Может, конечно, это родители вернулись раньше. Он и мечтать не мог об их возвращении вместе. И хотя бы один вечер обойдется без ссор и ругани. Взаимные обвинения в изменах были не чем иным, как ненавистью друг к другу. Ревности здесь не было ни грамма. Им давно наплевать, чем каждый из них занимается. И только со вчерашнего дня в их доме идиллия – тишина и порядок. После решения о разводе они будто спустили пар и теперь просто ждали решения суда. А суду плевать на них.
Почему эта тварь хотела, чтобы Игорь убил себя? Доля истины в его уговорах, конечно, есть: это привлечет внимание родителей к нему. Возможно, они даже снова сойдутся и ни разу не скажут друг на друга матом. Но как быть с Игорем? Ведь его не станет! Или, и это в лучшем случае, он будет сидеть в инвалидном кресле и пускать слюни. Зачем Доку это? Для чего он так поступил с остальными? Игорь не верил в гипноз через монитор, но почему-то разговаривать с ним не захотел, когда тот предложил подключиться к видеозвонку на «Скайпе». Игорь испугался. Он боялся до сих пор. Хотя здравый смысл отвергал все способы появления в его комнате этой твари, он знал, что дверь и комод его не сдержат.
* * *
Сережа чувствовал усталость. Он не помнил, что с ним произошло в раздевалке, но усталость шла именно оттуда. Такого апатичного отношения к окружающему миру у него никогда не было. Еще неделю назад сломанный компьютер вызвал бы бурю возмущения, пусть и внутреннего. А тем более сломанный таким образом. Отец специально его разбил – это как дважды два четыре. Старичок совсем с катушек слетел. Старичок? Откуда это слово. Наверное, его говорил кто-то из его знакомых. Не важно. Отец разбил компьютер, чтобы Сережа не мог больше общаться с Доком. У Сергея, конечно, были еще вопросы к этому… но ему сейчас все равно… абсолютно все равно.
Мысли, будто бумажные кораблики, плавали в киселе-мозгу. Они были такие несовершенные. И уже настолько размокли, что еще чуть-чуть – и ему не удастся ухватиться хотя бы за одну из них. Они растворятся. Ему было все равно. Одна из мыслей была о том, что Док, скорее всего, не мальчик. Нет, он совсем не мальчик. Он тот мужик с бегающими по нему цифрами. Мистер Смит или Dr Weber. Все равно.
Единственное, что его сейчас беспокоило, так это развод родителей. Это все из-за него. Он не слушался маму, он все время тянулся к отцу, заглядывая ему в рот. Вот она и посчитала, что не нужна им. В большей степени – сыну. Сережа винил себя еще и в том, что общался с новой знакомой папы. Он даже собирался с ней и ее дочкой в кино. Урод. Он предал маму. Он предал целостность их семьи и за это должен поплатиться.
Телефонный звонок заставил его вздрогнуть. Мысли-кораблики накренились, готовые вот-вот размякнуть и утонуть. Сережа медленно протянул руку за трубкой. Посмотрел на дисплей. Ильич вызывает. Не хотелось, но все-таки он нажал зеленую кнопку.
– Серый! Серый! Он сейчас придет ко мне!
– Кто?
– Dr Weber!
– И что?
– Он хочет, чтобы каждый из нас покончил с собой! – на одном дыхании выпалил Игорь.
– Делай, что он говорит, – сказал Сережа и отключил телефон.
Он вспомнил это слово, которое характеризует его состояние. Депрессия. Семейный психолог как раз и говорил о ней. Заниженная самооценка и потеря интереса к жизни.
Сережа сидел на кровати, обхватив руками голову. Слабый сквознячок пробежал по ногам. Он посмотрел на окно. Прозрачные шторы едва колыхнулись. Сергей прекрасно помнил, что отец снял ручки. Но он подумал об этом еще в спортшколе. Он взял куртку и похлопал по карманам. Выудил белую Г-образную ручку и встал. Он подошел к окну и примерил свою находку. Ручка встала как влитая. Последний кораблик-мысль размяк, и в голове стало совсем пусто. Сережа открыл окно, залез на подоконник и глянул вниз. Мысли в голове так и не появились.
