— А эти люди не знают тебя, но все-таки обращаются к тонким мирам, — отметил Маг. — Это инстинкт искры.
— Может быть, так они молятся прямо Единому? — высказал догадку Воин.
— Кто знает, — развел руками Маг. — Значит, пение — это обращение к высшим мирам. Это молитва.
— И танец тоже, — продолжил его мысль Воин. — возможно, это верно и для нас, творцов. Никогда бы такого не подумал.
— Я тоже.
Они переглянулись. Чего только не узнаешь о себе, изучая этих смертных!
Люди закончили петь и разошлись до хижинам. В селении наступила ночь.
— А другие ведут себя так же? — поинтересовался Маг.
— В точности, — подтвердил Воин. — Кроме того, у живых существ плотного мира есть странная привычка спать. Я сейчас вдруг подумал: может, изучить ее получше? Может, в ней кроется разгадка наших ночей Единого?
— А разве не ты заложил в них это свойство?
— Нет, оно проявилось само, когда все было уже создано.
— Как интересно! Я был уверен, что это сделал ты…
Оглушительный рев вызова оборвал их обсуждение. Оба подскочили на месте и ошеломленно уставились друг на друга. Первым пришел в себя Маг.
— Это Император, — догадался он.
— Он самый, — выдавил из себя Воин.
— Здесь не обошлось без Посоха Силы. Без Посоха сюда не докличешься.
— Что ему нужно?
— Сейчас узнаем. Давай двигай в наш мир — отсюда с ним не поговоришь.
Мгновение спустя Маг исчез с колесницы. Не сходя с места, он телепортировался в Аалан. Воин потянул грифонов за вожжи и убрал колесницу из проявления, а затем с тяжелым вздохом последовал за Магом. Он не любил телепортироваться лишний раз, к тому же не было случая, чтобы вызов Императора предвещал что-то хорошее.
Маг не знал за собой никаких нераскрытых проступков, поэтому подумал, что опять пропустил какую-нибудь особенную ночь. Однако, когда он вернулся в свой мир, там был день. Было неясно, из-за чего стоило устраивать такой шум.
Вызов Посоха смолк, и очень кстати. В тонких мирах от него можно было оглохнуть. Маг откликнулся Императору, тот потребовал, чтобы он немедленно отправлялся в Вильнаррат.
Маг явился туда первым — редчайший, даже единственный случай — и довольно долго просидел в своем кресле, пока в гептаграмме портала не возник Воин. Криво усмехнувшись, Гелас занял свое место за столом.
— А где остальные? — спросил он.
В голове Мага мелькнула мгновенная догадка.
— Подозреваю, что их не будет, — высказал ее он. — Что-то подсказывает мне, что мы удостоились личного внимания Императора.
— Но почему здесь, в Вильнаррате? Он мог бы поговорить с нами так.
Маг промедлил с ответом. Он вспомнил Нерею, сказавшую как нечто само собой разумеющееся, что она не может увидеть дела Властей в хрониках Акаши.
— В последнюю ночь семнадцати лун выяснилось, что купол Вильнаррата не впускает внешние звуки, — сказал наконец он. — Возможно, верно и обратное.
— Ты хочешь сказать…
— …Что Император не хочет, чтобы нас подслушивали. Мы, Власти, не задумываемся над этим, мы привыкли иметь свободный доступ к любой информации, но некоторые из Сил, возможно, страдают излишним любопытством. После такого шума оно наверняка могло в них проснуться.
Гептаграмма засветилась. Оба замолчали и взглянули на портал, наблюдая за появлением Императора. По суровому лицу старшего из Властей невозможно было определить, разгневан он или это его обычное выражение. Император прошел к своему креслу и неторопливо уселся туда. Магу даже показалось, что он проделывает это нарочито медленно. Наконец Император остановил на них взгляд.
— Что вы там натворили? — зазвучал его грозный голос. — Что вы устроили со своими подопечными? Это так вы выполняете порученное дело?
Оба промолчали. Император переводил взгляд с одного из них на другого и явно ждал ответа. Маг взглянул на съежившегося Воина и решил начать первым.
— Что вы имеете в виду? — спросил он.
— Это дурацкое наводнение, — прорычал Император, — которое погубило почти всю популяцию и оборвало ее естественное развитие. И еще более дурацкую идею населить мир различными разновидностями людей! Как будто было мало проблем с одной!
Ого, подумалось Магу, а Император-то, оказывается, следил за их деятельностью по хроникам Акаши. Можно было даже прикинуть, как часто он в них заглядывает.
— Нам показалось, что люди развиваются неправильно. — Вообще-то Маг принял на веру слова рыжего, но, в отличие от бедняги, ему было не впервой получать по шее от Императора. — И мы решили исправить опыт.
— Во-первых, не опыт, а последствия твоей идиотской проделки! — любезно поправил его Император. — А во-вторых, как вы додумались до того, что люди развиваются неправильно? Разве вам известно, как правильно? Почему вы не посоветовались с остальными?
— Ну, мы подумали… — промямлил Гелас, — в общем, советуются, когда есть сомнения. А мы были уверены…
— Что дало вам такую уверенность?
Здесь Маг не знал, что ответить. Если бы он сам был уверен в этом, как Гелас…
— Дело в том, что они повели себя в полном противоречии с нашими законами, — заговорил Воин. — а поскольку они считаются такими же, как мы… Ну, я и решил, что мы где-то недоглядели. Все-таки у нас нет никакого опыта…
А молодец рыжий, глянул на него Маг, не говорит, что занимался людьми практически в одиночку. Правда тогда Воину пришлось бы сказать, что он чуть ли не умышленно отстранял от дел своего напарника, а тот был только рад отлынивать от них. Короче, оба хороши.
— Вы разобрались, почему они себя так повели?
— Мы разберемся…
— Как вы разберетесь, если их уже нет? — нахмурился Император. — И где гарантия, что это не повторится? Что не будет еще хуже?
— Теперь мы будем бдительнее, — пообещал Воин. — Мы не будем спускать с них глаз. Мы во всем разберемся, мы как раз сейчас этим и занимались. А то, что теперь там много разных племен, так это для надежности. Все они развиваются независимо — какие выйдут лучше, тех можно оставить, а остальных удалить.
— Все было сделано тщательно, — добавил Маг. — Мы сохранили часть прежних людей, чтобы искра не разбежалась по мирам.
— Хоть на это у вас хватило ума, — проворчал Император. — Но в остальном, боюсь, вы только осложнили дело. Я хочу строго предупредить вас — в следующий раз ни в коем случае не принимайте крайние меры, не посоветовавшись с остальными Властями. А когда будете советоваться, предъявите серьезные доказательства и обоснования необходимости таких мер. Безо всяких там «нам показалось».