— Ладно, продолжим. Так вот, еще не так давно Ком был местом, где чувствовался вкус свободы. Несмотря на то, что большинство его обитателей попадало сюда в наручниках и насильно. Да, так и было, но если ты выжил и смог стать кем-то, ты становился куда свободнее, чем в любом из тех муравейников, в которых ныне существует большинство человечества… Но в последнее время Ком начал сильно меняться. Я не могу просчитать точно из-за чего, я — простой бродник. Возможно, дело в том, что несколько самых сильных торговых лиг начали поглощать конкурентов. Возможно в том, что некоторые сильные внешние объединения, ранее довольствовавшиеся только поставками ресурсов, начали активно подминать под себя целые сектора и устанавливать там свои порядки. Но я знаю одно — каждая сила, точка опоры которой будет находиться в Коме, а не снаружи него, — это возможность вернуть Кому немного свободы, — он сделал паузу. — Вот ты никогда не задумывался, парень, почему, несмотря на то, что в Коме сотни тысяч факторий, большинство тех, кто гребет ресурсы Кома, находятся снаружи его?
— Нет, — мотнул головой Андрей, а затем недоуменно спросил: — А действительно, почему?
— И я не знаю, парень, — вздохнул бродник. — Но я верю в то, что твой мир сможет это изменить. Да-да, я тоже верю во все то, во что верит и Бандоделли. И не хочу, чтобы твой мир подгребла под себя какая-нибудь торговая лига. Потому что тогда в Коме может вообще не остаться ни глотка свободы. И именно тогда он станет совсем непригоден для того, чтобы здесь жили люди…
— Какой ник берешь?
— Кузьмич.
— Как? — раздраженно наморщил лоб приказчик склада торговой компании «Анриген», принадлежавшей Союзу миров Тамселианского договора.
— Кузьмич.
Приказчик зашевелил губами, пытаясь произнести это странное слово, скривился и уже открыл рот, чтобы сказать стоящему перед ним «мясу», чтоб не умничал, но… осекся. Во взгляде этого парня, только что прибывшего в Ком, было что-то странное. Он смотрел спокойно и уверенно, как будто совершенно не боялся того, что ему предстоит. Вернее нет, не так — как будто он прекрасно знал, в какой ад ему предстояло войти, но воспринимал его не как ад, а как место, где ему предстояло исполнить свое предназначение… Поймав себя на необычных для него пафосных мыслях, приказчик досадливо сморщился, подумал, что стоит, пожалуй, уменьшить объем просмотра слезливых голосериалов (хотя чего еще делать на этом складе, оживающим только где-то раз в блой, когда прибывало свежее «мясо»), отвел глаза и… решительно развернул к нему планшет:
— На, сам набери.
Парень слегка наклонился над планшетом, так что тонкий комбинезон начального уровня натянулся, обрисовав могучие мышцы, вследствие чего приказчик еще раз похвалил себя за то, что вовремя учуял, что с новичком не все так просто, и не стал раздувать конфликт, и четко вбил короткую строку символов.
— Кюйзмиш… — прочитал приказчик и хмыкнул. Да уж, ник — так ник, язык сломаешь. Ну да хозяин-барин… тем более, что за шесть урмов, что приказчик провел на этом складе, каких только ников ему не встречалось. Например — «У». Вот так — одна буква и все.
— Что будешь брать?
— Начальный линк, большой мешок, самый простой комбез и ботинки и универсальный нож номер три.
— И все?
Новоиспеченный бродник молча кивнул.
— То есть никакого оружия ты брать не будешь, даже «одноручника»?
— Зачем? — пожал плечами парень. — Насколько я успел узнать о Коме, против средних и сильных тварей даже первого горизонта он не поможет, а со слабыми можно справиться и палкой. Или ножом.
— Ну… так-то оно так, но опасности в Коме исходят не только от тварей, — усмехнулся приказчик. — Сам же видишь, в какой компании ты сюда попал. А вам еще четыре ниса добираться всей толпой до поселения на первом горизонте. Не боишься быть безоружным?
Парень молча пожал плечами, как бы говоря — это моя проблема.
— Ну, как знаешь, — вздохнул приказчик, — а вот ботинки я бы тебе посоветовал взять подороже. Эти развалятся за один саус.
Парень усмехнулся и молча качнул головой.
