– Вы хотите сказать, что он наблюдает совсем не за мной? – проговорил Илья.

– Ты умный молодой человек, хоть и с частично пораженным мозгом, – серьезно сказал Злой. – Именно так. Черный Разум прислал мне тебя, как какую-то веб-камеру, чтобы наблюдать за мной на расстоянии. Или же как открытку!

Он вдруг расхохотался. Шон, удивленно посмотрев на старого друга, пожал плечами. Злой поднялся, подошел к растерянному морпеху, похлопал его по плечу:

– Ты молодец, сделал правильные выводы. Он действительно хочет поиграть со мной.

– Зачем ему это нужно? – спросил Илья.

Злой пожал плечами:

– Откуда я знаю, что нужно иному разуму? Поймите, здесь, на Земле, зарождается новая цивилизация – совершенно чуждая старому человечеству. Да, на нас уже ставят опыты, нами играют, как лабораторными крысами. И не стирают с лица Земли окончательно только потому, что еще не потеряли интерес к этой забаве. А может, просто ищут наиболее рациональные способы использования человеческого материала. Или наиболее эффективные методы его уничтожения…

Злой вдруг помрачнел, насупился. Уставился в кружку с кофе – и резко выплеснул ее содержимое за окно.

– А знаете что? – резко сказал он. – Я, пожалуй, доставлю этому монстру удовольствие. Сыграю на вашей стороне.

– Я знал, что на тебя можно положиться! – встрепенулся Шон.

Злой мрачно покачал головой:

– Только потом не пожалейте об этом, люди…

Затем он пристально заглянул Илье в глаза, и парень вдруг осознал: бес смотрит совсем не на него, а на то, что глядит в ответ из глубины его мозга, соединяясь с миллионами других своих живых частей, рассыпанных по планете. Злой вгляделся в эту жуткую глубину, будто бы видя нечто непостижимое сквозь самого Илью, и глухо добавил:

– И ты не пожалей, гадина!

4

«Андромеда».

Логово.

Страшное, гибельное место, окутанное сотнями невероятных рассказов, в которых правду невозможно отделить от вымысла. Просто потому, что не осталось никого из тех, кому не посчастливилось оказаться там на момент катастрофы. Все эти репортажи и «журналистские расследования» не стоили и выеденного яйца – либо потому, что были построены на слухах и дезинформации, либо просто проплачивались Корпорацией, стремившейся сохранить хорошую мину при плохой игре.

Впрочем, Шону не требовалось никого ни о чем расспрашивать.

Он был там. Он изучил «Андромеду» не как рядовой сотрудник, а так, как полагалось ему по долгу службы: в те безоблачные времена Шон был обыкновенным агентом конкурирующей организации и занимался самым банальным промышленным шпионажем.

Как, по его словам, и сам Злой.

Более того, обоим посчастливилось выбраться из самого пекла – из гнойного очага великой Пандемии. Там Злой навсегда распрощался с настоящим именем, своим прошлым, даже с прежним человеческим телом – все прошло через мясорубку Логова, изменив самого человека. Шону повезло больше – у него лишь слегка «поехала крыша» от избытка впечатлений да смертельно заболела единственная дочь. Впрочем, здесь прямой связи Шон упорно не усматривал – ему хотелось навсегда забыть о кошмарном подземелье.

Возможно, этого хотел и Злой. Только вот ему доводилось бывать в Логове и позже. Да и теперь оно не отпускает его. Потому он и кружит здесь, в трехсотмильной зоне максимальной биологической угрозы, не в силах навсегда уйти отсюда.

Шон говорил, что все дело в активном мутагене. Его носители должны постоянно подпитываться генетической информацией Логова, которую разносит по округе ползучая сельва. Та самая сельва, что расползлась уже почти по всей планете, очерчивая зыбкие границы нового мира. Правда, чем дальше от Логова, тем менее жизнеспособен этот самый мутаген. Потому они сейчас и лезут сюда, в эту колоссальную бочку с дерьмом, чтобы зачерпнуть с ее дна самой ароматной гущи.

Так нужно ученым. Говорят, это поможет спасти человечество. Ну, раз говорят – значит, надо делать. Так Илью приучили в армии.

Только вот даже Злой с неохотой собирается в Логово.

– Да, я умею отпугивать мутантов, – говорил он. – Есть у меня это свойство. Только чем ближе к Логову – тем оно слабее. Мутаген нестабилен, на его основе появляются все новые и новые виды, и некоторые из них мне уже не подконтрольны. А может, это все «его» происки… – Злой кивнул в сторону Ильи.

Каждый раз от таких заявлений у лейтенанта невольно сжимались пальцы на ногах. Хоть он и понимал, что речь не о нем, а об этом проклятом Черном Разуме, сделавшем его своими глазами и ушами.

– …Поэтому нам придется вооружиться как следует, – продолжал Злой. – Благо, вокруг полно брошенного снаряжения. Но главное наше оружие здесь… – он коснулся головы.

– В моем случае, «здесь» – моя слабость, – проворчал Илья, стукнув себя по лбу костяшками пальцев. – А нельзя эту штуку как-то… – он изобразил, будто пытается штопором выдернуть пробку у себя из уха.

– Всему свое время, – туманно отозвался Злой. Внимательно посмотрел ему в глаза – на этот раз именно ему, а не твари, притаившейся глубже. – Тебе нужны образцы – ты их получишь.

– Не забудь, – вмешался Шон, – мне нужен бес-комплекс. Мне сказали – это единственный шанс для Джессики…

– Бес-комплекс – палка о двух концах, – заметил Злой. – Возможно, ты спасешь дочь. Но при этом потеряешь ее.

– Пусть так, – мрачно кивнул Шон. – Если другого пути нет…

– Бес-комплекс еще надо найти. Или синтезировать. Но это все там… – Злой неопределенно кивнул и вдруг замер. Взгляд его прояснился, зрачки сузились. Он вышел в центр комнаты, оглядел товарищей и резко сказал:

– Хорошо! Идем!

И они пошли. Без подготовки, без обсуждений, без плана. В этом и был Злой – то ли человек, то ли машина, то ли новое существо, возникшее из сгустка боли, ярости и страстной жажды жизни.

5

Путь сквозь джунгли был тяжел и опасен. Невозможно представить, во что обернулся бы он, не будь с ними Злого и его тени в обличии волка. Враждебная, агрессивная среда каждую минуту норовила убить чужаков. Или, что хуже, – покалечить, подсадив враждебную ДНК, заставив заживо гнить и перерождаться в нечто несовместимое с человеческим существом.

Трудно было понять, как выглядели эти места еще совсем недавно, до того, как мутация захватила регион. Время от времени из чащи выплывали заросшие ползучими лианами дома, мертвые фермы, поросшие шевелящейся, как змеи, травой. Они даже наткнулись на чудом уцелевшее стадо. В прошлом, наверное, это было обычное стадо племенных коров или чего-то в этом роде – трудно было разобраться в том, во что выродились эти существа. Теперь это была огромная колышащаяся, растекающаяся под собственным весом масса, из которой торчали изуродованные морды, рога и копыта. Масса медленно перетекала по шевелящейся зелени, оставляя за собой зловонную булькающую жижу. Какие-то мелкие мутанты шныряли перед этой массой – видимо, пытаясь отхватить кусок-другой плоти. Некоторым из этих паразитов не везло – масса подминала их под себя и перемалывала вместе с травой.