Космопорт был окружен кварталами, состоящими, казалось, только из магазинов, гостиниц и разнокалиберных ресторанов, от простеньких забегаловок до роскошных заведений. Команда ждала ее в «Лунном свете» и сделанный ими выбор Мэри понравился. Не слишком дорого, но и не слишком дешево. Во всяком случае, есть определенная надежда, что здесь Рори ни с кем не подерется. Хотя кто его знает… В последнее время ее двигателист как с цепи сорвался. Впрочем, они устали. Все они. И, наверное, отставка и штатская жизнь — при наличии хорошего корабля — это то, что им нужно. Всем им. И ей в том числе. Хорошо иметь дом и семью, кто бы спорил, но, наверное, надо привыкать к этому с детства. В противном случае после первого радостного изумления приходит такое чувство… Странное. Преувеличенные заботы домашних; плохо завуалированные матримониальные планы бабушки Ольги; проскальзывающие даже у своей в доску Екатерины наставления о том, как должна одеваться, выглядеть и вести себя девушка из такой знаменитой семьи… Все равно что пойти купаться в гравикомпенсаторной броне: утонуть невозможно, но удовольствия никакого.
В «Лунном свете» было в меру шумно и в меру весело. Именно в меру, и Мэри еще раз оценила предусмотрительность… Элис, наверное. Для Рори здесь скучновато, а братьям Рафферти вообще все равно, где быть, лишь бы рядом. Близнецы в Линиях рождались редко, но именно в Линии Рафферти, как и в семье, были делом обычным. Эта парочка была вместе всегда, с самого рождения. Вместе учились, вместе летали. Частенько один начинал фразу, а другой ее заканчивал. Две половинки целого, и спроси ее кто-нибудь — она затруднилась бы с ответом, хорошо это или плохо. Для службы хорошо, а для жизни? Сейчас они совершенно одинаково улыбались ей от столика — сдержанно и немного лукаво. Рори откровенно скалился, его рука лежала на плече Элис. Второй пилот не возражала против этого, и Мэри удовлетворенно усмехнулась про себя. Вот и хорошо, вот и славно. Может быть, Рори угомонится наконец. А что? И не такие чудеса случаются.
Жестом помешав команде вскочить с места при ее приближении, она уселась на диван и с удовольствием отхлебнула пива из приготовленной для нее кружки. Откупоренный бочонок стоял тут же на приставном столике.
— Слушай, командир, — провозгласил вместо приветствия Рори, — омары у них тут просто объедение! Как они их варят, это что-то! Только мелковаты…
— Это не омары, Рори, это называется raki. Но ты прав, действительно вкусно, — улыбнулась она. И как-то так получилось, что о достоинствах (невероятных) и недостатках (отсутствующих) яхты они в этот вечер почти не говорили. Шутили, смеялись, вспоминали, перебивая друг друга, эпизоды совместной службы… Просидели до глубокой ночи, договорились, что пока что «Джокер» останется на Кремле, обнялись на прощанье.
И ни один из них не обратил внимания на неприметного человека, весьма довольного име-ющимся уловом. Теперь-то ему было, что продемонстрировать. Нанимателю понравится.
Ноги и ресницы у женщины должны быть длинные, грудь и скулы — высокие, волосы и муж — богатые. Желательно также, чтобы муж был самую малость недотепой. И вот тогда можно устроить свою жизнь так, как считаешь нужным ты сама, а не помешанный на долге и чести папенька. Что они, спрашивается, ему принесли, эти самые честь с долгом? Деньги? Семья жила в достатке, но и только. Славу? Кому они нужны, эти ордена, если не уметь пользоваться теми возможностями, которые — лишь чуть-чуть усилий! — вытекают из обладания ими. Титул? Да таких жалованных графов в Империи пруд пруди!