— Ну, тогда… — приказчик пару раз ткнул пальцем в планшет, — твой долг перед торговой компанией «Анриген» составляет шестьсот сорок семь универсальных кредитных единиц. До тех пор пока ты его не погасишь, все продажи и покупки ты обязан совершать только в торговой фактории компании. Понятно?
— Да, — все так же спокойно кивнул Андрей. После чего вышел из помещения склада и, подойдя к дальней стене, уселся на пол, привалившись к ней спиной и прикрыв глаза. Но подремать не получилось. Отчего-то в голову полезли воспоминания…
* * *
После того как он покинул клинику профессора Бандоделли, прошло уже шесть саусов. За это время он успел подняться с десятого горизонта до первого, по пути умудрившись полностью закрыть долг, и пройти по первому горизонту почти шестнадцать поселений, запутывая следы и готовя свое исчезновение.
С долгом все получилось неожиданно. Всю ночь перед тем, как покинуть клинику, Андрей валялся без сна, размышляя над тем, что ему делать дальше. Он поверил Стуку. Полностью и безоговорочно. И поэтому большую часть времени не метался в панике и растерянности, а просто думал и планировал. Задача была ясна — стать сильным. Но как? Сила — это ведь не размер бицепса, он важен только в подростковой драке… да и там, зачастую, не всегда срабатывает как надо. Сила — это деньги и власть. Во всяком случае, на Земле с этим дело обстоит именно так. Причем, именно деньги и власть — вот так, вместе, ибо приобретя что-то одно, ты его, впоследствии, вполне можешь лишиться. Того же Ходорковского взять — самый богатый человек в стране был, депутатов покупал пачками — и что? В тот момент, когда Андрей провалился сюда, в Ком, — уже десятый год все так же послушно тачал телогрейки в забайкальской колонии. Ну, или около того — когда там Мишу загнали, куда Макар телят не гонял, Андрей точно не помнил. А с другой стороны взять, так яркий пример — Чаушеску. Десятилетия правил! А потом, вот идиот, решил взять и все долги страны отдать. Ну, чтобы международных кредиторов зазря не кормить. И все — спекся. Вместе с женой грохнули… Так что, задача понятна. Но с чего начать? Какие у него шансы заиметь значимые в Коме деньги? Да никаких! А власть? С властью вообще ничего непонятно. На нижнем уровне ее, почитай, и нет. У бродников вообще никакой организации не просматривается. Только на уровне команд. Живи — как хочешь, делай — что хочешь, только не подставляйся, а в остальном — сплошной Дикий запад. Даже грабежи караванов, говорят, случаются. Хотя и не слишком часто. Во-первых, опасное это дело. Во-вторых, едва только об этом проходит слух, как все окрестные бродники подрываются и начинают охоту на налетчиков. В-третьих — базу в Коме за пределами поселения создать почти невозможно: не любит такого Ком. Не нравится ему, если люди долго пребывают на одном месте. Даже стоянки караванов, на которых люди останавливаются лишь время от времени, и то подвергаются атакам куда чаще, чем просто маршруты движения. А уж поселения атакуются не реже одного раза в три-четыре сауса, и отбить такие атаки можно только с помощью сильных укреплений и мощного вооружения. Поселения? Ну, советы есть в каждом поселении, но вот уровнем выше… выше советов поселений он ни о чем подобном не слышал. Некими общими, а то и надсекторными объединениями можно было бы считать торговые компании и торговые гильдии, но те уже относились к «деньгам» и, по его ощущениям, во власть не лезли. Или лезли? Стук, вроде как, что-то такое говорил, но по собственным ощущениям Андрей этого не чувствовал. А теперь он решил доверять только той информации, которую собрал и проверил лично… Короче, главное, что понял Андрей из своих ночных размышлений — ему не хватает информации. Поэтому, выдержав утром несколько пафосное прощание с профессором Бандоделли (тот по-отечески обнял его и возгласил, что уверен: очень скоро слава бродника с ником Найденыш будет греметь по всему сектору, и это будет ему, профессору, лучшей наградой за то, что он для него сделал, ибо нет ничего более важного для учителя, чем… ну и так далее), Андрей прямиком двинулся искать Торбулу Быка. Команда этого бродника базировалась на Эсслельбург, так что вероятность застать его где-то здесь была неплохой.