Он прыгнул вниз, когда отец зашел в комнату, чтобы позвать его пить чай.
* * *
Игорь набрал Серегин номер еще раз. Нет. Слишком поздно. Док уже был у него. Вдруг какая-то тень промелькнула за спиной. Игорь обернулся. В комнате никого не было. Игорь теперь еще больше уверился в том, что он к нему придет. Он приходил ко всем, кого не мог убедить через компьютер. Он приходил, чтобы убедить в личной беседе? Вряд ли. Он приходил, чтобы убить.
Снова какая-то тень заслонила настольную лампу. Игорь резко обернулся и тут же отскочил. Споткнулся и растянулся у стеллажа. Человек в черном сидел на вращающемся стуле к нему спиной. Он что-то набирал на клавиатуре. Быстро, словно провел с компьютером не один десяток лет. Лежа на полу, Игорь не видел экрана монитора. Его закрывала спина пришельца. Ильичев встал. Ему было страшно, но любопытство перевешивало страх. Он сделал шаг вперед, потом еще один. Незнакомец определенно что-то писал. Буквы появлялись на белом листе экрана со скоростью, которой позавидует опытная стенографистка. Что он мог писать? Ну не сценарий же его убийства. Но понимание пришло очень быстро. Это могла быть только предсмертная записка. Игорь не успел даже отскочить, когда лицо, переливающееся сотнями цифр, оказалось напротив его лица. Гость не обернулся, его лицо просто появилось с затылка, причем руки продолжали колдовать с клавиатурой. Тонкие губы растянулись в улыбке.
– Ты еще не передумал? – электронный голос залетел в мозг Игоря откуда-то издалека.
Руки перестали печатать. Игорь увидел, как текст сохранился. Мужчина не глядя вырвал мышь из системника. Руки с проводом переместились в сторону Игоря точно так же, как лицо. Только лежали на столе, и вот они уже протягивают шнур Ильичеву.
– Я не могу, – прошептал Игорь.
Его будто парализовало, он не мог двинуть ни рукой, ни ногой.
– Я тебе помогу.
Игорь не мог понять, куда делись его вопросы к этому чудовищу. Он только шептал, что не может. Хотя очень хотел спросить: почему? Почему именно они? Зачем все это?
– Потому что вашей семье нужна помощь, – электронный голос прозвенел, будто из динамиков монитора.
– Ты хочешь меня убить, чтобы помочь семье?
– В точку, – улыбнулась тварь и протянула шнур. Компьютерная мышка качнулась, словно дохлая крыса. – Может, сам?
Игорь вздрогнул, будто его током ударили, но руку протянул. Какая-то черная дымка начала отделяться от гостя и обволакивать Ильичева. Подросток затаил дыхание, не желая вдыхать эту заразу. Но она начала просачиваться через уши, глаза и поры. Он чувствовал, как обжигающая дымка заструилась по венам. Депрессия накрыла его моментально. Он был подавлен, и шнур в руках незнакомца казался единственным выходом из сложившейся ситуации.
– Это я во всем виноват, – прошептал сухими и шершавыми, как наждачная бумага, губами Игорь.
– Ты о чем? – Dr Weber издевался.
– Я виноват, что они разводятся.
– Так сохрани семью, – улыбнулся мужчина.
* * *
Александра усадили на заднее сиденье полицейского «Форда». Он был не в себе от горя и собственной беспомощности. Сережу увезли в Щербинскую городскую больницу. Мальчик был без сознания, но жив. Жив! Саша думал, что это хорошо. Потом он винил себя, что допустил подобное. Полиция усугубляла эту мысль. Они не обвиняли его прямо, но весь их вид говорил: ты убийца.