– Получайте, с-суки!
Машина дрогнула. Посреди тоннеля взметнулся фонтан камней, рельсы выгнуло дугой. Щебень полетел шрапнелью, посек бегущих наперерез уродцев.
– Едем. Держитесь! – скомандовал Картограф.
Атила ухватился за скобу над плечом. Самоходка, круто развернувшись, рванула через дверь наружу, в просторный ангар, заваленный ржавыми железками.
Следом в ангар высыпали пси-бруторы, помчались за машиной. Самоходка свернула в зал, где вдоль стен стояли деревянные ящики, накрытые брезентом, снова повернула, вышибла хлипкие ворота.
Теперь она мчала по «гаражу» с навеки застывшими грузовиками и небольшими подъемными кранами на колесных станинах.
В прямоугольные окна ангара, расположенные под потолком, пробивалась предрассветная серость. Было сумеречно, но после подземелья Атиле казалось, что помещение ярко освещено.
На мониторе радара бруторы слились в широкую колышущуюся полосу. Они лавиной текли следом за самоходкой, прыгали в окна ангара, возникали между каменными перегородками, появлялись в дверях. В самоходку со всех сторон градом сыпались метательные снаряды: табуреты, банки, камни, арматура.
– А ведь их Альфа на нас натравил, а?! – прокричал Мишка.
Картограф приказал:
– Пушку разверните назад. Сейчас будет аппарель, по ней вырулим наверх.
– Правильно! Ща я по ним еще раз шмальну!
Атила откинул люк и выглянул – пушка начала поворачиваться на турели, утопленной в корпус, застрекотали шестерни. Самоходка вылетела в очередной ангар и свернула к наклоненной платформе, предназначенной для погрузки техники. Взревел мотор, машина сбавила скорость на крутом подъеме.
Атила, захлопнув люк, бросил Мишке:
– Не вздумай стрелять!
– Чего это?!
– Угол наклона большой, если из пушки аппарель зацепишь…
– Да ладно, они ж догоняют!
– …Нас просто завалит!
– Фигня! – Большой высунулся из соседнего люка – воодушевленный, с горящими глазами: – Я их щас…
Но тут запущенный карликами камень ударил его в темя. Мишка охнул, глаза закатились, он начал съезжать на сиденье.
Атила потянулся к нему, рывком вернув на место, пристегнул страховочным ремнем. Тупой школьник, даже не пристегнулся! Картограф бросил штурвал в сторону – машина скользнула по полу в повороте, и Мишка ударился головой о выступ в отсеке.
Самоходка, рыча, мчалась вдоль ржавой гофрированной стены, пестрящей вентиляционными решетками. Одна из них вдруг вывалилась, звякнула о кузов, из отверстия прыгнул пси-брутор – нашел, как срезать путь, сволочь! Откинув люк на самоходке, горбатый уродец свесился в него и схватил Егора за плечи.
Атила ударил его кулаком в подбородок. Человека такой удар опрокинул бы на спину, но брутор лишь дернулся и тотчас вцепился в кулак зубами. Пальцами свободной руки Егор попытался ткнуть его в глаза, но карлик завертел башкой, и удалось лишь расцарапать грубую шкуру на лбу.
Машина сильно дернулась – брутор провалился в салон до пояса, повис вниз головой, раскачиваясь. Оскалился, норовя вцепиться желтыми клыками в лицо. Атила долбанул его лбом по носу, но брутор, похоже, не чувствовал боли.
Прямо над своим плечом Егор заметил ствол скорчера и заорал:
– Не стреляй!
Но очнувшийся Большой его не послушал – и надавил на спусковой крючок.
Безголового карлика отбросило от машины – только грязные пятки сверкнули. Выстрел оглушил и ослепил Егора. Перед глазами сгустилась багряная пелена, где плясали разноцветные круги, в ушах звенело. Он беззвучно заорал, широко разевая рот. Его выворачивало наизнанку, ему было тесно в собственном теле, хотелось разорвать грудную клетку, сбросить тесную оболочку… Атила до боли сжал кулаки и закусил губу. Постепенно зрение начало возвращаться, и сквозь слезы он разглядел окружающее.
Все еще оглушенный, ничего не слыша, Атила повернулся и пригрозил кулаком сияющему от счастья Большому. И тут звуки ворвались в его мозг, по телу словно прокатилась горячая волна, и он услышал собственный крик:
– ИДИОТ!!!
В кармане трепыхнулся, завибрировав, ПДА – Егор даже ахнул от неожиданности, мгновенно позабыв о выходке Большого. Сунул руку за пазуху, выхватил ПДА, взглянул на экран: связь восстановилась! В скайпе мигало непрочитанное сообщение. Атила открыл его, ожидая чего угодно: просьбы о помощи от игроков, дезинформации от Альфы, обычного спама… Но это было сообщение от Яны: «я в русовирте. дверь кладовки закрыта на электронный замок. не могу пройти, что делать?!»
– Картограф! – закричал Егор. – Она не может достать лэптоп – дверь заперта на электронный замок!
«Магнитная карта у Модеста на прищепке», – прочла Яна сообщение на смартфоне.
И не поняла.
Какая прищепка? Что за карта? Она начала набирать вопрос – мол, объясните, что за прищепка, – но тут зеленая иконка Егора побелела.
Черт! Соберись, думай! Магнитная карта открывает замок. Раз она на прищепке, значит… Что это значит? Какая прищепка, почему прищепка? Ее что, на веревке вешают сушиться? На миг ей смутно представилась картина: бельевая веревка, на ней висят магнитные карты, закрепленные большими пластиковыми прищепками веселеньких расцветок… Яна моргнула. Смутная догадка возникла в голове, что-то подобное она видела в кино, то есть не подобное веревке с карточками, а… Ну да – офисные служащие носят на поясе свои ключ-карты!
Развернувшись, Яна зашагала обратно к кабинету – и у двери наткнулась на врача, который вышел из другого конца коридора. Реаниматолог, решила она. Кинув на нее взгляд, он улыбнулся и сказал:
– Извини… Как пройти в туалет?
Туалет? Она остановилась в замешательстве. Да черт его знает, где здесь туалет. Ты мне лучше скажи: как попасть в кабинет, где лежит ваш Модест?
Доктор был приземистым дядечкой средних лет. Из-под расстегнутой на груди рубашки торчали густые черные волосы, поблескивала золотая цепочка. Неприятно-масленый похотливый взгляд сразу уперся Яне в грудь.
Ну да, знакомое дело. Если природа наделила тебя сексуальной внешностью, терпи, таков удел человеческой самки.
– Ты ж тут работаешь? – спросил он, придвигаясь немного ближе.
И вдруг у нее в голове возник план. Совсем примитивный, рассчитанный на дурачка, но, как говорится, другого плана у меня для вас нет!
– Там, – она тряхнула головой, пытаясь справиться с робостью, и показала в сторону подсобки. – В конце коридора. Вас проводить?
Слова давались с трудом, Яна слегка запиналась, часто моргала… будто кокетничала. И чувствовала: это добавляет ситуации пикантности – она вроде предложила доктору уединиться.