Сара отчаянно закричала, и тут я наконец обрела ноги… ох, дневник, да, ноги как будто вдруг появились подо мной, и я вихрем помчалась к Евгении, рассказала ей все, пока она надевала халат и хватала свечу. Когда мы вернулись в восточное крыло, малышка все так же лежала на полу, как напоминание о моем грехе, а вот Сара исчезла.
Евгения крепко сжала губы.
— Мы должны поспешить в Зимние Земли.
В следующий миг мы оказались в этой страшной сфере, полной льда и пламени, и толстых голых деревьев, и неизбывной тьмы вечной ночи. Тварь уже начала свою работу, и глаза Сары стали черными, как камни. Евгения выпрямилась во весь рост.
— Сара Риз-Тоом, ты не затеряешься в Зимних Землях! Вернись вместе со мной. Вернись!
Тварь обернулась к ней.
— Она сама меня пригласила. И она должна заплатить за это, иначе равновесие сфер будет нарушено.
— Я займу ее место.
— Нет! — закричала я так, что даже губы твари искривились в удивленной и зловещей усмешке.
— Что ж, пусть будет так. Ты обладаешь большой силой, так мы сможем много чего с тобой сделать. Мы сможем даже вовремя прорваться в другой мир.
Тут Сара застонала. Евгения сунула мне свой амулет с Оком Полумесяца.
— Мэри, беги! Уводи Сару через дверь, а я запру сферы!
Тварь завыла от злости:
— Никогда!
Я не могла двинуться с места, не могла ни о чем думать.
— Нет! Ты не должна! — выкрикнула я. — Мы не можем потерять сферы!
Но в этот момент тварь схватила Евгению, и она закричала от боли. Ее глаза наполнились такой мольбой, что у меня перехватило дыхание, потому что я никогда прежде не видела Евгению испуганной.
— Сферы должны быть закрыты, пока мы не отыщем снова наш путь! Ну же… беги! — закричала она.
И…
Ох, дневник, я побежала, таща за собой Сару. Евгения вызвала для нас дверь, и мы прыгнули сквозь нее, спеша спастись, и это был последний раз, когда я видела Евгению. Она громко выкрикивала чары, запирающие сферы, несмотря на то, что ее уже поглощала тьма… и поглотила, не оставив следа. Потом тварь бросилась за нами. Я приложила амулет к двери, быстро запечатав ее.
— Мэри, открой дверь, открой! — взмолилась Сара.
Тварь уже изменила ее, они были неразрывно связаны.
— Нет, Сара, — твердо ответила я. — Магии конец. Мы покончили с ней. Смотри.
Дверь света начала медленно блекнуть перед нами.
Сара бросилась на меня, по дороге опрокинув свечу. В считаные секунды комнату охватило пламя. Я не знаю, что случилось потом, потому что я бросилась бежать из восточного крыла, помчалась в лес и оттуда смотрела, как странный свет заполнил небо над зданием, как из окон вырывались языки пламени, уносящие с собой мою самую дорогую подругу. Итак, магии Ордена и сфер больше не существовало. Я ощущала, как последние ее следы ускользали из нашего мира вместе с первыми проблесками утра. Магия ушла, и вместе с ней ушла Мэри Доуд. Ее тоже не существовало больше.
Этой ночью она ушла в лес, и, боюсь, она останется жить в мрачном лесу моей души до конца моих дней.
Мисс Мур закрывает тетрадь. Мы не в силах произнести ни слова.
— Пожалуйста, продолжайте, — просит Пиппа, и ее голос едва слышен.
Мисс Мур перелистывает страницы.
— Не могу. Здесь больше ничего нет. Похоже, вся наша история так и заканчивается, в темном, мрачном лесу.
Она встает и расправляет юбку.
— Спасибо, что позволили и мне заглянуть в этот роман, леди. Это было чрезвычайно интересно.
— Я поверить не могу, что Мэри убила маленькую девочку! — в ужасе бормочет Энн, когда мы остаемся одни.
— Да, — кивает Фелисити. — Кто вообще мог сделать нечто подобное?
— Чудовище, — говорю я.
«Ее больше не существует». Это слова моей матушки. Они почему-то заползли в меня и не желали забываться. Не знаю почему.
Я не могу заснуть. В крови все еще слишком много магии, а история Мэри и Сары породила во мне неуверенность, я как будто чувствую необходимость доказать кому-то, что мы делаем нечто совсем другое. Доброе. Я быстро одеваюсь и иду в лес; и вот наконец я оказываюсь у шатра Картика, и вижу, что он сидит там и читает.
Я выхожу из-за деревьев, испугав его.
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает он.
— Не могу заснуть.
Он спокойно возвращается к книге. Мне хочется сказать ему, что я хорошая, не такая, как Мэри и Сара. Что я никогда бы не сделала таких ужасных вещей, как они. Почему-то мне отчаянно хочется ему нравиться. Не знаю почему. Но так оно и есть.
— Картик, а что, если я докажу тебе, что Ракшана ошибаются? Что, если я тебе докажу, что и моя сила, и магия Ордена прекрасны?
Он смотрит на меня, и его глаза округляются.
— Скажи, что ты не сделала того, о чем я подумал!
Я шагаю вперед.
— В этом нет ничего плохого или неправильного. Это прекрасно. Я…
Мне хочется сказать «прекрасна», но я не могу, меня душат слезы.
Картик качает головой, внутренне отдаляясь от меня. Я теряю его. Мне надо бы оставить все, как есть. Уйти. Остановиться. Но я не могу.
— Позволь мне показать тебе все! Я возьму тебя с собой. Мы сможем поискать твоего брата!
Я беру его за руку, но он отпрыгивает от меня в другой конец шатра.
— Нет. Это не для меня — видеть все это. Мне не нужно этого знать.
— Ты просто возьми меня за руку! Пожалуйста!
— Нет!
Почему я думала, что смогу одолеть его, завоевать? Почему я решила, что сумею заставить его взглянуть на меня по-другому? Нет, все куда хуже, скорее всего, он видит меня такой, какая я есть на самом деле — особой, вызывающей подозрения, а не любовь. Случайной знакомой, гадкой, отвратительной. Чудовищем.
Я поворачиваюсь и бросаюсь бежать так быстро, как только могу, и он не гонится за мной.
Я устало, в полном отчаянии поднимаюсь по лестнице к своей спальне, когда меня останавливает Бригид, вышедшая на нижнюю площадку лестницы, со свечой в руке и в ночном чепчике.
— Кто это тут бродит?
— Это всего лишь я, Бригид, — откликаюсь я, надеясь, что она не подойдет ближе и не заметит, что я полностью одета.
— Что это вы решили шататься по школе посреди ночи?
— Ох, пожалуйста, не говори об этом миссис Найтуинг! Я просто никак не могла заснуть.
— Наверное, думали о вашей матушке?
Я киваю, предпочтя трусливую ложь.
— Ну и ладно. Пусто это останется между нами. Но сейчас отправляйтесь в постель.