— А почему я не смогу вернуться, как в виртуале?
— Потому что на этот раз твое проникновение будет глубже. Для полного слияния с телом нам через какое-то время придется отключить виртуал. Разумеется, только по твоей команде. До этого момента сможешь вернуться. После — только в случае, если мои спецы ничего не напутали.
Профессия пилота истребителя учит принимать быстрые, но верные решения, так что Барков, подумав несколько секунд, уверенно кивнул:
— Я согласен.
Уже погрузившись в просторный флаер, он бросил взгляд в окно и увидел, как стоявшие в ряд пионеры вместе с комиссаром синхронно отсалютовали ему и не опускали руки, пока машина не скрылась вдали.
Варварские требования российского узурпатора Тарасова предоставить твердые гарантии оплаты электроэнергии со стороны Евро-Американского союза ставят граждан союза на грань выживания. Бесконтрольное владение ресурсами, принадлежащими по праву всему человечеству, приводит к неоправданной монополизации жизненно важного сырья и материалов. Жители тысяча сто пятой производственно-жилой зоны сегодня вышли на согласованную демонстрацию протеста у российского посольства в Берлине с требованием немедленно предоставить все необходимые ресурсы в зачет будущих платежей. Возмущение людей достигло максимальной точки, когда один из протестующих, Хамад Хиби, устроил самосожжение прямо у ворот посольства. Руководство зоны пояснило, что недопоставки электроэнергии и нефтепродуктов уже привели к срыву заказа на комплектующие для концерна «Еврофайтер» и ставят под угрозу выполнение планов поставки истребителей в боевые подразделения союза.
В то время когда доблестные Вооруженные силы ЕАС защищают всю Землю и отражают инопланетную агрессию, руководство России сознательно делает все, чтобы помешать нашему народу в очередной раз отвести угрозу уничтожения от всего человечества. Но у нас хорошая память и сильные руки. Мы победили во Второй мировой войне, победим и сейчас. И каждому зарвавшемуся агрессору Евро-Американский союз найдет достойный ответ, где бы он ни находился.
Аналитическая программа «Время». Медиахолдинг «Новый дом», Берлин. 2056 год
Восточносибирский оперативный район. Объект 212
База проекта «Тропа», замаскированная под вычислительный центр и расположенная в бункере глубокого залегания, на первый взгляд не отличалась от десятков таких же научных учреждений. Пока Анатолия катили по коридорам центра, он только успевал оглядываться на уходящие вдаль аппаратные шкафы и отмечать солидную толщину кабелей, проложенных под решетками фальшпола. А потом была короткая, на грани формальности, проверка состояния здоровья и скомканная, словно из плохого фильма, сцена прощания с отцом.
Затем улыбчивый парень в белом халате и с карточкой красного цвета на лацкане, чуть стесняясь, протянул шлем, утыканный штырьками датчиков.
— Ты же Скользящий? — Он завистливо покосился на китель Анатолия, где всего одним рядом сверкали несколько высших орденов. — А я Ахран.
— Ахран-коготь. — Старший лейтенант с трудом улыбнулся, растягивая непослушные губы. — Приятно познакомиться.
— И мне. — Парень улыбнулся в ответ, помог надеть шлем и стал ловко присоединять проводки. — Интерфейс этот очень широкий, так что сначала голова будет немного кружиться, да и с телом будет небольшой разлад, но это временное. Буквально час-другой — и все войдет в норму. Зато в тело погрузишься на всю катушку. Мы тебя с этой стороны немного подстрахуем, но долго такой канал удержать не сможем, ты уж извини. Наши люди на той стороне — это, как ты сам понимаешь, старый Готран. Мы еще прикормили начальника стражи Зорто, так что проблем не будет. Денег мы на твое имя положили достаточно, одежда и доспехи новые…
— Кто еще из наших на той стороне?
— Гром-мечник, ну, ты его знаешь, и через час войдет Кира. — Парень кивнул на сидевшую к ним спиной девушку с коротко стриженными рыжими волосами. — Правда, ее ава [1] в Тилморе, это в трехстах километрах от тебя. Остальные подтянутся чуть позже. — Он еще раз кивнул и отошел в сторону, а его место занял адмирал.
— Ну, все вроде в порядке? — Подошедший адмирал внимательно посмотрел в глаза Анатолию, ища хоть тень сомнения, и, не найдя, улыбнулся. — Давай, пилот. Сигнал отключения виртуала — слово «тангаж». Не забудешь и случайно не скажешь. Канал будем держать сутки, потом, если не получим кодовое слово, просто вернем тебя назад. И это… Извини, но второй попытки не будет. Все, что происходит, — это моя личная услуга генералу Ревенко и твоему папе.
— Я понял, товарищ адмирал. — Анатолий кивнул. — Я вас не подведу.
— Вот и славно. — Воропаев кивнул и повернулся в сторону операторов. — Что там с каналом?
— Установлен. — Молодая девушка, не оборачиваясь, продолжала пить кофе, удерживая кружку левой рукой, а правая порхала по экрану. — Стабильность — девяносто один, нагрузка — девять и тридцать шесть.
— Подключение виртуала.
Анатолий закрыл глаза, и круговерть огоньков, постепенно заполнившая все поле зрения, вдруг разом опала, явив вместо себя стену, чуть покрытую плесенью.
Обычно процесс вхождения в аватар был простым и быстрым. Чуть медленнее, чем контакт с БИУС «Стрижа», но длился не больше тридцати секунд. Сейчас все было по-другому. Тело ломало, словно его пропустили через мясорубку и утрамбовали дорожным катком.
Шипя от боли, Даренг сел на широкой, как двуспальная кровать, лежанке и, скрипя непослушными шейными позвонками, оглянулся. Привычный номер городской гостиницы. Тяжелая деревянная мебель, тонкие, застиранные до бледной желтизны занавески на окне и пол, набранный из тяжелых дубовых плах. Все словно обрело невиданную четкость и резкость. Можно было рассмотреть каждый волосок на грубом шерстяном одеяле и ощутить застарелый запах кислого вина и плохо обработанной шерсти. Ничего этого не было, когда он входил через обычный бытовой виртуал. Детали были попроще, а запахи только самые яркие. Как сейчас Анатолий понял, все дело было в ширине пропускной способности канала, отсекавшего незначительные, с его точки зрения, детали.
Скрипя суставами, словно старый дед, он стянул рубаху и подошел к куску отполированной бронзы, заменявшей в номере зеркало. Теперь, когда он знал, что мир Эронды настоящий, бугристые мышцы и широкие кости его аватара уже не воспринимались рисунком талантливого художника. Он провел рукой по груди, одновременно ощущая и шершавую поверхность ладони, и гладкую, упругую кожу тела. Улыбнулся, чувствуя, как растянулись лицевые мышцы, подмигнул своему отражению и потянулся, словно огромная кошка, разминая затекшие за время лежания руки и спину.
— Тангаж в норме!
И сразу же мир качнуло, повело и в глазах зарябило, словно после вспышки. Даренг чуть не упал, уперевшись в последний момент ладонью в стену, но неприятные ощущения быстро уходили. Внимательно прислушиваясь к своему телу, он вдруг явственно ощутил, как в животе забурлило.