Есть и еще момент, понятный тем, кто не миновал обоих состыкованных вселенных. Преподаватели с опытом знают – хотя на людях не слишком распространяются, ибо это противоречит основополагающей парадигме любого учителя, – что есть, вообще-то, среди сапиенсов столь отменные хомо-сволочи, которых учи, не учи, а результат одинаков. По своей программе они развиваются, и обычно по простой – инстинктивной, как у таракана. Лучший метод, если есть возможность, эдакую хомо-сволочь сразу как-то выявить и изолировать от остального стада, ибо попортит жизнь окружающим, как пить дать. При случае, допустимо и удавить. Негуманно, но если хочешь двигать вперед, или хоть куда, то придется. Тем не менее не всякая власть на такое решается. Плохо это выглядит со стороны, да и власть, будучи не личностью, а системным молохом, надеется, что как-то все образуется. Редко выходит.
В Мире-1 хомо-сволочизм все же прошерстили. Он ведь сам себя выдал, сразу примкнув полицаем к пришлым гитлеровским хомосапам. Сволочь всегда липнет к силе, особенно если эта сила пропагандирует доцивилизационное инстинктивное поведение. А вот СССР обещал культурный расцвет, и потому не нравился хомо-сволочам, кои хотят, дабы все было по инстинкту. Сердце у них к тому тянется, или, там, другие, ниже подвешенные органы. Короче, в Мире-1, после изгнания пришлого фашизма с территории и вторичного освобождения Западной Украины, хомо-сволочизм пришлось зачистить. Красные бойцы, отозванные от борьбы с фрицами, долго бродили по лесам, но, в конце концов, со всякой бендеровщиной разобрались. Кого тут же на суку вздернули, птичкам на потребу, а кого уж по суду – в другие леса, менее теплые, на перевоспитание двуручной пилой и морозцем. В общем, подсократили количество врагов, и, как следствие, лишили хомо-сволочей возможности воспитать, а кого и породить следующее поколение себе подобных. Конечно, общий гуманный вектор помешал полной зачистке, но тут уж что есть, то есть.
Наверное, в Мире-2 тоже можно было сотворить нечто в таком роде. Но ведь там гитлеровцев сразу погнали куда подальше, а потому скрытые враги не успели вырядиться в немецкие одежки, и их было гораздо труднее распознать. Да и к тому же, не получив оружие и индульгенцию на полицайство, не успели натворить черных дел. То есть расстреливать номинально было не за что, вот и не расстреляли. Как следствие, местная среда не очистилась от старой гнили. Тайные недоброжелатели советской власти втихую воспитали хомо-потомство таких же инстинктивных хомо-предателей, а те – уже следующее.
Именно с реакцией этого «уже следующего» потомства и столкнулись строители радиолокатора «Дарьял-УН». До этого станции СПРН строились в разных местах, и не только на вовсе безлюдном севере и востоке. Ведь и в союзных республиках тоже возвели кое-что. В Прибалтике и на Кавказе. Но там все вышло, в плане хомо-туземного населения, вполне бесконфликтно. А может, просто на тех территориях КГБ работал более оперативно, кто знает? Они же свои медали с орденами получают внутри ведомства, и на людях не показывают.
Как и следовало ожидать, все речи генерала Красковского и прочих спецов на беснующуюся толпу повлияли мало. Ведь речи выбирают целью разум, а когда разума нет, а бушуют чувства, то о чем говорить? Какой толк было объяснять, что антенна, во-первых, никак не может влиять на лов рыбы или на урожайность грибов, так же как и на генетические отклонения потомства, даже не потому, что она не может этого делать и теоретически, а всего лишь потому, что ФАР попросту еще не достроена, и питание на нее никогда не подавалось. Если уж толпа не смогла уразуметь даже это «дважды два», то бесполезно растолковывать необходимость строительства фазированной решетки и говорить о том, как она важна для общей системы предупреждения о ракетном нападении. Да и о том, чем чревато это самое ракетное нападение вообще.
