проклятая!..
– Ри, давай ты со Скрипачом запустишь фантомы, а я пока посчитаю, – предложил Ит. – Ей-богу, и вам так будет проще, и мне. Я хотя бы вслух не ругаюсь, если у меня чего-то не получается.
«Правильно, мой мальчик. Ты сохранил остатки стыдливости и тактичности, поэтому ты не чертыхаешься через слово и отчасти, пусть совсем немного, но понимаешь свою неправоту. Да, ты оказался немножко сильнее, чем я думал, но, поверь, это не имеет значения – я сделаю то, что должен сделать. – В голосе звучала печаль, но вместе с ней – бесконечная убежденность в своей правоте. – У меня множество легких путей, и мои дети, мои слуги – не рабы бесконечных цифр, они – свободны, и скоро, очень скоро…»
– Тысяча шестьсот девятнадцать. Тысяча шестьсот двадцать один. Тысяча шестьсот двадцать семь. – Ит зажмурился. – А теперь отвали, тварь, – я работаю.
Визуал плыл перед глазами, строчки формул сливались в разноцветное месиво. Ит попросил у искина стакан стимулятора, тот было заворчал, что так часто его пить вредно, но Ит настолько выразительно глянул в потолок, что стакан с зеленоватой жидкостью незамедлительно возник на подлокотнике его кресла.
Фрагмент расчета. Теперь – заблокироваться. Послать куда подальше любителя птиц. Хлебнуть стимулятора. Украдкой оглядеться – Даша переживает, сидит на кресле у «окна в космос», а Морис с Леоном ее утешают, видимо – очень тяжело, будучи Аарн, видеть, как внизу взрываются атомные бомбы и гибнут люди… бедная девочка, каково ей сейчас… Ри, Таенн и Скрипач спорят, перед ними на визуале текст обращения, они тыкают пальцами то в одну строку, то в другую… Скрипач вроде бы ожил немножко, и это хорошо, ему надо отвлекаться, всем надо отвлекаться, это только я должен умереть, обязан умереть прямо сейчас, и ни в коем случае нельзя смотреть на визуал, потому что сквозь него просвечивает чья-то знакомая костлявая улыбка… видишь, как все просто, мой милый мальчик?
– Тысяча шестьсот пятьдесят семь, – едва слышно произнес Ит и, преодолевая сопротивление (блокировка, снова), уставился в плывущие перед ним строки.
Последний расчет. Последний. Сейчас Ри закончит с фантомами, зачитает обращение, и станет полегче. Вдвоем считать все-таки на порядок проще. И как Ри справлялся, когда через пораженную зону шли? И чего я, кретин, тогда не подключился? Может быть, быстрее дошли бы… А может, и нет, так надо было, для чего-то так надо было, ведь если бы мы считали быстрее, мы бы не попали к дьяволу и не встретили бы братьев Тирхио, и вообще, я бы, наверное, до сих пор стоял там, на холме, рядом с заброшенной Машиной Перемещения, и ждал несуществующего транспортника, потому что я уже мертв, всегда был мертв и никогда не рождался…
– Ит! Эй, ты чего?!
Какого черта меня так трясут за плечи, у меня же голова отвалится!
– Что случилось?
Господи, действительно, что случилось? Ит сел и огляделся. Встревоженный Скрипач, безмерно удивленные Морис и Леон, мрачный Таенн и взъерошенный Ри.
– Ты чего, в обморок упал, что ли? – спросил Бард.
– Да нет вроде бы, – пожал плечами Ит. – А что такое?
– Сидел, считал, потом смотрю через несколько секунд – а ты уже на полу валяешься. – Скрипач встревоженно смотрел на него.
– Гм. Странно. Не помню, – поежился Ит.
«Должен, должен, должен, должен, должен, должен…»
– Отдохни немного, – попросила Даша. – Ребята запустили фантомы, и, по-моему, все получается как надо. Пусть теперь Ри посчитает. Ты блокируешься?
– Постоянно. – Ит досадливо скривился.
– Похоже на спазм. Не помнишь, голова не кружилась?
– Вроде бы нет. А может, я просто стимулятора слишком много выпил?
– От него такого не бывает, – возмутился искин. – Я все-таки смотрю, что вам давать! Для сердца вредно, но чтобы такие вещи… уж прости, но…
– Ладно, ладно, мы все поняли, – успокаивающе закивал Ит. – Отдыхать нет времени, так что давайте мы все же поработаем.
– Прервись на полчаса, я пока что один, – предложил Ри.
– Извини, но ответ отрицательный.
…На планете внизу останавливались войны, а на секторальной станции двое людей лихорадочно завершали расчет для последнего броска.
* * *
– Я вас не боюсь.
– Зря.
– Повторяю. Я вас не боюсь. Их я тоже не боюсь. И делать этого я не буду. – В голосе Учителя звучал металл. – Не заставите.
– Заставлю. Или заставят. Вам выбирать, дорогой мой, кому именно вы уступите, но уступать вам придется в любом случае.
– Может, я и уступлю вам, но с Братством ни я, ни дети больше не хотим иметь ничего общего.
– Вы очень сильно сейчас рискуете. – Стовер нахмурился. – Почему?
– У меня есть свои принципы…
Этот разговор происходил, во избежание случайной огласки, в катере, в каюте, оборудованной Стовером для себя. Разговаривали один на один. Стовер поразился – подобного он не ожидал. Мямля Учитель показал себя с совершенно неожиданной стороны, и Микаэль даже слегка растерялся – и что с ним теперь делать?
– Если вы не хотите иметь дел с Братством, то помогите захватить станцию мне лично, – предложил он после довольно долгого молчания. – Я доставлю вас и детей домой, и мы будем в расчете. Это вас устроит?
– Я и так по вашей просьбе сейчас притворяюсь, что исцелился и готов продолжать дело Единого, – возразил Учитель. – Вам этого недостаточно?
– Конечно, нет. Я же говорил, что мне нужно. И мы действительно будем в расчете – ведь я имею возможность доставить вас домой без использования Белой грани. Думаю, что с отступниками Братство не церемонится. Да еще с такими, которые заваливают ответственное задание в финале. Ведь я прав, так?
Учитель молчал. Сверлил собеседника неприязненным взглядом и молчал. Стовер знал, что он прав и что Учителю действительно некуда деваться. И ответ, который сейчас будет произнесен вслух, он тоже знал.
– Хорошо, – выдавил из себя с явным трудом Учитель. – Я согласен… на ваши условия.
– Вот и славно, – довольно улыбнулся Стовер. – Действуем по обстоятельствам. Думаю, нам придется импровизировать.
Караван сейчас находился в системе Орина, на самой ее окраине. Конечно, жалким межпланетникам нечего было и думать о быстрых перемещениях даже в пределах системы, но наготове находилась, во-первых, группа молящихся неофитов, отслеживающая любое возмущение, и, во-вторых, сам Стовер, который активировал все следящие системы, имевшиеся в катере, и был готов, как ему в тот момент казалось, к любой неожиданности.
Вот только Учитель преподнес сюрприз… впрочем, кажется, с сюрпризом все обойдется благополучно.