Императрица приближалась, пышная, красивая. Складки густо-синего, переливающегося под лучами Аала платья колыхались при каждом ее движении, ярко-желтый подъюбник мел по песку, поигрывая красными узорами. Вскоре она подошла ближе, и Маг разглядел ее лицо, покрытое безупречной кожей, ровные дуги бровей, чистый и ясный взгляд прозрачно-голубых глаз.

— А-а, это ты, Маг, — разошлись в улыбке ее яркие, пухлые губы. — Какая неожиданная встреча!

— Мои глаза счастливы созерцать подобную красоту, Аллат, — приветствовал ее Маг.

— А ты научился говорить комплименты. — Улыбка Императрицы стала еще очаровательнее. — Взрослеешь, мой милый мальчик.

Сразу три наглые лжи, подумалось Магу: не ее, не милый и не мальчик.

— В твоем присутствии такие слова появляются сами собой, — сказал он вслух.

— Чудесно, чудесно, — расцвела она. — Надеюсь, ты уже забыл эту маленькую неприятность с людьми?

Не забуду, и не надейся, сказал про себя Маг.

— Разумеется, — ответил он вслух. — Я не умею подолгу помнить всякую чепуху.

— Тебе, наверное, будет приятно узнать, что дела в человеческом мире идут хорошо, — настойчиво продолжила Императрица. — Хриза и Гелас прекрасно справляются с работой.

— Я в восторге, — ответил Маг. Издевается она над ним, что ли?

— Все благополучно. — Императрица подтвердила свои слова еще одной пленительной улыбкой. — Наши намерения успешно осуществляются.

— Я уже сказал, что я в восторге. — Кажется, ему не удалось полностью совладать с голосом.

— Ничто не может помешать нам… — продолжила Императрица, словно не замечая его тона. — К счастью, среди нас нет Гекаты.

Странное упоминание!

— При чем тут Геката? — с плохо скрытым недоброжелательством проворчал Маг.

— Ее талисман мог бы изменить ход событий, — неодобрительно качнула головой Императрица.

— Карты Таро! — вспомнил он.

— Да, — безмятежно кивнула она. — Ни один из наших талисманов не обладает силой менять будущее без прямого вмешательства в события — только ее карты.

— Они ушли в небытие в конце прошлого пробуждения, — напомнил Маг. — Вместе с остальными талисманами. На заре бытия мы заново тянули свои талисманы из колодца предназначения.

— Да, но Геката — это особый случай. — Прозрачно-голубой, ничего не выражающий взгляд прочно утвердился на лице Мага. — Она могущественна, она создала вокруг себя Запретную Зону и в следующем пробуждении возродилась там. Значит, не все исчезает от пробуждения к пробуждению. Возможно, карты с ней.

— Ты так думаешь?

— Я уверена в этом, — по лицу Императрицы растеклась благожелательная улыбка. — К счастью, не найдется такого безумца, который проберется к ней за этими картами, а значит, ничто не помешает успешной работе Жрицы и Воина. Как это прекрасно!

— Да, — кивнул Маг. — Я и высказать не могу, как меня это радует.

— Вот и чудесно. — Она повернула к морю безмятежное лицо. — Какая сегодня изумительная погода!

— Здесь всегда такая погода, — обронил замечание Маг.

— Тем лучше, — ответила Императрица. — Приятно было поговорить с тобой.

Она не исчезла, как он ожидал, а ласково кивнула ему и пошла по берегу дальше, все той же неторопливой, колышущейся походкой. Маг обернулся ей вслед и проводил ее долгим взглядом.

Глава 24

Подумать только, он считал себя хитрецом! Нет, ему было далеко до такого виртуоза хитрости, как Императрица. До сегодняшней встречи он ни за что не заподозрил бы ее в подобных замыслах. На каждом обсуждении она вела себя сдержанно, не высказываясь ни за ни против решений Императора. Указывала, правда, на недостатки этих решений, но уступала малейшему нажиму. Она нечасто бывала в людском мире, занимаясь там преимущественно полезными для людей растениями. Маг никогда не заподозрил бы, что она на его стороне.

Да на его ли она стороне? Может быть, у нее есть какие-то свои планы, и они временно совпадают с его планами? Этого нельзя было не учитывать. А как она повела разговор! Ни один дотошный наблюдатель хроник, даже если он догадается дослушать их беседу до конца, не придерется к ее словам, не скажет, что она посоветовала Магу отыскать эти карты. Ну, сболтнула по нечаянности, от радости, что все идет хорошо.

Все-таки в хрониках есть своя слабость. По ним можно отследить слова и поступки, но они совершенно бессильны запечатлеть мысли и намерения. Уже неплохо — никто ничего не заподозрит, пока не совершится поступок.

А Императрица? Сама она не пошла за картами, предпочитая сделать это чужими руками. Почему? Сомневается, что карты там? Маг на некоторое время задержался на этой мысли. Расспросить бы Императрицу подробнее — но она и так сказала больше, чем требовалось. Она пошла на риск, высказала прямой намек: «К счастью, не найдется такого безумца», хотя все было и так понятно. Это было равносильно приказу: «Иди за картами, они там».

Конечно, не очень приятно было сознавать, что сама она осталась в стороне, решила подставить его. Поразмыслив немного, Маг понял и это: зачем раскрываться ей, осторожной, когда уже есть некто безрассудный, готовый подставиться. Не важно, из какого источника он узнает о картах, — важно, что он готов рискнуть, откуда бы ни узнал о них.

Маг никогда еще не пробовал проникнуть в Запретную Зону. Почему? Подразумевалось, что это невозможно? Смертельно опасно? Во время сражения с Гекатой в Зону пробовал проникнуть Крон. Иерофант вернулся невредимым, но больше он туда не совался, ни слова не говоря почему. После этого как-то само собой сложилось мнение, что незачем туда соваться, что главное — не дать ничему выскочить оттуда.

Он снова вспомнил Гекату — чернокудрую красавицу с фиолетовым взглядом. В последнее время, когда она еще была с ними, он мог бы поклясться, что из ее глаз глядела Бездна, хотя понятия не имел, как эта Бездна выглядит. Может быть, вот эта бесконечная опустошенность и казалась ему Бездной? Сейчас он был другим, он лучше понимал, откуда начинается эта бесконечная густота. А что, интересно, глядит сейчас из его глаз?

Императрица сказала, что дела у Жрицы с Воином идут успешно. Маг вспомнил роскошную улыбку на ее пухлых, ярких губах. Неужели настолько успешно, что она пренебрегла осторожностью и подстроила эту встречу с ним на берегу? Он углубился в хроники Акаши, наскоро просматривая все, что произошло в человеческом мире за время его отсутствия. Эти двое, безусловно, преуспевали. Рыжий полностью подчинился Жрице и работал по ее указке, заеденный нравоучительными разговорами и душеспасительными прописями. И совершенно не похожий на прежнего жизнерадостного, энергичного Воина.

— Что они с ним сделали, веревочка! — вздохнул Маг, отрываясь от хроник. — Теперь с ним даже цапаться не интересно.