– Плохо дело. – Генрих уныло повесил голову.
– Ерунда, не добил здесь, закончу с ублюдками на этом, как его, Яновом поле.
– Ты не понимаешь! Тебя вызвали на бой! Де Кастельмор с семействами д'Аранто и де Сибац выставят против тебя тысячу человек!
– У них столько много воинов?
– Да нет. В замках наберется сотня всадников да пара сотен лучников со стражниками. Остальных приведут из деревень.
– Напугал! – засмеялся Норманн. – Что такое крестьянин для моих бойцов? Так, забава!
– Зря вы так легкомысленно к этому относитесь! Три сотни охотников с луком или пращой да столько же с топорами! Уходите, меня они не тронут.
– Нет уж, мой уважаемый друг, никуда я не побегу. Утром покажете поле предстоящей битвы.
– Чего его смотреть? – пожал плечами Генрих. – Ровный луг, и больше ничего.
Тем не менее с утра отправились большой кавалькадой посмотреть на место предстоящего боя. У Норманна и мыслей не было бежать, как не собирался он рисковать ни собственной жизнью, ни жизнями своих товарищей. Поле святого Яна изначально исключало какие-либо ловушки или засады. Вдоль небольшой речушки простирался ровный, словно футбольное поле, луг. Монастырь Святого Андрея стоял на небольшом холме примерно в километре от реки. Вот, собственно, и все, ни кустика, ни канавки, построение войск просматривалось с любой стороны. А значит, невозможно было выполнить скрытые маневры и перестроения.
– Что скажете, господа? – Вопрос Норманна носил общий характер.
– Реку можно перейти вброд? – невинно поинтересовался Ульфор.
– Исключено, она хоть и не широка, но глубина превышает рост человека. Вязкий глинистый грунт не пропустит лошадей, – пояснил Генрих. – Да мы этих крестьян погоним, как цыплят!
– Генрих, ты уверен, что шевалье-добровольцы соберутся в твоем замке? – спросил Норманн.
– Я не могу поручиться за каждого, но большинство не изменит своему слову.
– Я успею купить для них брабансонов и рыцарское снаряжение?
– Четыре дюжины брабансонов? Это вряд ли. Обратись к епископу, при монастыре Святого Венсана большой конезавод.
– Сколько рыцарских коней можно купить в том монастыре?
– Сотня устроит? – засмеялся Генрих. – Но учти, тебе предложат и першеронов, и марокканских шайров, и андалузцев.
– Отлично, пошли в монастырь человека, я покупаю четыре дюжины рыцарских лошадок и две дюжины быстроногих скакунов.
– Решил дать бой?
– Побьем и тысячу, и две!
– Я думал, что хвастунами бывают только гасконцы, – засмеялся Генрих. – В таком случае придется посылать человека в Ортес.
– За оружием и снаряжением? – уточнил Норманн.
– Здесь недалеко, за день можно пройти туда и обратно. Городские кузнецы снабжают даже Тулузу.
– Хорошо, пусть везут ламинарные доспехи, шлемы, копья и булавы. Сразу предупредите, я требую скидку за оптовую партию!
Вопреки скепсису Норманна никто из молодых дворян не струсил, они приехали в замок д'Аксов в полной готовности как к предстоящему сражению, так и к последующему длительному путешествию. Более того, неожиданно появился Пале де Леспар с тремя тяжелыми всадниками и полусотней лучников и мечников. За ним мало-помалу начали подходить другие дворяне, одни приводили дюжину воинов, другие приезжали только с оруженосцем. Для Норманна была важна моральная сторона вопроса, а реальных сил у него самого было вполне достаточно. Де Кастельмор с семействами д'Аранто и де Сибац просто-напросто лоханулись. Они не знали о живущих на другой стороне реки норвежцах и корабелах, в результате оценили возможности противника по княжеской сотне Нила. Вскоре пригнали табун лошадей, следом подошел обоз с оружием и броней. За это время Норманн досконально изучил окрестности поля, на котором предстояло сразиться с врагом, и замки своих врагов.
Две маленькие армии встретились за день до назначенного срока. Огромное, не менее тысячи человек, войско под предводительством де Кастельмора разбило свой лагерь у самого берега реки. Норманн вместе с пехотой добрались на дромонах, кавалерия пришла своим ходом. Под стенами монастыря стоял еще один лагерь с любопытствующими дворянами. Корабелы только приступили к установке шатра, когда от зрителей прибыла делегация сочувствующих во главе с капитаном де Пейре.
– Господин герцог, общество всецело на вашей стороне, поэтому мы призываем не ввязываться в самоубийственную драку.
– Спасибо за поддержку, господин де Пейре, но я полагаю выиграть завтра эту маленькую баталию.
– Выиграть? Это невозможно! Я восхищен вашим мастерством, как и умением ваших товарищей. Но здесь сразятся обычные воины.
– Можете быть уверены, мы победим, и достаточно быстро.
– Как вы собираетесь разбить противника? Против вас три сотни лучников и пращников, полтысячи пехоты и две сотни кавалерии!
– Я с вами согласен, по моим оценкам, в лагере врага именно столько воинов.
– И вы говорите об этом совершенно спокойно! У вас нет и сотни кавалеристов! А лучников с пехотой не наберется и пяти сотен.
– Тем не менее смею вас уверить в предстоящем разгроме врага.
– Вы питаете какие-то надежды на пригнанные корабли?
– На них удобно увозить пленных и трофеи.
– Шутите? Чувство юмора помогает сохранить хладнокровие. Плечом к плечу с вами будут сражаться лучшие воины Гаскони. Я поименно знаю каждого из них…
Капитан де Пейре хотел сказать что-то еще, но, тяжело вздохнув, обнял Норманна и вместе с делегацией вернулся к монастырю.
– Уговаривали уйти? – тихо спросил подошедший Речан. – Я бы на их месте уволок тебя силой.
– Пора ужинать, солнце уже коснулось земли.
Утро началось с молитв. После завтрака первым делом убрали шатры и занесли на палубу дромона. Два других корабля стояли у противоположного берега ближе к врагу. Затем начали неспешное построение, причем противоборствующие стороны встали практически симметрично. Один фланг в нескольких метрах от берега, позади другого фланга собралась конница, чуть впереди установили щиты, за которыми укрылись лучники и пращники. На этот раз Норманн облачился в черный доспех собственного изготовления. Трехслойная кираса, черная от «цементирования» внешняя сторона с латунной медвежьей мордой на груди, вываренная моржовая кожа и снова слегка закаленная сталь. Все остальное, включая шлем, из однослойного «цементированного железа». Варуч помог застегнуть портупею с двумя мечами и подал персидский щит лучника. Взяв в правую руку гигантский летающий топор, Норманн вышел вперед и встал несколько в стороне от шеренги лучников. Труба пропела «на флаг», и гордый от оказанного доверия шевалье воткнул в приготовленную лунку древко с черно-желто-белым полотнищем. С противоположной стороны откликнулся рог, и все увидели сине-зеленый флаг с тремя серебряными лучами, выходящими из верхнего угла. Тотчас от внушительного кавалерийского отряда легкой рысцой выехал граф де Кастельмор.