– В чем была… твоя информи… рованность? – сумел произнести Джозеф, хотя далось ему это трудно.
– Сегодня моя луна выше твоей, Джозеф, нужно читать чужие досье.
Со стороны городского парка дул ветер, принося ароматы цветов. Люди вдыхали их все разом, и редко кто мог выделить в этом букете какой-то отдельный источник, а Лонгверд мог. Он не только выделял, он сразу видел, сколько присутствует ароматов и каких. И хотя цветочные ароматы не будили в нем никаких позитивных ассоциаций, он привычно их обонял и классифицировал, чтобы, если что, применить эту информацию в общении с людьми.
Луговые цветы, кустарник, сережки на деревьях, мокрый асфальт и машинное масло. Маслом пахло от куртки, которую он вынужден был надеть вместо испорченного пиджака с Каунди-стрит, тут Джозеф не ошибся.
От его тела пришлось избавиться, а аппаратуру Лонгверд перепрятал в собственный тайник. Настроить ее без Джозефа будет трудновато – тот знал некоторые тонкости настройки по спектральным аномалиям, но когда-то Лонгверд обходился совсем без связиста и ничего, как-то справлялся.
Правда, тогда ретранслятор находился недалеко – на одном из стабильных астероидов. Позже люди научились их засекать, и пришлось переходить на аппаратуру дальнего боя, и тогда потребовались специалисты вроде лейтенанта Рюэ.
«Ничего, разберемся», – успокоил себя Лонгверд и вздохнул.
Этому приему – уговаривать себя, успокаивать, а иногда и оправдывать – он тоже научился у людей. Поначалу ему казалось это недостойно нороздула, но прием действовал, и Лонгверд взял его на вооружение.
Почувствовав запах кошки, Лонгверд сбавил шаг. Эти твари определяли нороздулов безошибочно. Но, к счастью, кошки не любили также и людей со сходной с нороздулами внутренней организацией. Это давало возможность Лонгверду избегать подозрений со стороны сослуживцев.
«Ха-ха, смотри, эта тварь шипит на тебя! Тебя что, кошки не любят?»
«Эта уж точно! Мой сосед собаку держит, весь подъезд псиной провонял…»
«Значит, она тебя за пса принимает. Вот дура!»
– Дура, – произнес вслух Лонгверд, заметив в темноте горящий ненавистью кошачий взгляд. И снова шипение, и кошка порскнула куда-то между домами.
Будь люди повнимательнее, они бы вывели всех нороздулов на чистую воду.
В припаркованной машине целовалась парочка влюбленных. Лонгверд прошел мимо, отметив, что этот парень девушке, скорее всего, не нравится. И вспомнил миссис Маннесманн: красивая молодая женщина, богатый муж, что еще нужно?
Если бы не встреча с Джозефом, он бы наверняка поехал к ней в отель – просто из любопытства. Сначала секс, такой обычный для людей, иногда даже применяемый как метод знакомства, а потом разговор по душам, «за жизнь», как принято у них говорить.
Лонгверд продолжал изучать психологию людей, а такие личности, как миссис Маннесманн, давали богатый материал.
И снова кошка! Даже две! Они появились посреди улицы, словно выброшенные кем-то из окна. Лонгверд даже остановился, а кошки, выгнув спины, продемонстрировали ему свое отношение и умчались в сторону мусорных баков.
«Слишком много кошек за один вечер», – подумал он и огляделся.
Слабо освещенные окна, сырой асфальт, редкие машины у обочин.
Предчувствие или только кажется?
Лоренс поднялся с заднего сиденья и посмотрел вслед уходящему прохожему в рабочей куртке. Потом толкнул напарника в плечо.
– Все, приятель, оторвись от нее, он уже прошел…
Напарник оттолкнул манекен и брезгливо сплюнул в окно волос от искусственного парика.
Этот манекен звали Лиззи, и возили его на всякий случай, поскольку издали Лиззи выглядела, как настоящая женщина. При виде женщин мужчины расслаблялись, особенно при виде блондинок, а Лиззи была блондинкой.
– Внимание, Марш, я Фиалка, объект проследовал, внимание обратил. То есть – объект вменяем.
– Обойдемся без твоих заключений, Лоренс, – резко ответил майор.
– Да, сэр.
– Вот и заткнись.
– Да, сэр, – повторил Лоренс и выключил рацию.
– Ну и чего ты нарываешься? – спросил повернувшийся Брайт.
– Я не специально, само получилось.
– Он скинул твою премию в прошлом месяце, скинет и в этом, – сказал Брайт и снова сплюнул в окно.
– Ты снова целовал ее с языком? – поддел его Лоренс и захихикал.
– Ой-ой, какие мы остроумные.
– Не шурши, его вроде брать собираются.
– С чего ты взял?
– Ну кошек-то из окна выбросили – прямо из кафе.
– Не согласен с тобой, коллега. Кто его брать будет, если он опасен, как зверь? Таких надо электрошоком гасить, а уже потом пеленать.
– Полковник Фельц притащил какого-то специалиста.
– Какого специалиста?
– По виду – терминатор.
– Думаешь, он гасить будет?
– Не знаю. Но по мне так лучше электрошокером.
– А ты видел, какие дырки остаются от боевого электрошокера? Все же одиннадцать тысяч вольт.
– Я не доктор. У меня другие функции.
Тем временем в припаркованном на той же улице автофургоне внимательно следили за создавшейся ситуацией.
Пять человек сидели в отсеке связи и слежения, еще двое, спрятавшись за машиной, охраняли фургон от внешних угроз. Как-никак в нем находился один из замов начальника контрразведки.
– Фиалка передала объект Ромашке, сэр, – доложил полковнику майор.
– И что вы думаете делать дальше?
– Здесь пустынный квартал, сэр, все ходы-выходы нами перекрыты, если брать – только здесь. Когда выберется на Гранде-Сити, уйдет с концами.
– Что скажете вы, капитан?
Сидевший в углу офицер из оперативного отдела дернул головой, пригладил коротко стриженные волосы и сказал:
– Возьмем электрошокером, сэр, тогда он останется цел.
– Но это нороздул.
– Знаю, сэр, мы брали и нороздулов, и прочих тварей. Захват пройдет штатно.
– Ну, раз так, идите на улицу и лично проконтролируйте операцию. Вам передаются все полномочия.
Капитан снова пригладил волосы и вышел вон.
– Этого не может быть… Этого не может быть… Мы работали с ним семь лет! Семь лет, сэр!.. – начал причитать капитан – сослуживец Кастора Лонгверда. – Мы же с ним через столько прошли, сэр!
– Перестаньте ныть, капитан Фоссум, вы проворонили врага. И относительно вас, а также вашего начальства, будет проведено самое подробное расследование с соответствующими выводами.