— Мне это хорошо знакомо, — со смехом произнес Джеймс. — Я мог бы рассказать тебе, с каким трудом учился говорить, ходить и сидеть на кушетке, как Билли.
В коридоре послышались шаги.
— Кто-то идет!
Я повесила трубку, даже не попрощавшись. Страх заставил меня затаить дыхание. Когда Дэн открыл дверь, я негромко вскрикнула.
— Мое появление напугало тебя? — нахмурившись, спросил он.
— Нет.
— Мама зовет нас на ужин.
Не знаю почему, но интуиция подсказывала мне, что, если я попадусь на обмане, виной будет не какая-то серьезная ошибка — не путаница с дедушкой, не узнанным мной. Скорее всего они поймут, что я — не Дженни, по простой промашке — например, когда мне не удастся угадать, в каком шкафу стоят тарелки. Размышляя об этом, я шла в столовую, как на эшафот. К счастью, Кэти готовила на кухне тушеное мясо, а Дэн читал статью в газете. Они не заметили моего тихого появления. Но когда Кэти понесла еду к столу, она остановилась и с упреком посмотрела на меня:
— Милочка! Ты еще не достала подставки под тарелки? Что это на тебя нашло?
Дэн водрузил на стол стеклянный кувшин с водой и затем вытащил из ящика китайского комода три синих прямоугольника из плетеной соломки.
— Это только подставки, — сказал он. — Не кричи на нее.
Кэти все еще выглядела сердитой. Я аккуратно разложила подставки, надеясь, что мои действия не сочтут ошибочными и подозрительными. Когда родители Дженни сели за стол, у меня от нервного напряжения разболелась голова. Я с трудом сдерживала слезы. Кэти расставляла тарелки с жарким и рассказывала о том, как провела сегодняшний день.
— Дженни, — прервал ее Дэн. — Твоя мать сообщила мне, что ты разговаривала в школе со странным парнем.
Его голос был сдержанным, но я понимала, что это начало не предвещало ничего хорошего.
— Он не странный, — ответила я.
— Ты уже общалась с ним прежде? — спросил Дэн.
Родители пристально наблюдали за мной. Я не знала, насколько хорошим было знакомство Дженни и Билли. Возможно, они вообще игнорировали друг друга до сегодняшнего дня.
— Мы иногда встречались в коридорах школы.
— Скажи, он не из нашей общины?
— Не из нашей, — подтвердила я.
— А он посещает какую-нибудь церковь? — спросила Кэти.
— Я еще не успела задать ему такой вопрос.
Проведя одно воскресенье с Джеймсом и Митчем, я знала, что они не ходили на церковные службы.
— Как вы думаете, этот парень может пригласить меня на свидание?
Я надеялась, что вопрос прозвучит естественно, но они оба перестали жевать.
— Что за нелепая идея?
У Кэти от удивления перехватило дыхание.
— Я думал, что мы уже решили этот вопрос, — возмущенным тоном произнес Дэн. — Дженни слишком молода для свиданий.
— Но, папа…
Мое зрение вздрагивало с каждым ударом сердца. Боль в голове усилилась.
— Мама говорила, что знакомый мальчик может скоро пригласить меня на бал.
Кэти опустила на стол нож и вилку.
— Речь шла о Брэде Смите. Он из твоей воскресной группы. И, ради небес, мы договаривались только о церковной вечеринке.
Она взглянула на мужа, словно клялась ему в своей невиновности.
— А можно мне прийти с ним в церковь? — спросила я.
— Нет, — покачав головой, ответила Кэти. — И это решение тоже не обсуждается.
У меня возникло чувство, что меня без суда и следствия приговорили к каторге:
— Почему?
Дэн с упреком посмотрел на Кэти:
— Ты говорила, что вы обсуждали подобные вопросы.
— Мы вместе читаем литературу, рекомендованную пастором Бобом, — ответила она. — Дженни знает, что ей запрещено встречаться с юношами, не принадлежащими к нашей церковной общине.
Она повернулась ко мне и покачала головой, как будто обвиняла меня в предательстве.
— Никогда не встречайся с парнем, надеясь обратить его в веру. Это сказано в первой главе наставлений.
— Я должен внести уточнение, — вмешался Дэн. — Она не будет ходить на свидания весь следующий год. Договорились?
Те, кто мечтает стать молодым, пусть дважды подумают, прежде чем произнести свои молитвы. Мой желудок угрожал вернуть на стол то малое, что я успела проглотить. Мне пришлось сделать несколько глубоких вдохов.
— Значит, если люди не принадлежат нашей церкви, они не имеют для вас никакой ценности? — спросила я.
Было слишком поздно что-то менять. Когда слова сорвались с моих губ, я поняла, как резко они прозвучали. Кэти ошеломленно откинулась на спинку стула. Казалось, что кто-то выстрелил в нее из ружья.
— Дженнифер Энн!
Дэн склонил голову набок и медленно, как танк, менявший цель, навел свой взгляд на меня:
— Ты прекрасно знаешь, что я веду бизнес с католиками и евреями. Мы радовались, что ты ходишь в школу с детьми, чьи семьи исповедуют другие религии. Но если тебя там учат перечить родителям, ты завтра же покинешь это заведение.
— Я прошу прощения.
Мне захотелось уточнить один вопрос:
— Значит, я могу дружить не только с христианами? Если я могу учиться с детьми из семей…
— Пойми, дорогая, — перебила меня Кэти. — Парни, которых ты видишь в школе, не хотят дружить с девушками. Им нужно совсем другое!
— Что именно тебя пугает? — спросила я.
— Хватит дерзить!
Дэн забрал мою тарелку с едой и передвинул ее в центр стола. Кэти встала, молча отнесла мой ужин на кухню и вернулась с бокалом воды. Она поставила его предо мной. Долька лимона болталась в нем, словно мертвая рыба. Я знала, что лишение еды являлось наказанием для Дженни. Но оно принесло мне облегчение. Я была слишком взволнованна, чтобы есть. Остальную часть ужина я медленно, подобно растению, посасывала воду из бокала и молча передавала хлеб, если меня просили об этом. Мне нужно было придумать план. Я хотела убежать из дома.
Когда Кэти и Дэн закончили ужин, я встала и начала убирать тарелки со стола. Дэн принес два деревянных подноса и, не сказав ни слова, вышел. Кэти нервозно принялась заворачивать продукты в фольгу. Убирая столовое серебро, она с громким звоном роняла вилки и ложки, фыркала и что-то шептала себе под нос. Я вытерла стол и с потерянным видом встала у окна.
— Иди в свою спальню, — буркнула Кэти. — Постись и читай Библию.
Это был выход из ситуации, и он устроил меня. Я тихо, словно создание Света, прошла по коридору и, задержавшись у приоткрытой двери кабинета, заглянула в комнату, освещенную лишь лампой торшера. До меня донесся приглушенный голос Дэна, говорившего по телефону.