– Да как вам сказать, товарищ генерал-майор… Он ревизор!
– То есть? Это как у Гоголя, что ли?
– Почти, товарищ генерал-майор. Хильгер являлся высокопоставленным финансовым контролером. И прибыл из ОКВ для расследования злоупотреблений ряда должностных лиц. Каковые успешно и выявил. Этим и объясняется интерес к его документам, проявленный со стороны комендатуры. И в частности – заместителем коменданта … гарнизона майором фон Крамером. Увы, товарищ генерал-майор, для фронта эти сведения ценности не представляют… Для Центрального аппарата – весьма интересны, оттуда уже прибыли представители для их изучения. Полагаю, они заберут документы с собой – им нужнее. Догадываюсь, что некоторых немецких офицеров вскоре посетят нежданные гости! Впрочем… – Подполковник развел руками. – Тут мы можем только гадать…
– Вот тебе и здрасте! Выходит, мы попросту потеряли время и силы, гоняясь за этим Хильгером?
– Отчасти так, товарищ генерал-майор. Хотя известную пользу наши действия принесли – мы уничтожили немецкое спецподразделение, направленное в тот район для борьбы с партизанами. И у партизан теперь несколько развязаны руки. Ну и интересы Центрального аппарата – это тоже достаточно серьезный аргумент!
– М-да… – покачал головою генерал. – И все же… я рассчитывал на большее!
– Мы тоже, товарищ генерал-майор. Но что тут поделать? Никто из нас не всеведущ!
– Да уж! Это бы нам не помешало!
– Кстати, товарищ генерал-майор, а что будем делать с бойцом, который доставил документы? Представители Центрального аппарата высоко оценили его действия!
– Даже так? А кто он такой?
– Снайпер из отдельной разведроты. Правда, он частично память потерял… но врачи говорят, что это в порядке вещей. Такое бывает после контузии. Во всяком случае, воевать ему это не мешает.
– Ну раз так – то пусть и дальше воюет. Представьте его к медали – я подпишу. Более высокую награду вчерашнему окруженцу могут и вообще не утвердить. А для медали достаточно и моих полномочий.
Выдержка из приказа
…Направить красноармейца Красовского Максима Андреевича для дальнейшего прохождения службы согласно военной специальности.
…Присвоить красноармейцу Красовскому Максиму Андреевичу воинское звание «сержант».
…За мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, наградить сержанта Красовского Максима Андреевича медалью «За отвагу».
И я вновь топаю по дороге. Но на этот раз – в красноармейской форме. Новой: мне только выдали ее со склада. Старая за время моего блуждания по лесам превратилась, мягко говоря, во что-то непотребное. Я помню, как на меня глянули бойцы, ворвавшиеся в захваченное пулеметное гнездо. Грязный, окровавленный (когда последнего немца резал, не увернулся вовремя), в каких-то лохмотьях, отдаленно напоминающих привычную всем форму… А чего вы хотите? Когда меня Ерофеич в нее переодевал, она, поди, и так уже не слишком новой была?
Зато теперь – нате! И одет как положено, да и медаль новенькая есть – только вчера вручили. А рядом вторая. Не совсем моя – ее еще прадед заработал. Но я и ее прикрепил рядом с первой. Чтобы видно было – не просто так себе боец топает, а солидный человек. Хотя уже не просто боец – сержант!
Таким вот макаром меня отблагодарило командование за доставленный ящик. Что в нем было? А бог весть… но на сержанта плюс медаль – потянуло. Уже хорошо! А главное, что проверка в Особом отделе закончилась наконец. И вот это радовало больше всего. И то, что медики подтвердили факт возможной потери памяти при таком ранении, тоже, конечно, сыграло свою роль. Но… «времена тут нынче суровые – соцдействительность», как говорил в старом кино один герой, могли и не поверить. Очень даже запросто! Мало ли… немцы – они тоже не лыком шиты, такие в свое время комбинации выдумывали…
А теперь все в норме – свежеиспеченный сержант. Да с двумя наградами! Опытный боец, что ни говори. Особистами проверенный, никаких вопросов не возникло. Могу жить и радоваться. Направили меня в дивизионную разведроту Сто шестьдесят восьмой дивизии, что тоже не самый хреновый вариант.
Я, конечно, понимаю, что обстановка на фронте сейчас не самая хорошая. Да и, пробираясь по немецким тылам, видел там гораздо больше техники и вооруженного народу, чем здесь. Но выбирать не из чего – буду воевать тут. Я, слава богу, не самый хреновый вояка, кое-что и раньше умел, да и здесь уже изрядно насобачился. Фигово, конечно, что с памятью по-прежнему плоховато, почти ничего из прошлого (будущего?) не помню, а ведь это, наверное, сейчас изрядно бы помогло! Но что есть то есть.
Мой новый командир – старший лейтенант Горячев – оказался человеком опытным. Сам тот факт, что я прошел проверку у особистов, да не где-нибудь – а в штабе армии, – вызвал у него понимающий кивок. Просмотрев мои документы и внимательно прочитав свидетельство об окончании сержантских курсов, он откладывает их в сторону.
– И за что они тебя так мурыжили?
– Я подписку дал, товарищ старший лейтенант… Не имею права об этом рассказывать. Из тыла немецкого кое-что принес…
– И долго ты там шастал?
– Да почти с марта…
– Эк! – уважительно крякает мой командир. – Однако! И не окочурился?
– Люди помогли…
– Молоток! – хлопает меня по плечу Горячев. – Да две медали! Стало быть, воевать можешь! Ладно, у нас тоже не прокиснешь!
Ну, дай-то бог… Посмотрим еще, как оно все выйдет.
– Так, Красовский, – становится серьезным мой командир. – Сержантские курсы ты закончил успешно, это хорошо. Ускоренные, ну да по военному времени нормально. И это очень кстати, ибо хорошего отделенного у меня не хватает. Стало быть, судьба тебе такая – принимать третье отделение. Ребята там хорошие, обстрелянные, опыт есть. Парочка новичков из пополнения – с ними поработать нужно будет. Времени у нас мало, на все про все есть один день. Послезавтра уже выход, надо пошарить в глубине немецких позиций. Что-то они там затевают… Все данные для выхода готовы, тебе их передадут. Понимаю, что спешим, но времени… совсем нет!
– Ясно, товарищ старший лейтенант, – встаю я с места. – Чего ж тут непонятного-то? Не впервой…
– Ну и хорошо! Раз ты столько времени по немецким тылам ходил, да там уцелел, стало быть, человек удачливый. Оттого и в поиск посылаю – надеюсь, что удача вся эта при тебе осталась.
Вот так, с корабля – на бал!
Мое отделение состояло из семи человек – я восьмой. Старослужащих (то есть еще кадровых бойцов) в нем насчитывалось трое. Еще двое служили уже по восемь месяцев. В условиях войны – вполне достаточно, чтобы и их отнести к старослужащим. А вот пополнение…
Мощный и крепкий сибиряк Вячеслав Крапивин – такой, наверное, кулаком быка способен завалить. Пулеметчик, ДП в его руках выглядит тростинкой. Все классно, только вот тихо ходить по лесу не умеет совершенно – он шахтер, а не охотник.