– А как вообще?
– Да всё по графику, – пожал плечами зам. – Первая-вторая отдыхают, третья – дежурит, а четвёртая гоняет беспилотники в своих секторах.
– Ну и славненько. Пойду добреду до кухни. Мож чего горяченького перехвачу.
– Тут эта...
– Чего ещё?
– Ну, тут указивку спустили, пока ты спал. Будут через час психологи. Проводить психокондиционирование. Чтобы мы психами не стали. Так среди них затесалась одна журналистка. Контра её вычислила «на раз», но трогать не велела. Она какая-то там шишка на нашем ти-ви. Велели чётко отвечать на все вопросы, но текст фильтровать. Обещали, если кто отличится, клизму вёдерную.
– Угу. – Белый задумчиво кивнул головой. – С битым стеклом. – Он развернул планшет и несколько секунд всматривался в тактическую карту прилегающей территории. Потом увеличил масштаб и коснулся пальцем пульсирующей зелёной точки. – Так. А в патруле у нас второй бат. Так что можно пока слегка расслабиться. – Он свернул планшет и сунул в карман разгрузки, и, кивнув на прощанье, пошёл в сторону столовой.
Наваристый борщ со здоровенным куском мяса, так же как и две порции второго, провалились в желудок мгновенно. Белый откинулся на спинку стула и, попивая холодный клюквенный морс, на мгновение задумался о добавке, но потом счёл, что если будет нужно, можно будет просто прогуляться до столовой ещё раз.
Психов [13] , шлявшихся по территории форпоста, он углядел сразу, как только вышел из столовой. Вооружившись мощными планшетами, медики о чём-то расспрашивали солдат и офицеров, а некоторых уводили в сторону, для более плотной беседы. Весь этот видимый бардак тщательно наблюдался начальником контрразведки группировки, полковником Омельяненко, создававшего вокруг медиков полную имитацию свободного перемещения офицеров и солдат.
Оглянувшись на Белого, смотревшего с улыбкой на весь этот цирк, он сначала нахмурился, потом скупо улыбнулся и сделал короткий жест рукой, означавший в приблизительном переводе: «иди куда шёл». Что Алексей и собирался сделать, если бы не наткнулся взглядом на очаровательную девушку в мешковатом камуфляже, отчего-то только подчеркивающем её отличную фигуру. Девушка находилась в компании батальонного остряка и балагура Мишки Завойского, рассказывавшего какую-то из своих очередных баек. Сам Михаил, почуяв внимание красивой девушки, заливался соловьём.
– А огонь такой, что головы не поднять. И вот лежит он с заклинившим автоматом на пузе и орёт во всё горло: «Помоги, Господи!» И как раз в этот момент взрывом одному из боевиков отрывает руку, причём вместе с автоматом. И падает эта рука не куда-нибудь, а точно на Пашку. Капитан отрывает от автомата ненужную конечность, поднимается почти во весь рост и с криком: «Спасибо, Господи!» выкрашивает пулемётчиков...
Девушка заливисто рассмеялась, а Мишка горделиво приосанился и оглянулся. Смотри, мол, как я умею! А наткнувшись на насмешливый взгляд Белого, замахал руками, словно ветряная мельница.
– Белый! Иди к нам!
Пока девушка поворачивала голову, Белый успел переглянуться с контрразведчиком и, получив от того разрешение, подошёл.
– Позвольте представить старшего лейтенанта Белого. Наша знаменитость. Сегодня утром собственноручно завалил двух демовских кибов и взял федайкина.
Алексей коротко поклонился.
– Лейтенант Ишкуватова, психологическая служба медуправления, – представилась девушка и ослепительно улыбнулась. – Я тут уже полчаса пытаюсь уговорить товарища капитана заполнить анкету, а он кормит меня всякими историями.
– Зато будет о чём рассказать подругам. – Белый улыбнулся в ответ. – Но вы лучше спросите Михаила про то, как он корректировал огонь штурмовиков. Летуны до сих пор, при случае, делятся с окружающими избранными местами той памятной речи.
Девушка вновь рассмеялась.
– Представляю себе, что он сказал! А вы сами ничего не хотите мне рассказать?
– Увы и ах, сударыня. – Белый пожал плечами. – Служба моя была коротка, потому событий в ней совсем немного.
Девушка кинула взгляд на раскрытый планшет.
– А тут написано, что у вас две медали, и даже орден Чести.
– Всё исключительно за соблюдение правил дорожного движения. – Как мог честно Алексей взглянул в глаза девушке.
– И именное оружие от адмирала? – рассмеялась она.
– Э... Нет. – Алексей кротко улыбнулся. – Это за образцовую служебную записку о перерасходе воды корабельным пищеблоком, а также за беспримерную и геройскую борьбу с садовыми вредителями в оранжерее.
– А вот тут ещё указано, внеочередное повышение в звании и...
– Да наговаривают на приличного человека... – Белый пожал плечами. – Давайте лучше о вас поговорим. – Он широко улыбнулся. – Как такая красавица оказалась в этом богом забытом и скучном месте? – Он с улыбкой оглянулся, отметив про себя, что Михаил куда-то делся. – Ведь в столице полно блестящих офицеров, которые с удовольствием расскажут такой красивой девушке о всех перипетиях службы.
– О! – Девушка рассмеялась в голос. – Чувствую по хватке коллегу. Не психфак кончали, часом?
– Нет, но лекции профессора Айвазяна посещал исправно.
– Ого! – Во взгляде девушки появилось неподдельное уважение. – Он даже в Ново-Московском универе уже не читает. Где же вам посчастливилось?
– Это всё заочные курсы садовников-любителей. Так трудно порой договариваться с садовыми вредителями. Ты им: «убирайтесь, самому есть нечего...», а они в ответ что-то про толерантность, общечеловеческие ценности и что я расист, сексист и таксидермист [14] .
От громкого смеха девушки даже контрразведчики на короткое время забуксовали, но начальник только скрипнул зубами и мгновенно восстановил порядок в представлении.
– А чем же занимается садовник-любитель в этом богом забытом и скучном месте? – Девушка с улыбкой вернула подачу.
– Да этим и занимаюсь. Выкорчёвываю сорняки, гоняю всяких вредных насекомых...
– А что ты вообще чувствуешь, когда убиваешь? – Девушка в упор посмотрела на Белого.
– Мы не представились. – Алексей мягко улыбнулся. – А то вы всё про меня знаете, а я почти ничего. Не называть же мне вас «товарищ лейтенант».
– Светлана. – Девушка чуть склонила голову в некоем подобии поклона.
– Так вот, Светлана. – Алексей аккуратно взял девушку под локоток и повёл по дорожке между куполами. – Согласно работам нашего горячо любимого академика Айвазяна, вы должны были как-то усилить контраст по отношению к своему вопросу. Например, взять меня под руку и ласково посмотреть в глаза. Возможно, даже дать вдохнуть запах ваших волос. Тогда обделённый вниманием красивых женщин молодой офицер непременно размякнет и расскажет, как в детстве мучил кошек и дёргал девочек за косички.