Тем не менее растолковать пытались. Но как об стенку горох. Позиция местной толпы, вообще-то, оказалась ожидаемой. Эгоистическая это была позиция. Вы, советская власть, дайте нам все, что и другим в стране, но от нас ничего не требуйте. Ракеты всяческие американские нам до лампочки, они далеко, да и, может, нет их вовсе. Скорее всего, и нет. Их москали попридумывали специально. А антенну они городят для того, чтобы управлять по радио местными свободолюбивыми сапиенсами. И еще для того, чтобы убить их вольное национальное семя. И больше эта антенна ни на что и не годится.
Некоторых особо буйных из толпы командование даже пригласило в секретный оперативный зал, и показало мертвые до поры индикаторы, для убедительности. Провело по коридору, и указало на плакаты, на коих были наглядно и с фотодокументацией изображены всяческие империалистические «титаны», «посейдоны» и прочее. Но и это не убедило. Да, вполне можно было высыпать сюда ребятишек-десантников, чтобы лишний раз отработали приемы рукопашного боя, но рабоче-крестьянская Красная армия делать это постеснялась. Все же громадную антенну собирались разместить тут не на месяц – на многие десятилетия. Не стоило обагрять ее возведение кровью, или даже многочисленными переломами ребер. Да и вообще! Армия и народ в СССР едины, а потому негоже разрушать общий организм.
Как следствие, после всяческих уговоров за дело все же пришлось взяться тем, кому и положено, – Комитету государственной безопасности. Раз уж местные работники умудрились проворонить эдакий мятеж здешнего населения, то разбираться направили командированных из столицы и прочих центров. Быстро выяснилось, что очаги данного возмущения расположены в Ужгородском национальном университете, а также – что просто из ряда вон! – Ужгородском отделении ядерных исследований. Без суеты, но действуя оперативно и слаженно, обученные товарищи прослушали некоторые телефонные разговоры, а также провели обыски в кабинетах и квартирах некоторых профессоров-сапиенсов. Как и ожидалось, в нескольких случаях в дело «воспитания» агрессивности хомо-толпы были втянуты просто дураки. Да не покажется странным, но наличие дураков среди профессорско-преподавательского состава, порой, в процентном отношении, превалирует над общим количеством дураков среди среднестатистических граждан СССР. (Факт, который, конечно же, нельзя разглашать, дабы не подорвать престиж работников высшей школы.) Но этими тупенькими от природы профессорами дело не ограничилось. Были выявлены связи кое-кого из профессуры с заграницей. Причем, не с дружественной социалистической заграницей Европы, а с заграницей английской, и даже, что удивительно, ввиду сложности взаимодействия, заокеанской. К делу прилагалась валюта и прочие свидетельства предательских связей. Получивших американскую валюту хомо-товарищей тоже можно было смело причислить к дуракам. В самом деле, каким образом они собирались ее использовать? В Советском Союзе любой обмен валюты, а тем более заокеанской, фиксировался и отслеживался. То есть данные граждане-товарищи уподобились глупым птицам, они собирали красивые бумажки просто так, и за сии красивости продались врагу с потрохами. Ведь даже любоваться чужими денежными знаками с орлами им приходилось исключительно в одиночестве, и при задернутых на всякий случай шторах. Если же данные профессора-академики, считающие себя полноценными хомо, намеревались использовать эти буржуазные денежные знаки когда-нибудь после падения советской власти, то это тоже убеждало в их, мягко говоря, до чрезвычайности малом мозговом ресурсе. А если они собирались с этими ценностями тихонько свалить за рубеж насовсем, то и здесь их профессорская дурость проявилась в полной мере. Перед тем, как пытаться покинуть страну, надо было хоть чуть-чуть поинтересоваться, как организована пограничная и таможенная служба в СССР, и есть ли там продажные люди, а если и есть, то сколько им удается проработать до суда.