Стерв сделал паузу, и Мишка понял, что последняя фраза была шуткой. Пришлось улыбнуться и спросить:
– Ну и как же ты разобрался?
– А очень просто! – торжествующе возгласил Стерв. – У блудодея-то ноги волосатые, а у девок-то нет!
– Хитро! – восхитился Мишка. – Я бы и не догадался.
– Ну! – воодушевившись, продолжил Стерв. – На ноги-то я ему петлю и накинул! Яшка тянет веревку, а я блудодея за бороду держу, всплыть не даю, так до наших кустиков и добрались. Кобель этот с перепугу воды нахлебался, надо откачивать, а я боюсь – начнет кашлять да перхать, кто-нибудь услышать может. Зря, оказалось, боялся – девки визг подняли: «Водяной, водяной!», мордовороты тоже чего-то орут. Двое в воду попрыгали, ныряют, ищут, а третий, видать, плавать не умеет, по берегу скачет и указывает, где искать.
Дурни! Мы же его против течения на веревке вытаскивали, а они до самого вечера вниз по течению искали – рыбаков на реку выгнали сети закидывать, вдоль берега по кустам и камышам шарили, а нас-то уже и след простыл.
Полоняник, правда, когда прокашлялся, орать собрался, да Яшка его так ловко по горлу стукнул, что тот только сипеть и мог. Хорошо вы все-таки опричников учите, я такого удара не знал.
«Смотри-ка ты, приживается название «опричники», и никакого негативного смысла в него пока не вкладывается. Ну так и неудивительно, полицейских-то функций они не исполняют. Хотя как посмотреть, бунт именно опричники подавляли, по крайней мере, на заключительном этапе. Но все равно в устах Стерва «опричники» прозвучало, пожалуй, как «спецназ» или «гвардия».
– Обратно без приключений добрались?
– Как сказать… – Стерв пожал плечами, – вроде бы без приключений, только намаялись – полоняника на себе тащить пришлось, идти своими ногами отказался, и заставить не вышло, да и непривычен он босиком-то. Когда мимо того хутора проходили, который возле болота стоит, хотел шум поднять – начал биться, мычать, пришлось кулаком угомонить. А еще, когда на островке ночевали, он чуть не всю ночь веревку о край лавки перетирал, пока Яшка ему сапогом по ребрам не напихал. Упорный, словом, полоняник попался. Вот вроде бы и все. Хотя нет! Уже на этом берегу рысь встретили – хороший признак.
– Почему хороший?
– Значит, что не зря дозор с болота сняли, не шастает там никто, уж больно спокойной рысь была – просто подождала, пока мы пройдем. Поскалилась, пошипела, конечно, но видно было, что сытая и уходить с этого места не хочет. Может, котята где-то недалеко были, а в неспокойном месте, где люди шляются, рысь с котятами не встретишь.
– Угу. – Про рысь Мишке было неинтересно. – По всему видать, вы какого-то начального человека изловили. Допрашивали его? Что говорит?
– Ничего. Алексей немного поспрашивал, побил слегка – молчит, я же говорю: упорный попался. Алексей его пытать не стал, а велел кормить одной солониной, но воду давать через день. Сказал, что отмякнет, потом и поспрашиваем.
– А Нинея?
– Что – Нинея? – удивился Стерв.
– Ты ей ничего про полоняника не говорил?
– Так она и сама все знает, раз не спрашивала, значит, неинтересно. – Уверенность Стерва во всемогуществе и вездесущности волхвы была непоколебима.
– Хорошо, дядька Стерв, а что ты сам обо всем увиденном думаешь?
– Ну… – Охотник полез чесать поясницу.
«Что за привычка у него? Все либо в бороде, либо в затылке чешут, а он спину скребет».
– Неужто сам не понимаешь, зачем он девок в баню таскал?
– Да не об этом я, дядька Стерв! Общее ощущение у тебя какое?
– Чего?
«Блин, для него, конечно, «баня с телками» штука впечатляющая, но не до такой же степени!»
– Ты зачем за болото ходил? За банным непотребством подглядывать? Что ты понял о хозяине «пятнистых»?
– Думаю, что хозяин «пятнистых» боярыню раньше знал и немного опасался, а потом стал сильно бояться – то ли прогневал ее чем-то, то ли еще что. Был от него сюда сухой путь, его стража берегла, с тех пор там мост и острог остались. А потом он речку перегородил, болотом закрылся, но людей своих через болото посылал. Только что-то у него пошло не так – плотина без пригляда уже много лет, острог в селище превратился, потом воины хорошие кончились, или они чем-то другим заняты. Хорошие-то, даже в ловушку попавшись, так бы не убегали, мешки побросав. Одним словом, размолвка с нашей боярыней на пользу ему не пошла, все стало как-то наперекосяк. То, что мы на той стороне болота видели, – остатки от прежнего порядка, а не сам порядок.
– Ну что ж, пойдем посмотрим, дядька Стерв, на твоего полоняника. Как думаешь, «отмяк» он?
– Да кто ж его знает? Но больше недели в погребе, да соленая пища, да вода через день…
– А почему в погребе? У нас же темница есть.
– Темница учениками заполнена, к воинскому порядку приучаем.
Мишке показалось, что последнюю фразу Стерв произнес не то с насмешкой, не то со злостью.
– Что, так много наказывать приходится? За что?
– Не знаю, наставникам видней.
– А ты что, не наставник, что ли? – Деланое безразличие в голосе Стерва Мишке не понравилось. – Сам-то не наказываешь?
– Я лесной науке учу, там в лесу никого наказывать не приходится, а здесь воинские порядки, я их не знаю.
«Похоже, с обучением новобранцев у нас проблемы. Ладно, разберемся с пленным, потом займемся этим. Блин, ну надо же было попу здесь столько проторчать! А стоило ли, сэр, так долго больным притворяться? Или уже привыкли быть хозяином в воинской школе и терпеть любой надзор стало в лом? Что есть, то есть, приходится признать. Надо за собой следить, сэр, впрочем, это мы уже обсуждали».
В погребе было довольно прохладно, лицо узника выглядело нездоровым, даже если не обращать внимания на синяки.
«Да, холод, соленая пища, нехватка воды – почки запросто посадить можно. Морду разукрасили… и это называется «побить легонько»?»
– Ну что, надумал разговаривать или вообще воду перестать давать? – Чувствовалось, что Алексею допрашивать пленного не впервой и способов добывания информации он знает много. – И не надейся, что так и будешь тут спокойно сидеть! Если сейчас не заговоришь, отволочем в кузницу, а там сам знаешь…
По лицу пленника было видно, что намек Алексея он понял, но голоса так и не подал.
«Что заставляет его так упорствовать? Преданность моему предшественнику? Грамотное промывание мозгов по поводу живущей за болотом страшной колдуньи или (чем черт не шутит?) специальная подготовка по тактике поведения на допросах? Сыграть в «плохого и хорошего полицейского»? Сомнительно – я рядом с Алексеем смотрюсь сущим молокососом, изобразить из себя альтернативу не получится. Или получится? Молокосос молокососом, но я ведь еще и боярич! Пожалуй, стоит попробовать».