– В общем, Великий Хан, если твои люди и выберутся из лабиринтов горных перевалов, то будет их едва ли пятая часть. Измотанные и голодные, они выйдут на Сейласскую пустошь, где их уже месяц ждет отборная и лучшая на материке регулярная армия, – говорил Айассу Рей. – Но самое печальное – другое. Давай представим невероятное. Ты захватил Элас. Пасти табуны там практически негде. Во всяком случае, в таком количестве, как сейчас. Значит, вам придется перестраивать весь свой уклад. Учиться торговать, пахать землю и прочее. Ну и, конечно, постоянно отбиваться от назойливых любителей откусить от сладкого пирога. Ты думаешь, почему Палс остался в стороне от нашей войны и любезно предложил тебе военную помощь?
– Они устрашились… – начал Айас, но Рей не очень вежливо перебил Хана:
– Брось! Ты прекрасно знаешь, что, объединившись, армии Палса и Эласа стерли бы твое племя не только с лица земли, но и из памяти потомков. Притом что Эласский Император предлагал Королю Палса все завоеванные земли Степи, Палс ответил отказом. Отказался потому, что ему не нужна степь. Он твердо надеется поживиться эласской землей, когда война обескровит оба народа. А потом и заполучить твою землю. Даже если часть твоей армии уйдет обратно в степь, их время все равно настанет…
– Нам некуда идти… – глухо и тяжело ответил Хан. – Степи нет. – Каждое слово он произносил с трудом, словно превозмогая какую-то тяжесть.
– Как нет? – опешил Рей.
– Пойдем…
Хан с трудом встал, и только сейчас Рей заметил, что правая часть тела у него почти не двигается. Болезнь? Ранение?
Подскочившие воины мигом приняли Айасса на небольшие носилки и шагнули наружу. За шатрами ханской ставки находилась небольшая отгородка, в которой стояла крытая тканью повозка. Из-под материи доносился ритмичный хрип или тихое рычание. Пока Рей гадал, какого зверя ему покажут, Хан сделал знак, и с повозки сдернули покровы. Не повозка, а колесная тюрьма из железных прутьев толщиной в руку удерживала даже не зверя, а какую-то нежить, существо, которого в природе быть просто не могло. Насекомоподобное, размером с большого верхового кринга, с жестким хитиновым панцирем и зрачковыми глазами, оно имело к тому же шесть защищенных плотной чешуей конечностей.
– Откуда этот кошмар? – спросил Рей, не сводя глаз с чудовищного монстра.
– Они появились примерно год назад, – ответил Айасс.
Хан Айасс говорил, устало прикрыв глаза и покачиваясь в своем кресле-носилках. Так покачиваются, баюкая постоянную, хроническую боль. Это Рей знал по себе и сделал себе заметку поинтересоваться причиной болезни.
– Они убивают все подряд и двигаются от рассветного побережья в глубь степи. Откуда они появились, мы не знаем. Убить их можно, но каждая такая тварь стоит жизни нескольким сотням воинов степи, а их сотни и сотни…
Монстр лежал на полу клетки, и со стороны могло показаться, что он отдыхает или спит. Но по тому, как чутко подрагивали усики вокруг его головы, было ясно – зверь готов к прыжку. Рей подошел вплотную. Вдруг тварь рывком прижала свою голову к решетке, и прямо в лицо Рею уставились огромные немигающие глаза. Боль и ненависть внезапно захлестнули его такой чудовищной волной, что Рей отшатнулся в сторону.
– Такое хочется убить поскорее, – пробормотал Рей.
Неожиданно и Хан, и стоявшие вокруг воины и приближенные Хана засмеялись.
– Хочешь попробовать?
Рей пожал плечами.
– Есть большой лук?
Теперь на него смотрели как на недоумка.
Хан только вяло махнул рукой, и ему вынесли добротный лук и стрелу. Рей не видел, но слух лучше всякого зрения подсказал ему, что в этот самый момент его взяли на прицел не менее десяти стрелков. Чтобы не шалил…
Рей внимательно осмотрел стрелу, найдя ее вполне годной, положил на тетиву. Чуть прикрыв глаза, он медленно накручивал себя, выходя на нужный уровень энергии. Потом увидел, как синие змейки поползли по древку стрелы, останавливаясь у острия голубоватым сиянием.
Задержав дыхание, он оттянул тетиву и услышал, как лук отозвался легкой высокой нотой. Стрела уже горела, словно была соткана из синего света. Лук медленно сместился вниз, нацеливая стрелу прямо в середину панциря. С резким выдохом он отпустил тетиву.
Звук был такой, словно ударили тараном в стену. Вязкий и едкий холодный пот, мгновенно выступивший по всему телу и заливший глаза, не давал рассмотреть результаты выстрела, но радостные крики собравшихся говорили о вроде бы удачном исходе.
Рей опустил лук и рукавом отер лицо. Стрелы видно не было, зато панцирь зверя лопнул пополам, выдавив наружу омерзительного вида внутренности.
Среди восторженного гомона толпы лишь лицо Хана было мрачным. Он махнул рукой воинам, и они с Реем вновь вернулись в шатер.
– Ты, конечно, большой шаман, – начал Хан. – Может быть, даже самый лучший, кого я видел.
– Но…
– Конечно, – подтвердил кивком головы Хан. – Даже самый великий шаман не справится с ордами этих тварей.
Рей помолчал, подбирая слова, а потом произнес:
– Не нужно быть шаманом, чтобы перебить этих зверей. Твои воины ведь их убивали? И шаманами при этом не были…
– Триста к одному… Для меня это слишком дорого.
– А что сделает Великий Хан для человека, который избавит его от этой напасти?
– Ну коней, женщин и пастбища предлагать бессмысленно?
Рей только улыбнулся.
– Чего ты хочешь?
– Мирный договор всех старейшин всех родов Великой Степи с Эласом, подтвержденный клятвой на Эбите!
– Ты хорошо усвоил наши обычаи, колдун. Но где гарантия, что я не обману тебя?
– Гарантия? – Рей наигранно удивился. – Тебе не нужны торговые пути на запад? Тебе не нужны шелка Вилезона или вино Креспа? Твои шаманы – мудрые люди, но разве они могут избавить тебя от твоей боли?
Жестоко… Но удар попал точно в цель. Хан скривился, превозмогая очередной приступ, и почти прошептал:
– А ты сможешь?
– Покажи, что там у тебя! – произнес Рей тоном умудренного жизнью врача.
К его удивлению, Хан не стал протестовать, а расстегнул дрожащей рукой пуговицы халата и распахнул его.
Резко пахнуло гноем, и Рей увидел большое темное пятно под кожей, где копошились белесые тени.
– Черви?
Хан мрачно кивнул, запахивая халат.
– Каждый пятый умирает в страшных мучениях. Некоторые так страдают, что сами бросаются на нож.
Рей мысленно перебирал все доступные ему варианты, пока не остался один. Очевидный и крайне рискованный.
– Хан, я не смогу вылечить всех…
– Но меня…
– Да. Тебя смогу. Но тайну того, как именно я тебя вылечил, ты должен сберечь от всех. Даже от самых верных тебе людей. И не думай сейчас о детях и стариках, которые мучаются больше тебя. Ты вождь, и твоя жизнь сейчас дороже.