— И где же я этого «лицевого» вам возьму? — вздохнув, Сотников опять сел за стол.
— Я уже говорила — записывайте, значит, — проворчала мегера. — У египтян есть, Абид Саада, приезжает к нам, по мелочам проконсультироваться.
— И что?
— И то! Переманивайте. Он давно согласен.
— Согласен он… не воровать же. Вы что, предлагаете мне Демченко напрячь, чтобы его дьяволы этого вашего Адит, Абип, тьфу ты! Как его, мать!
— Абид.
— Ну… Выкрали-вывезли, да? Хотя… Приезжает ведь. Может, его случайно «убить», а потом пусть сам себе пластику сделает? Шучу-шучу.
А по виду так ни фига не шутит. Вот и Демон напрягся, почуял веселое дело.
— Ладно, что еще?
— Срочно нужна еще одна опытная операционная сестра, которая знает и владеет всем ходом операции и соответствующим инструментарием.
Тут поднялся Демченко.
— Разрешите? — Серега повернулся к Сотникову, тот кивнул. — Думаю, уже можно сказать. Мы с Маргаритой Эдуардовной как-то говорили, и я ее заботы представляю. Так вот, переговоры с киргизами закончены.
A-а, эту тему я знаю! Демон с Монголом месяц паслись на «пакистанке», сложно и муторно устанавливали контакты, выходили на остатки монокластеров киргизов и казахов, что затерялись на огромной равнине к западу от Нью-Дели, среди пакистанцев, афганцев и полудиких племен. Там же где-то сидят таджики и туркмены. В общем, много кого болтается, не скучно там.
— Закончены… Через пару недель с армейцами проводим операцию по их выводу из опасной зоны. Ну тут свои сложности, тонкости, их опущу. Короче, среди киргизов, оказывается, есть семья медиков, муж нейрохирург, жена операционная сестра, у них в Бишкеке была частная клиника. Три дочери — две в медучилище учились, одна в мединституте. Так что, если все пройдет ровно, если довезем живыми и невре…
— Сережа! Не шутите так! — опять вскочила Зенгер. — Как вы можете!
— Всяко бывает, — философски ответил Демон.
— Ну уж нет. Вы мне лично пообещайте, — настаивала главврач. — Чтобы не бывало!
Демченко безмятежно улыбнулся и развел руками — мол, постараемся из всех сил. А там уж как пойдет.
— Так, хорошо… Это хорошо. — Сотников задумался. — Сергей, вот что. Через час после совещания вместе с Феоктистовым зайдите ко мне, обсудим этот момент подробней. Может, вам помочь надо. Но киргизы должны быть тут, и без царапин.
Совещание продолжилось.
— Все у вас?
— Нет! Еще есть вопросы. Аппарат УЗИ и рентген. Кто у нас на них работает и читает информацию с экрана? Ну рентген-снимки читать можно, на простом уровне, а вот УЗИ — сложнейшая задача, дело не одного года обучения, причем по органам. Так что и такие спецы нужны. Впрочем, я уже поняла, что тут мне лучше общаться с Демченко, — съязвила главврач, а Сергей качнул головой, показывая, что всегда готов принимать заявки.
— Учтите, у нас уже идут суточные дежурства врачей. Медсестер по-хорошему вообще должно быть в три раза больше, чем врачей, плюс санитарки. Имеющимся составом я такую работу надежно не организую, люди просто помрут от истощения и усталости. А есть еще и сложные операции, с послеоперационным наблюдением, ведение больного, уход, кормление и прочее. Египтяне своих возят каждую неделю. Добавились немцы. Численность анклава растет. Где мне взять людей?
— К чему это вы? — поморщился Сотников.
— Надо набирать из новеньких девчат дополнительных медсестер, чтоб крови и гноя не боялись. Учитывая продолжающиеся боестолкновения, пора создавать отделение реанимации, примем за факт, что сосудистый хирург войдет в строй. А из всех вояк, закончивших наши курсы первой помощи, отобрать наиболее толковых и отправить их на курсы санинструкторов. У сталкеров уже есть такой — Бикмеев. А Бероев пользуется тем, что войско у него в замке базируется! И самое главное… Пора начинать учить нашу молодежь медицине. Надо открывать медучилище. Мы готовы самостоятельно…
Справа громыхнул стул.
Над столом многообещающе поднялась Климова Юлия Павловна, директор школы, глава системы образования анклава.
Ну, все, амбец. Сейчас начнется. Все знают, как эти две фурии относятся друг к другу. В такие минуты хочется искренне пожалеть Командора.
— Алексей Александрович… Я категорически против попыток служб и подразделений организовывать так называемые «учебы» своими дилетантскими силами. Некоторые считают, что обучение заключается в наладке людей-роботов. Некоторые не понимают, что образование есть целый комплекс мер, направленных на…
Но Сотников, заметив, как стремительно наливаются кровавым прищуренные глаза главврача, поступил в высшей степени мудро:
— Достаточно, девочки! Брейк.
«Девочками» этих двух матрон в анклаве позволительно называть всего трем лицам: Сотникову, Грише и Гоблину. Этим двум неандертальцам женщины вообще многое позволяют. Честно, не понимаю этого феномена.
— Через полтора часа после совещания обе ко мне. Там и осудим. Все, садитесь обе. — Командор довольно потер руки и улыбнулся. — Продолжим. Кто следующий?
Вот и что мне тут делать?
Я в прошлый раз тоже решил выступить, ага. Больше не буду. Даром что начальник, а как были мы вдвоем со Степом, так и остались, штатное расписание не изменилось. А разъездной мастер мне позарез нужен. Ну вот и решил попробовать. Такого успел наслушаться за тридцать секунд обсуждения, что забил и забетонировал.
Пойду-ка я отсюда…
— Алексей Александрович, у меня связь с франками через семь минут, разрешите?
Сотников рассеянно скользнул по мне взглядом, кивнул. Вот и отлично!
На таких совещаниях, как мне кажется, ничего делового не придумывается. Придумывается и решается после. Теперь я в этом твердо убежден, особенно после случая двухмесячной давности, когда наш комфлота капитан Коломийцев в кои веки попал на совещание к Сотникову. Обычно его на таких мероприятиях не бывает, дергают не чаще раза в три-четыре месяца, счастливый человек. Правда, недавно капитана опять приглашали, когда решали судьбу ограбленного зусулами немецкого пароходика, — без деда, естественно, такого вопроса не решить.
И вот на том зимнем совещании Дугин в который раз поднял вопрос о судьбе злосчастного токарного станка, утопленного прошлым летом. Главный механик постоянно переживал по утраченной металлообрабатывающей единице, все планы строил, правда, вспоминал о станке лишь тогда, когда в производственных планах появлялись окна.
«Утопленник» — больной вопрос для главмеха, вопрос чести, а не рациональности. Только вот усложнял он все, как мне кажется. Дугин по-серьезному решил подойти: искал среди населения ныряльщика-аквалангиста, придумывал водолазный колокол, попутно получая пенделей от Главного за намерение утопить еще и человека. К капитану Дугин не обращался: у них не то чтобы контра, а такое своеобразное соперничество «все знающих». Вот и ходил эпизодически с заявками подводного оборудования, надувных понтонов, супербуев и прочего интересного. Но Сотников неизменно отказывал, соотнося такие «канальные» затраты с весом станины небольшого станка — а большего там вряд ли обретешь, очень многое нужно будет менять. Дугин не сдавался, уверяя, что главное — зацепить станок, а там уж он как-нибудь его поднимет. Только дайте ему то, и это, и людей еще. Умелых.