Ей еще повезло, она родилась уже после того, как отец стал его сиятельством. И вдвойне повезло, ведь ни в лице, ни в фигуре не было решительно ничего от Сазоновых. Потому и замуж вышла удачнее всех. Муж — граф в пятом поколении, преуспевающий адвокат. Даже и до брака был человеком небедным, а уж она-то постаралась приумножить имеющееся и заодно завести полезные знакомства и связи. Этот увалень, похоже, даже не догадывался, чему он обязан головокружительным взлетом карьеры и новым окружением. Да. Она молодец. А посмотреть на сестер… смех один! Татьянин Евгений даже не дворянин. Уж если тебе так было надо выходить замуж за лекаришку, так хоть выбрала бы военного. А Василий? В пятьдесят девять лет быть только полковником, да еще и служить по ведомству князя Цинцадзе! Позорище… Братец Сашенька при всех своих закидонах был полковником в сорок один и голубым мундиром себя не марал! А ведь последняя его выходка, того и гляди, выйдет боком всем, хоть как-то причастным, не дай бог и ее зацепит…
* * *
Утро выдалось отвратительное. Причем ничто, буквально ничто не предвещало неприятностей. Екатерина проснулась в великолепном расположении духа. По обыкновению, осталась в постели до тех пор, пока Василий не отбудет на службу. Посадила Тимошу и Анечку завтракать, привычно вздохнула о том, что старшие кто где… И вот тут-то черти принесли Лидию.
Визит сестрицы и сам-то по себе был из ряда вон выходящим случаем — они друг друга не жаловали с детства. Но Лидия, обыкновенно желчная и высокомерная, просто светилась изнутри и говорила настолько медовым голосом, что Екатерине сразу стало ясно: в рукаве у графини Денисовой припрятана какая-то пакость. Настроение немедленно испортилось, чему немало способствовали пространные рассуждения Лидии о том, как неправильно устроена жизнь младшей сестры. Причем паршивка не стеснялась говорить всю эту чушь при детях, а ведь все-таки родня, из-за стола не выгонишь. Хорошо хоть сообразительная Анечка ловко поторопила обычно медлительного Тимошу и оба выкатились из столовой буквально через несколько минут.
Екатерина с облегчением перевела дух, стерла с лица не нужную больше любезную улыбку и сухо поинтересовалась:
— Ну, выкладывай, с чем пожаловала. И побыстрее, у меня много дел.
— Небось опять майора будешь опекать? — приторно улыбнулась Лидия. Называть Мэри племянницей она совершенно не собиралась.
— А если и так? Тебе-то что? — плоскость, в которую неожиданно перетек разговор, не нравилась Екатерине абсолютно.
— Да мне-то ничего, только ей твои уроки впрок не идут. Видно, материнская кровь перевешивает. Из такой грязи в князи не выбиться, уж больно грязь глубока. Еще и тебя за собой утащит. Смотри, конечно, дорогая, тебе жить, но ты бы хоть о детях подумала!
— Лидия, — процедила Екатерина сквозь зубы, — что ты несешь? Допустим, Маша тебе не нравится, но она наша племянница. Как ты — моя сестра, хоть и не нравишься мне.
— Племянница?! — взвизгнула Лидия. — Ах, племянница! Ну так полюбуйся на свою племянницу, только меня к этой особе не припутывай, — она швырнула на стол футляр с кристаллом. — Посмотри-посмотри, авось хоть теперь что-то поймешь.
Пристально глядя в глаза сестры (против обыкновения та не стушевалась; да что же там?), Екатерина брезгливо, двумя пальцами взяла со скатерти кристалл и отправилась в кабинет мужа. Ничего такого, что нельзя показать посторонним, там нет, а приглашать вскочившую на ноги Лидию к себе… вот уж дудки. Да и до кабинета от столовой ближе. Немного помедлив, младшая из сестер собралась с духом и вставила кристалл в считыва-ющее гнездо. За плечом торжествующе сопела незваная гостья. Итак…