Что до замка, то в том виде, в каком его застала юная королевская чета, он существовал недавно. Его построили по приказу Людовика XI под наблюдением казначея Жана Бурре, при этом сохранив в целости огромный донжон, чья история уходит корнями во тьму предшествующих веков. Башню построил сам Фулк Нерра, Черный Сокол, ужасный граф д'Анжу, которого мы уже встречали в нескольких рассказах. Известно его увлечение тяжелыми неприступными квадратными крепостями, столь основательными, что они способны бросить вызов разрушающей силе времени. На самом деле все они были построены с одной целью — наделать хлопот графу де Блуа, давнему смертельному врагу Фулка.
После ужасного графа замок сменил много разных владельцев. Среди них самым забавным был Пьер де ла Бросс, фаворит короля Филиппа III Арди, чей взлет был столь же ослепителен, сколь быстрым оказалось падение.
Врач и цирюльник короля, Пьер смог найти покровителя, который обеспечил ему место камергера. К несчастью, достигнув некоторого могущества при дворе, осыпанный милостями короля — среди них был и замок Ланже, владельцем которого он был с 1270 по 1278 год — бывший цирюльник на этом не остановился, и, не удовольствовавшись достигнутым, не пожелал остаться на своем месте. Заполучив множество врагов, он вовсе не думал об их кознях, считая, что король будет его защищать всегда и ото всех.
К несчастью для него, пришел день, когда ревность к его странной власти над королем дошла до сердца королевы. Мария Брабантская была молода, красива, блистательна. Ее власть над супругом росла с каждым днем, и пришел час, когда ее тень пала на Пьера де Бросса. Тогда же он имел неосторожность впутаться в одну темную историю. Принц Людовик, старший сын короля — Мария Брабантская была его второй женой — выпив в ее комнате стакан воды, почти мгновенно скончался, и, как поговаривали, от яда. О яде заговорил первым именно Пьер де Бросс и он же осмелился обвинить королеву;
Можно себе представить смущение короля, услышавшего обвинение в смерти наследника той, кого он любил; Мария, в свою очередь, защищалась: отравил принца не кто иной, как ее обвинитель. Причем сделал это с единственной целью — возвести обвинение на жену короля, ибо ему известно, что его карьера при дворе клонится к закату.
Полное недоумение. Кто же лжет? Обвинение слишком серьезно, чтобы поверить ему на слово. В то же время камергер советует беречь от мачехи других детей короля. Когда все аргументы были исчерпаны, Мария Брабантская настояла на том, чтобы двор обратился за советом к ясновидящей Бегуине де Нивель, чьи предсказания считались тогда точными. Филипп согласился с этим, и Бегуина подтвердила, что королева невинна и что виновен Пьер де Бросс.
Жизнь свою он проиграл. Арест, приговор, и 30 июня 1278 года смерть на виселице в Монфоконе, на той виселице, которую недавно еще возвели по его же приказанию. Этим утром толпа собралась в окрестностях Монфокона: здесь были все, кто ненавидел слишком резвого камергера, и среди них герцог Бургундский, герцог Брабантский и граф д'Артуа. Так как приговоренный был выходцем из народа, нашлись и голоса, осмелившиеся шептать о его невиновности.
После всех этих событий замок Ланже еще много раз менял владельцев. Так, в 1517 году Франциск I разместил здесь Максимилиана Сфорца, который незадолго перед этим потерял свои владения, проиграв битву при Мариньяне. Через несколько лет здесь поселился Жан де Диесбаш, полковник швейцарской гвардии. Потом, в 1547 году, герцог Сомма, неаполитанский дворянин, поступивший на службу к Королю-Рыцарю в 1529. Наконец в 1630 году замок перешел к женщине, Марии Туше.
Давняя фаворитка Карла IX, Мария Туше, в замужестве мадам де Бальзак д'Этранг, к тому времени уже не обладала той красотой, о которой столько говорилось во дни ее молодости, ибо ей теперь было восемьдесят два года. Она ни разу не приехала в Ланже и владела им всего год. На следующий год замок перестал быть королевским и перешел к принцессе Конти, потом к чудаковатому мужу Гортензии Манчини, герцогу Мазарини, чья набожность граничила с безумием. Их наследники владели замком до 1765 года, когда он перешел к герцогу де Люину. Пустовавший во времена Революции и Империи, замок нашел внимательного хозяина в 1833 году, в лице парижского адвоката месье Барона, который и взялся за его восстановление. Однако всю былую роскошь замку смог вернуть только следующий его владелец. Жак Зигфрид, старинный мэр города Гавра, министр торговли и брат крупного писателя и экономиста Андре Зигфрида. Его трудами дворец был заново меблирован и вернул себе прежний блеск. Чуть позже он перешел по завещанию к Институту Франции, который поныне остается счастливым владельцем замка.
Над нашей болью не смеется никто,
Но молите Бога, чтобы все это было абсурдом.
Франсуа Вийо
Термин «замок» относительно Лоща полностью соответствует действительности, т. к. речь идет об одной из самых великолепных французских крепостей; два километра высоченных стен с башнями, переходящие в гигантский квадрат, защищающий прелестный королевский дом с элегантными окнами, в которых еще и сейчас, кажется, может появиться лицо воинственной девушки Жанны и улыбка Агнесы, фаворитки короля. И, наконец, городской квартал, принадлежавший когда-то королевским служащим, а теперь называющийся высоким городом. Но все внимание приковывается к этому каменному гиганту, своей массой закрывающему долину и остальную часть замка. Рядом с ним большая Круглая Башня и Мартеле просто незаметны.
Для необыкновенного замка — необычный строитель. Донжон — произведение Фулка Нерра, Черного Сокола Анжу, в свое время прославившегося здесь недоступными крепостями, а также своими пьянками, безумствами и прилюдными покаяниями. Никогда прежде не преодолевая, больших расстояний, Фулк отправляется на богомолье, надеясь вымолить прощение за многочисленные прегрешения. И не куда-нибудь, а в Иерусалим! И трижды! Но с каждым возвращением дела обстояли все хуже! Впрочем воспоминание о нем остается в; памяти его далеких потомков даже и в нашем веке. Слава о его терроре и величии прошла через многие века. В XII веке Ричард Львиное-Сердце, никогда не пропускавший ни одного замка, чтобы там не расположиться, и здесь также идет до конца и проводит некоторые восстановительные работы, но в 1205 году Лош покоряет сердце его современника и его бывшего друга Филиппа Огюста, что окончательно определило судьбу замка: он был включен в королевские владения, что позволило его преемникам использовать поместье в качестве государственной тюрьмы.
Конечно, самый известный из заключенных Лоша — это кардинал Балю. В течение десятилетий этот благородный старец жил на корточках в зловещем каменном колодце, что заставляло содрогаться от ужаса даже обитателей бедных хижин, и теперь, может быть, пора все поставить на свои места. Сначала клетка.
Первоначально она была одна, деревянная, с крепкими запорами. Будучи всего 2,5 метра в длину и высоту, она не представляла собой ничего хорошего, но обычно заключенные находились в ней недолго. Балю явился исключением: 11 лет. Но, если говорить откровенно, такое суровое наказание было им полностью заслужено.