Исмагилов кладет на прикроватную тумбочку мой кошелек и служебное удостоверение с личным жетоном, которые я запихнул под днище шкафа в своем гостиничном номере.
— Вот тут-то у нас челюсти на пол и попадали, удостоверение-то почти новое, совершенно точно подлинное, но при этом организации, которой уже почти тридцать лет не существует. Да вдобавок действительное до марта 2012 года. И новенькие купюры в кошельке, которых уже и не осталось нигде, ими народ во время Тьмы печки растапливал. А еще больше обалдели, когда «пробили» твою «ксиву» и жетон по нашей базе данных. И отпечатки пальцев сравнили. Ханкала — это же огромная военная база. А крупная военная база — это очень большой архив. А в нем не только личные дела и командировочные предписания тех, кто в КТО [35] участвовал. Там если хорошенько поискать, на каждого еще и продовольственный аттестат найдется. А ты, мил друг, не только повоевать, но еще и «геройски погибнуть» в здешних краях умудрился, и наградные документы на тебя тоже через Ханкалу проходили, и туда, и назад. Короче, данных на тебя нашлось — вагон и маленькая тележка, включая фото и дактилоскопическую и стоматологическую карты. Одно было непонятно, какого черта ты здесь, а главное — СЕЙЧАС, делаешь. А ты на допросах продолжаешь жесткое «отрицалово» изображать. Хотя, с другой стороны, кто знает, как бы я себя на твоем месте вел. Короче, решили, что пришла пора просто перед тобой все карты на стол выложить и на откровенный разговор тебя вытягивать. А тут тебя самого «с нарезки» сорвало.
— А кого б тут не сорвало? Устроили, понимаешь, вокруг меня «высокохудожественную самодеятельность». День поглядел, два поглядел, но терпение ж не железное.
— Ладно, ты давай, поправляйся. А о твоем дальнейшем житье-бытье мы после поговорим. И еще, ты уж зла на нас не держи, сам понимаешь…
— Ага, — хриплю я, удачно пародируя Джигарханяна, — работа такая.
Майор пару секунд смотрит с недоумением, а потом, видимо вспоминает, откуда цитата, и расплывается в улыбке.
— Вот, блин, а я уж этот мульт позабыл давно. В общем, так и есть, работа у нас, конечно, собачья, но делать ее все равно надо.
С тем Исмагилов и откланялся, а еще через пару часов «на огонек» заглянул Комендант.
— Здорова, пришелец! Что, готов к уроку новейшей истории?
— Да я, как юный пионер, всегда готов.
— Надо же, я пионеров-то и не застал даже, родился в 93-м.
— Повезло. А про наше поколение даже анекдот был: «У меня не было детства — я был пионером».
— Что, неужто так плохо было?
— Да нет, скорее — наоборот, куда лучше, чем в девяностые. Но это ж у людей такая добрая традиция, осознавать, как они хорошо жили, только после того, как эта самая хорошая жизнь закончилась.
— Это точно, — враз мрачнеет Комендант, и я понимаю, что сморозил редкостную бестактность, уж кому-кому, а ему, пережившему и ядерную войну, и весь «букет» последствий, но при этом отлично помнящему жизнь до нее, это известно куда лучше, чем мне.
— Так, ладно, с чего начнем?
— Я бы предпочел с начала.
— Не вопрос, слушай: «В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою»… [36]
— Что-то не очень смешно получилось…
— Извини, — похоже, мне удалось смутить Костылева не на шутку, — не думал, что ты сильно религиозен.
— Да не сказал бы, но все равно, по-моему, Библия — не повод для шуток.
— Так, ладно, — резко спрыгивает он со скользкой темы, — значит, если вкратце… Началось все с того, что в Штатах какие-то «светлые головы» додумались до того, что все природные ресурсы, вне зависимости от того, на территории какого государства они находятся, должны принадлежать не этому самому государству, а «всему мировому сообществу», читай Соединенным Штатам Америки. И даже на весь мир объявили, что кое-кому придется подвинуться и поделиться.
— Ни фига себе, загнули! И я даже могу представить, кого именно просили «подвинуться и поделиться». А учитывая, что «поделиться» в понятиях Штатов — это отдай все и тихо-скромно посиди в сторонке, авось тебе с «хозяйского стола» каких-нибудь объедков кинут…
— Угадал, предложение адресовано было России. Наши президент с премьером были, сам помнишь, мужики не промах и за словом в карман не лезли. Короче говоря, ответили уклончиво.
— Ага, я этот анекдот про «прапора», что солдатам устройство рации объяснял, тоже помню. В его понимании уклончивый ответ — это вопль: «Пошел бы ты на хер, умник!».
— Ну, примерно так. А потом почти полгода — тишина. Нет, наверняка что-то там, «наверху», происходило. Ноты, там, всякие друг другу слали и все такое прочее. Но в прессе — молчок.
Как отрезало. Люди уже позабыть про эту историю успели, у всех других проблем хватало. Я, например, как раз в армию ушел. А одной совсем не прекрасной ночью мой полк подняли по тревоге. Сначала думали — учения. Но стоило увидеть на плацу лицо комполка, чтобы понять — дело дрянь. Вот только он даже сказать ничего не успел, тряхануло так, что казармы ходуном заходили. Одним словом, как, кто и почему все это начал, доподлинно никто из нас не знает. Не того мы были полета птицы. А тех, кто в курсе был, вместе с их секретными бункерами высокоточными спецбоеприпасами нахлобучило… Ну, дальше пару лет был конкретный амбец, тебе это, скорее всего, не интересно.
— Это почему же? Очень даже интересно, особенно вспоминая твою фразу о том, как ты граждан собственной страны из огнеметной реактивной системы залпового огня жег. Это у вас тут что, еще и внутренние какие-то разборки были?
— Нет, — Костылев морщится, будто от внезапной и сильной зубной боли. — Там совсем паскудная ситуация была. Лично мое мнение, херачили янкесы по нам очень выборочно. Гасили наши объекты РВСН, командные пункты, крупные воинские соединения, административные и промышленные центры, но только в тех районах, где никаких полезных ископаемых не было. Европейскую часть России смело начисто, а в районе Каспия — ни одного взрыва. И Казахстан с его ураном и прочими «подземными богатствами» не пострадал. Донбассу украинскому и граничащим с ним территориям тоже повезло. Ну и Кавказу. Тут ведь и нефть есть в Чечне, и вольфрам-молибден-никель в Карачаево-Черкесии. За Уралом нетронутых территорий много, мы с тамошними связь поддерживаем, но вот добраться пока ни мы до них, ни они до нас не можем. Почему уцелели Ростов-Дон и Ставрополь — понятия не имею. Возможно, пахотные земли их тоже интересовали. Вот только просчитались они. Думали, что мы уже все свои ракеты на иголки порезали, а то, что осталось, как та «Булава», уже и взлететь не сможет. Ошибочка вышла, оказалось, что досталось столько, что и хваленую их ПРО раздербанили, и самим Штатам досталось с избытком. А тут еще Китай и Северная Корея подключились. Ни те, ни другие Штатам живыми были не нужны, особенно китайцы, так что к ним тоже прилетело — мама не горюй. Но и они нашли чем ответить. Так что Северная Америка сейчас, скорее всего, похожа на большое радиоактивное пепелище. Одним словом, если и не весь, то уж половину «шарика» в труху размололи точно. Я так думаю, что больше всех повезло Австралии, на нее, скорее всего, никто ракет тратить даже и не стал. Кому они нужны? Так что у них там «Безумный Макс» уже не кино, а жестокая реальность.