Незаметно для Олега сидячее положение трансформировалось в лежачее, и он задремал. Спал он на удивление крепко и сладко, а когда проснулся, почувствовал обновление.
Столяров энергично задергивал шторы, этот звук Олега и разбудил. Гарин приподнял голову и сощурился, пытаясь разглядеть силуэт в сумерках.
— Темнеет, — зачем-то пояснил Михаил.
— Да, — так же бессмысленно ответил Олег.
— Вставай, пойдем.
Гарин вздохнул, растер лицо руками и вслед за Столяровым прошаркал на кухню. Окна там были уже зашторены, на холодильнике и на полках горело несколько свечей. Внятно пахло вкусным. Олег не сразу увидел, что на столе стоит тарелка с высоченной стопкой блинов. Выходит, Михаил утром не зря грозился.
— Сахар? Сгущенка? — спросил Доберман.
— Вы меня балуете, мужики, — проворчал Гарин.
— Не обольщайся. Просто откармливаем, — с каменным лицом ответил Столяров.
— Свечей у меня не было, — сказал Олег, озираясь.
— У тебя вообще ничего не было, — отозвался полковник. — Средний ты хозяин, студент. Но и я не лучше. Это Доберман принес. Сгущенку тоже он приволок.
— Есть и вареная, — вставил тот.
— Ну и еще всякое барахло, — добавил Михаил. — Он ведь теперь с нами.
— Ага, — рассеянно обронил Гарин, оглядывая «всякое барахло» Добермана: вторую винтовку, также замотанную в тряпки, и объемистый рюкзак не то с патронами, не то с бельем, Олег не стал уточнять. Кроме того, на столе он заметил потрепанную книгу «Черная карма», судя по названию — антинаучный философский трактат, судя по обложке — неприлично трешевый боевик. — У соседа почитать взяли? — осведомился Олег. — Не побрезговали?
— Это тоже мое, — сказал Доберман. — Давай за стол уже. Миша без тебя запретил начинать.
— Миша — он такой, да… — буркнул Гарин, испытывая смесь благодарности и досады.
Все уселись и взяли по блину. Свечи горели неровно, по стенам бродили большие тени с размытыми границами. Для пасхальной открытки не хватало только иконы в красном углу. Доберман вытер ладонь о штаны и переложил книгу к себе поближе. Это движение привлекло внимание Гарина, почему — он не знал и сам.
— Интересный роман? — спросил Олег.
— Полезный. — Доберман сосредоточенно дожевал. — Короче, это история про одного сталкера, который потерял память. А потом начал вспоминать. И чем дальше вспоминал, тем страшней ему становилось.
— От чего же ему было страшно? — вяло поинтересовался Столяров.
— От самого себя.
— Говно книжка, — резюмировал он.
Доберман мгновенно вспыхнул:
— А ты читал?! Ты же не читал! Зачем критикуешь?
— Это и так ясно.
— Что тебе ясно?
— Все.
— Что «все»?! — не унимался он.
— Мне ясно, что ты психованный книголюб и я, вероятно, напрасно взял тебя в отряд.
Доберман успокоился так же быстро, как и завелся.
— У тебя есть книга, которая могла бы спасти тебе жизнь? — серьезно спросил он.
— Библия? — ляпнул Столяров первое, что пришло на ум. — Нет… Наверно, нет.
— А у меня есть.
— Отлично.
— Она реально меня спасла, ты не веришь?
— Давай сменим тему.
— Ладно. — Доберман торжественно перевернул книгу лицевой стороной вниз, и сзади на обложке показалась дыра — ни дать ни взять входное отверстие от пистолетной пули. Спереди дырки не было.
Возникла пауза, которую без натяжек можно было назвать эффектной.
— То есть это как бы юмор, — осторожно произнес Столяров.
— Да. Но роман все равно хороший. Он, короче, про то, как один сталкер…
— Ты уже рассказывал.
Следующие три блина исчезли с тарелки в гробовой тишине. Было слышно лишь работу челюстей и слабое потрескивание свечек. Первым нарушил молчание Доберман:
— Когда ходил за вещами, проведал наши «хлопушки».
— Ну и как?
— Порядок, — заверил он. — Только на обратном пути чуть не столкнулся с людьми Скутера. Зачастили, сволочи. Думаю вот, как бы они не спалили другие артефакты, а то мы вообще ни с чем останемся. Хотя «хлопушек» вокруг навалом, надо только поискать. Но беда в том, что к моменту созревания каждую уже кто-то успевает обнаружить и застолбить.
— И в основном это Скутер, — легко догадался Михаил.
— Он тут главный, что ж поделать.
— Если он такой кусок города под себя подмял, значит, перевозит артефакты оптом. Ты о его каналах сбыта что-нибудь слышал?
— Идея, конечно, соблазнительная, — проговорил Доберман. — Но это все равно что грабить инкассаторов.
— Но ведь грабят же.
— Опять вы меня на какой-то смертный бой подписываете, — сталкер решительно покачал головой. — Это не мой профиль.
— А ты хочешь жить в Зоне и заниматься фермерством? Так не бывает. Через пару лет, когда все окончательно устаканится, здесь такие дела начнутся, что этот твой Скутер, великий и ужасный, будет под кроватью прятаться.
— Кого ты лечишь? Все я знаю, в Припяти насмотрелся. И навоевался, — горько добавил Доберман. — Хочется покоя и равновесия.
— Спокойную жизнь, брат, нужно на Большой Земле искать. Уж никак не в Зоне.
— Рад бы в рай, да грехи не пускают, — ответил сталкер без тени улыбки. — Меня там не ждут.
Столяров поджал губы, но от уточнений воздержался. Люди приходили в Зону по разным причинам, и обсуждать их любили далеко не все.
— Пойдем на улицу, покажешь «хлопушки», — неожиданно сказал Михаил.
— Тебе же вроде не интересно было? — произнес Доберман.
— Все, что можно продать, для меня крайне интересно.
— Ну тогда пошли, — охотно ответил сталкер и мгновенно собрался: вытер жирные руки, надел куртку и подхватил винтовку.
— Куда ночью-то переться? — запротестовал Гарин. — И «хлопушки» эти… они же невидимые!
— Значит, не важно, когда на них смотреть, ночью или днем, — высказался Столяров. — А если нет разницы, зачем терять время?
Логика товарища показалась Олегу немного странной, но возразить ему было нечего.
— Одну секунду! — Доберман повесил винтовку на плечо и, взяв со стола свою книгу, принялся ее сосредоточенно листать.
— Что ты зрение портишь? — сказал Михаил. — Днем дочитаешь. И вообще ты не совсем вовремя о ней вспомнил.
— Сейчас, сейчас… — озабоченно ответил сталкер, продолжая перелистывать страницы. Он на мгновение оторвался от книги, вздохнул и снова начал проглядывать текст. — Перед выходом с базы и в любой сложной ситуации я сперва гадаю.