– Добавь! – обронил Тугарин-Змей.
– Крови жаждешь? – ухмыльнулся Браун. – Сейчас отстреливаться будем... Живо за УЗП! Выцеливай торпеды.
Могучий Илья, кряхтя, потянулся к пульту ультразвуковой пушки и активировал орудие. Мощности УЗП хватало, чтобы дробить лед, но пробовал ли кто дробить ею торпеды?..
Два «Скаутсаба» разворачивались для ответного удара. Перед острыми носами субмарин вспухли пузыри – выстрел!
Тимофей резко направил «Орку» в глубину и перевел ручку скорости на самый полный. Вывернул, пошел к поверхности. Увидел в иллюминаторе две торпеды, пущенные по нему, и вырвался из воды. Пролетел он совсем ничего – метров десять, перепрыгнув через длинный, как наконечник копья, «Скаутсаб», и услышал приглушенный двойной взрыв – торпеды, потеряв «Орку», пробили «по своим воротам». Тимофею тут же припомнилась «Аппалуза», ее последний бой с БПГ, мстительная улыбочка, играющая на лице Витьки Волина…
– Так вам и надо! – сказал Илья с глубоким удовлетворением.
Браун развернул субмарину и увидел, как с востока, взмывая в воздух, приближаются еще две «Орки».
– Сихали! – завопил в наушниках голос Шурика Рыжего. – Ты чего такой жадный? Всех подбил! А мы?!
– А я парочку оставил. Можете их утопить!
Из люка целого «Скаутсаба» выглянул человек и замахал чем-то белым. Лицо его было не темнее ткани. Браун остановил турбины и выбрался наверх.
Утро было хорошее – тихое, свежее. Розовое небо на востоке. Волны накатывались на «Орку», плескались и журчали у башенки люка, будто ластились… И тут эти!
– Вы что, – завопил китокрад, тараща глаза, – совсем с ума посходили?!
– Руки за голову! – холодно сказал Тимофей и подкрепил команду движением руки, сжимавшей бластер.
Китокрад еще пуще вылупил зенки и быстренько сложил ладони на затылке.
– Что вы с нами сделаете? – нервно спросил он.
– А где это твои подельники? – вопросом ответил Сихали. – Тебя как звать?
– Шухарт... Дон...
– А подельников?
– Они не подельники! – окрысился Шухарт. – Они друзья мне!
– Они – аутло [33] . – холодно заметил Браун. – Стало быть, подельники. Имена!
– С-сонора Хэк... Текс Бриско... Рио Брай... Шорти Канн... Айвен… Не помню, Новаго, кажется.
– Надо же! – хмыкнул Браун. – И этот здесь. А ну, пусть вылезут.
– З-зачем? – спросил Шухарт.
– Пересчитать хочу. Быстро давай!
Дон юркнул в люк, из рубки донесся приглушенный говор, и вскоре на узкие палубы подбитых субмарин вылезли хмурые особи числом шесть, иные с нашлепками пластыря на лбу и щеках, а у одного голова была наскоро перемотана белым стерильным эластиком – видать, здорово приложился. Имя скорбному головой было Айвен Новаго.
– Ты?! – прошипел он.
– Я, – признался Тимофей и оглядел гоп-компанию. – Теперь слушайте, что я вам скажу...
Его на мгновение заглушил рокот патрульного вертолета, пронесшегося над субмаринами и делавшего круг.
– Значит, так, – продолжил младший смотритель. – Лично у меня претензий к вам нет – кашалоты живы-здоровы, чего и вам желаю. Но вы уж будьте так добры уяснить одну вещь: если я вас еще раз поймаю – буду топить! Вы меня хорошо поняли?
Дон Шухарт и Сонора Хэк хмуро кивнули.
Браун спрятал бластер в кобуру, спустился и задраил люк. Поскорее, пока китокрады не решились на новую пакость, рухнул на сиденье и приступил к срочному погружению. Внешняя акустика донесла слова Шухарта:
– Ты ж говорил, у них скорость тридцать узлов!
Голос Соноры Хэка пробормотал что-то невнятное и злобное.
– И что теперь? Кто будет платить за ремонт?
– А не пойти ли тебе в задницу, Дон...
– Пошел ты сам, знаешь куда?!
Субмарина погрузилась, и динамик смолк. На глубине ста метров Сихали связался со своими:
– Шурики! Где киты?
– Плывут домой! А китокрады?
– Ругаются.
– Вот придурки...
В селекторе зазвучал ворчливый голос Боровица:
– Тимка! Ты этих... не потопил?
– Живые. Выясняют отношения.
– Ладно, черт с ними со всеми. Что с «Тако-мару» делать станем? Вот, у меня тут биодетектор испищался – регистрирует то ли десять, то ли больше выдранных чипов. Из наших китиков выдранных! Их всех там разделали, на этом хреновом «Тако».
– Потопить их на хрен, – внес предложение Арманто.
– Поддерживаем! – вразнобой отозвались Шурики.
Сихали подумал и медленно проговорил:
– Потопить «Тако-мару» мы не в состоянии, да и толку с того… Я предлагаю захватить судно, чтобы компенсировать ущерб.
– Я – за, – коротко заявил Илья.
– Да кто бы сомневался… – проворчал Станислас. Посопев, он добавил: – Оружие у всех?
– Обижаешь, – протянул Шурик Белый. – Я без бластера, как без штанов!
– Учтите, – построжел сегундо, – экипаж «Такомару» не прост, почти все они из якудза…
– Не пугай, – прогудел Харин.
– А я и не пугаю! – сердито сказал Боровиц. – Я предупреждаю.
Тут в переговоры ворвался голос Наташи:
– Эй, ребята! К «Тако-мару» самоходка подходит. Судя по обводам, это «Аквалюм».
– Ага! – каркнул сегундо. – Пристраиваемся следом.
– На абордаж! – воскликнул Рыжий.
– Цыц! Режим тишины…
«Орка-2» и «Орка-3» пристроились в кильватер самоходной подводной барже. Тимофей направил свою субмарину следом, притворяясь загулявшей касаткой. На экране локатора замаячили еще три проблеска – это отставшие «Бронко» догоняли быстроходные «Орки».
– Что там баржа поделывает? – спросил Боровиц. – Арманто, ты ближе всех, докладывай.
– Швартуется баржа, – доложил Вуквун. – Всплыла точнехонько между поплавками «Тако» и чалится.
– Отлично… Сейчас наши на «Бронко» подвалят. Выдвигаемся потихоньку!
«Орки» двинулись к «Тако-мару» – неуклюжей платформе, высокими стойками-килями соединенной с парой поплавков. Схема «трисек».
Чем ближе становился трисек, тем слышней была симфония заводских шумов, прекрасно передаваемая через воду, – стрекот и жужжание манипуляторов, шипение компрессоров, частый звон металла о металл и негромкий гул двигателей, удерживающих «Тако-мару» против ветра.
– А баржу они, надо полагать, китятиной затаривают, – сообразил Тимофей.