У приданого им для этой цели городским комитетом партии полярного воздушного такси — «Аннушки» — отказал двигатель. Но легкий биплан за свою длинную летную жизнь повидал всякое и совсем не смущаясь уверенно спланировал чуть не до самой посадочной полосы, обозначенной двумя красными пустыми бочками из-под редкого тогда импортного масла «САЕ» на обледеневшей, в застругах, реке. Летчики тем временем спокойно перезапускали мотор.
В результате этого опыта накопивший приличное количество летных часов Димка раз и навсегда определил для себя, что вся летательная техника советского производства действительно достаточно надежна. А управляют этой самой техникой отнюдь не полупьяные водители. Открытых публикаций в средствах масс-медиа об авиакатастрофах в те славные времена почти не случалось, и Квест полюбил полеты.
Больше всего ему нравился момент взлета, тот самый отрыв от земли, когда самолет вначале как бы замирает на какой-то момент неподвижно, а затем под большим углом с заметным ускорением начинает протыкать низкие северные облака. В это время Дмитрий Квест обязательно разглядывал удаляющуюся землю в иллюминатор, пытаясь определить скорость подъема. Именно для этого, а не для геройских горных восхождений он приобрел часы-альтиметр-термометр «Беринг». Но чудо-часы себя не оправдывали. Принудительное давление в пассажирском салоне сводило на нет все усилия хваленой импортной электроники. Несмотря на то, что выходя на крейсерскую скорость, реактивные самолеты шли на высотах около десяти тысяч метров, давление в салоне соответствовало примерно полутора километрам высоты. Так работала автоматика микроклимата салона и так, по крайней мере, показывал вредный, но честный прибор.
На этот раз для полета в Сочи Квест выбрал компанию «Норд-АВИА», и не из чувства патриотичности, а вследствие грамотного воздействия рекламного обещания. Проспекты уверенно сулили суперкомфорт и качественное двухразовое горячее питание, да еще с выбором меню! А поесть Димка любил.
Хотя, что там скрывать, летать своей авиакомпанией вообще было приятно. Так необходимый в воздухе назойливый сервис. Полеты обслуживали люди, живущие в Норильске. Новые, ни разу не перекрашенные самолеты, удобные салоны.
Северяне, измученные годами кошмарного хамства аэробизнеса и перманентных переносов рейсов «по техническим причинам» после распада России, наконец-то дождались хороших машин и достатка топлива, создав собственную мощную авиакомпанию. А другого выхода у них и не было.
Место для себя он купил в экономклассе. Страсть к комфорту за дополнительные деньги при авиаперелетах он так и не изжил, но мест в бизнес-классе, увы, не хватило.
Соседкой Квеста по ряду оказалась остроносая черненькая девушка. Точнее, женщина того типа, который можно назвать «вечно молодая». В костюме от Гуччи, короткая модельная стрижка. Потенциальная собеседница, посмотрев пристально на Димку не более двух секунд, быстро приняла решение и неспешно устроилась рядом, легко кивнув ему. Их третьим соседом вознамерился стать рыхлый мужик в самовязанном зеленом свитере, но получил мгновенный отлуп, а точнее — вежливый отказ от черненькой («Извините, здесь уже занято…»). Для Квеста милостиво прозвучал комментарий:
— Этот человек не умеет себя вести.
— Как Вы это быстро определили!
— Опыт.
Димка очень удивился, ибо мужичок успел только произнести длинное «э-ээ…» и робко показать на свободное место похожим на вареную молочную сосиску пальцем. Квест сделал вывод, что уж сам-то он явно получил некий карт-бланш в высшее общество и недолго погордился собой.
Все пассажиры к тому времени расселись, так что третье место осталось свободным. Димка этому очень обрадовался, так как очень уж любил покурить в самолетах. Курительные салоны авиакомпании то заводили, то отменяли — по ходу смены у штурвала топ-менеджеров. В этом самолете горела невеселая надпись. А значит, ему придется часто бегать к туалетам. Принесенный заботливой стюардессой запечатанный горячий обед ему понравился. Ему вообще нравился весь этот процесс.
Все нужно проделывать размеренно, умещать свои движения в межкресельную тесноту. Не торопясь, вдыхая такие аппетитные в контраст специфическому амбре салона запахи, отвлекаясь от шума двигателей, сглатывая тягучую слюну. Целый ритуал. Как в поезде курица. А освобождение всяких минимизированных вкусностей от шелестящих целлофановых оков! Квест находил в таком «раздевании» что-то эротическое.
Соседка, судя по ее брезгливому выражению лица — нет. Но, к Димкиному сожалению и недоумению, так и не проронила ни слова за весь полет.
Низкая облачность простиралась чуть не до самой земли. Самолет садился быстро и ровно, не рыская и не проваливаясь в воздушные ямы. Пассажиры морщились, терли ладошками вдруг заболевшие уши. Закапризничали и заплакали малыши, запричитали успокаивающие их мамы. Димка давно научился вовремя сглатывать и позевывать и потому никакого дискомфорта от перепада давления опять не ощутил.
Москва, не по сезону, была серой и хмурой. Здравствуй, логово культуры и понтов!
Дозаправка и пополнение пассажирами.
Шереметьево встретило гостей прохладной дождевой взвесью. Времени хватило только на то, чтобы покурить на улице в окружении нагленьких, почему-то всегда злых на клиентов московских таксистов. И накупить целый ворох российских глянцевых журналов. Читать Квест их планировал только в отдельном номере сочинского санатория «Заполярье», до сих пор принадлежавшего Норильскому комбинату по договору с Россией. Войти, так сказать, в курс последних российских событий. В самолете ему не читалось. При том что Димка в самолете не спал. Он мог изредка вздремнуть, чуть-чуть. И, что является редкостью, умел дремать продуктивно, продумывая и просматривая в полусонном тумане весь накопленный за день материал, фильтруя мысли и впечатления.
На сей раз он размышлял о тех беспокойных местах, к которым неуклонно приближался самолет. А знал он о них немало, отчасти благодаря средствам массовой информации, а отчасти благодаря личному коммерческому интересу к южному району России. Да и опыт передвижения в этих краях какой-никакой был.
Впрочем, многие пассажиры думали о том же. Люди летели отдыхать на самый популярный теперь курорт в России и обстановка там их весьма волновала. Город Большой Сочи — только с виду курорт, а на самом деле это такой же кавказский регион, как и все остальные.
Люди летели и думали думку — как там сейчас, на Кавказе?
А на «сверхпогибельном» Кавказе за последние взбалмошные годы произошло немало плохого. Но никто так и не смог растрясти по-настоящему эти величественные горные гряды. Вечно упрямый Северный Кавказ опять доказал, что это вам не Саудовская Аравия, где все уже состоялось. Здесь шел сложнейший процесс уточнения веры и идеи, начавшийся много веков назад и который, благодаря специфическому мироощущению горцев, продолжался и поныне. Как в свое время у них закончился эксперимент с христианством, так сейчас проваливалась идея ваххабизма.
Южный сосед, ядро несостоявшегося Великого Турана, до сей поры мечтал о Чечне и Дагестане турецкого образца и даже получил там, уже после последней, разгромной для Чечни войны, некоторую поддержку в виде небольших восстаний. Но ничего из задуманного сделать не удалось.