— Не валяй дурака. Я прошу тебя лишь ответить напрямик.
— На какой вопрос?
— Куда ты увел меня с берега в ту ночь?.. Где находится это место?
— Это… это был лишь сон.
— Чушь собачья! — Она повернулась ко мне. Лицо ее вспыхнуло, глаза заблестели, но на моем лице она не прочла ответа. — Я много раз приходила туда, пыталась найти путь, по которому мы тогда шли. Там нет пещеры. Ничего нет! Куда все это подевалось? Что происходит?
— Может, был сильный прилив…
— Мерль! Ты что, считаешь меня идиоткой? Дороги, по которой мы шли, не существует. Никто в округе не слышал о подобных местах. Они географически невозможны. И время дня, и времена года несколько раз менялись. Единственное объяснение этому — сверхъестественное, или паранормальное, называй как хочешь. Скажи мне, что произошло? Ты должен ответить и знаешь это! Что случилось? Куда мы попали?
Я отвел взгляд, посмотрел на свои ботинки, потом на цветы…
— Я… не могу сказать.
— Почему?
Ну что я мог ответить? И дело не только в том, что мой рассказ о Тени мог значительно поколебать, а то и вовсе разрушить ее представление о реальной действительности. Главная загвоздка была в том, что пришлось бы объяснять, откуда мне это известно, а значит, и сказать, кто я такой и откуда. А я боялся открыть ей правду. Я сказал себе, что это положит конец нашим отношениям, так же, как и мой отказ ответить на ее вопрос. И раз уж нам все равно расставаться, лучше пусть она останется в неведении.
Позднее, гораздо позднее я взглянул на все это так, как оно на самом деле и было: истинная причина моего нежелания ответить на ее вопросы состояла в том, что я не готов был довериться ей, да и кому-либо другому. Так близко к себе я никого не подпускал. Возможно, будь мы знакомы дольше, лучше — например, через год, — я, быть может, и объяснил бы ей. Не знаю. Мы никогда не произносили слово «любовь», хотя, возможно, оно мелькало в ее мыслях, как и в моих. Возможно, тогда я просто не любил ее так сильно, чтобы довериться ей, а потом стало слишком поздно.
Итак, я ответил:
— Я не могу тебе этого сказать.
— Ты обладаешь силой, которой не хочешь делиться.
— Считай так, если хочешь.
— Я сделаю все, что ты пожелаешь; дам любое обещание, какое ты потребуешь от меня.
— Не могу ничего сказать тебе. Есть причина.
Она встала, подбоченилась:
— И что это за причина, ты, конечно, тоже не можешь сказать.
Я кивнул.
— Ты живешь в одиноком мире, маг, если туда не дано попасть даже теи, кто любит тебя.
В тот момент я счел это ее последней уловкой, еще одной попыткой заставить меня открыться. Мое решение созрело окончательно.
— Я этого не говорил.
— Тебе и не нужно, ты достаточно красноречиво молчишь!.. Если знаешь дорогу в ад — можешь отправляться туда прямо сейчас! Прощай!
— Джулия, не надо…
Она предпочла меня не услышать.
Натюрморт с цветами…
Пробуждение. Ночь. Осенний ветер за окном. Сны. Бестелесная пульсирующая кровь жизни…
Я опустил ноги с кровати и сел, протирая глаза, массируя виски. Когда я закончил рассказывать Рэндому всю историю, был солнечный день, и он отправил меня отсыпаться. Я страдал из-за разницы во времени и был сильно измотан, так что который сейчас час, сказать никак не мог.
Я потянулся, встал, привел себя в порядок и надел чистую одежду. Все равно не засну, к тому же есть охота. Выходя из комнаты, я прихватил теплый плащ; чем спускаться в кладовку, лучше прогуляться и перекусить где-нибудь в городе. Я ведь не выбирался из дворца почитай что несколько лет.
Я спустился вниз, прошел через несколько комнат в большой зал, соединенный с коридором, в который я мог попасть сразу, спустившись с лестницы. Но тогда я упустил бы возможность полюбоваться прекрасными шпалерами. Вот идиллия в лесу, где на траве парочка предается послеобеденным ласкам; вот охота, псы и люди преследуют великолепного оленя-вожака, и кажется, что у оленя есть шанс спастись, если он сумеет сделать гигантский прыжок…
Пройдя через зал и коридор, я подошел к боковому входу во дворец, где скучавший стражник по имени Джорди, заслышав мои шаги, принял бдительную позу. Я решил поболтать с ним и узнал, что он будет дежурить до полуночи, то есть еще почти два часа.
— Собираюсь прошвырнуться по городу. Скажи, где здесь можно неплохо поужинать в это время?
— А что вы предпочитаете?
— Дары моря.
— Может, «Поющие кущи»? [3] По спуску до Большой площади, не доходя примерно треть. Готовят отменно, модное заведение.
Я покачал головой:
— Не хочу в модное.
— Еще хорошим считается «Невод», ресторанчик на углу Кузнечной и Скобяной. Он не из модных.
— Ты сам-то туда не ходишь?
— Ходил раньше. Но не так давно его завсегдатаями стали дворяне и богатые торговцы. Теперь мне там сидеть неуютно. Клубная атмосфера и все такое.
— Черт побери! Мне ни к чему ни болтовня, ни атмосфера. Я просто намерен съесть кусок хорошей свежей рыбы.
— Ну, тогда нужно прогуляться довольно далеко. Спуститесь к докам, на ту сторону залива, к западу… Хотя, пожалуй, туда вам лучше не ходить. Уже поздно, а когда стемнеет, там небезопасно.
— Это случайно не Закуток смерти?
— Да, сэр, его порой так называют, потому что поутру там иногда находят трупы. Может, все же вам не стоит идти туда одному? Ступайте лучше в «Невод».
— Джерард как-то днем водил меня в тот район. Думаю, я найду дорогу. Как называется кабачок?
— Хм-м… «У Кровавого Билла».
— Спасибо. Передам Биллу от тебя привет.
Он покачал головой:
— Не выйдет. Заведение так назвали в честь смерти Билла. Теперь там заправляет его двоюродный брат Энди.
— Ясно. А как оно называлось раньше?
— «У Кровавого Сэма», — ответил он.