— Я говорил с Хокансоном, он просмотрел содержимое компьютера Сандры Хэгг. Компьютер, как ты помнишь, был включен. Кроме того, она не вышла из своего почтового ящика, так что у нас есть доступ к ее электронной переписке. В частности, вчера вечером она отправила письмо некоему Хансу Мубергу — типу, торгующему лекарственными средствами в Интернете. Они договорились о встрече. У Сандры была мигрень, и она сказала ему, что повесит ключ на шнурке у щели для почты. Несмотря на плохое самочувствие, судя по всему, ей было очень важно встретиться с Мубергом. Когда у моей жены мигрень, даже телевизор посмотреть нельзя — ей требуется полная тишина и темнота, а о гостях и вовсе речи не идет. Интересно, чего Сандра хотела от Муберга? Тон письма формальный, поэтому версию свидания можно отмести, хотя быть до конца уверенным нельзя. Нужно побыстрей найти этого торговца лекарствами. У него есть страничка в Интернете. Он зовет себя «Доктор М», обещает клиентам вечную молодость, вечную потенцию и избавление от любых болезней. Все это сопровождается картинками с красивыми молодыми мужчинами и женщинами. Очевидно, он разъезжает по стране в своем автодоме и приторговывает препаратами. Сомнительного характера у него бизнес, нужно будет обсудить это с прокурором. У Сандры, кстати, ноль процентов содержания алкоголя в крови. И мы проверили отпечатки на кувшине — они принадлежат не ей.
— Сандра работала в медицинском центре «Вигорис». Это частная клиника для состоятельных людей. Я видела в сегодняшней газете их рекламу, мягко говоря, кричащую. Они предлагают пластические операции, омолаживающие процедуры, а еще у них есть центр прививок. В центре проводят также операции на тазобедренном суставе и удаляют катаракту. Надо бы съездить к ним, поговорить с коллегами Сандры.
— У меня есть список ее интернет-контактов. Сандра регулярно переписывалась с некой Йессикой Виде. Судя по адресу почты, она была коллегой Сандры — обе девушки использовали почтовые ящики в собственном домене клиники «Вигорис». Знаешь, неловко рыться в частной жизни других людей подобным образом. Я почитал их письма — они часто делятся историями о том, как подцепили в баре очередного мужчину. Я и не представлял, что женщины… обсуждают это в таких выражениях.
— В каких выражениях? — Мария не сдержала улыбки при виде смущенного Хартмана. — Имеешь в виду, мужчины и женщины должны по-разному рассказывать о своих похождениях?
— Нет, но ты бы вряд ли написала… ну да ладно, не бери в голову. Есть еще новости по поводу нашего неизвестного из Вэшэнде. При опросе соседей выяснилось, что к некоторым из них заходил торговец картинами — темноволосый мужчина невысокого роста. Дома у Берит Хоас нашли картину. На холсте, то есть на красочном слое, есть отпечатки. Криминалисты уже занялись ими. Дело непростое, но Мортенсон любит такие задачки. Он говорит, отпечатки во многом совпадают с отпечатками убитого, но окончательный ответ он даст через неделю. В любом случае у нас теперь есть рабочая версия. Кроме того, один из жителей Вэшэнде сообщил нам, что видел какого-то мужчину во дворе дома, принадлежащего краеведческому клубу. Когда он окликнул незнакомца, тот побежал в сторону кузницы. Мы обыскали прилегающую территорию, но никого не нашли. Однако, судя по следам, в кузнице кто-то прятался.
Мысли Марии снова вернулись к сыну, и она больше не могла сдерживать себя. Одному богу известно, сколько раз она уже вынимала мобильный телефон из кармана, но заставляла себя положить его обратно. Нельзя мешать врачам, но она не успокоится, пока не узнает, как дела у Эмиля. Дозвонившись в больницу, Мария попала на медсестру Агнету. Та сообщила, что Эмиль спит. Температура больше не поднималась и продолжает держаться в районе тридцати восьми градусов.
Белоснежное здание новой клиники, выстроенное у самого моря, сияло в лучах вечернего солнца, будто огромная куча оставленного чайками помета. Мария с неприязнью взглянула на помпезный парадный вход и попыталась понять, почему так враждебно настроена по отношению к этому медицинскому центру. Не потому ли, что любой, оплативший услуги клиники, может ускорить лечение и получить помощь быстрей, чем у бюджетных врачей? Но если у тебя завалялись лишние деньги и ты в состоянии потратить их, чтобы избавиться от болей в бедре, например, и скорей вернуться к работе, разве ты не пойдешь на это? Наверное, да, были бы средства. Да и кому хуже? Ведь твое место в листе ожидания на операцию достанется другим! Тем не менее Марии хотелось, чтобы государственная медицина работала эффективней и чтобы все были в одинаковых условиях.
Сверкающая неоновая вывеска на оштукатуренной белой стене гласила: «Центр здоровья „Вигорис“». Слева от входа за низенькими, недавно высаженными кустами виднелся бассейн, а вокруг него — специально оборудованная территория с баром и лежаками, не уступающая по роскоши какому-нибудь курорту на Средиземном море. На доске объявлений предлагались спа-процедуры, массаж, занятия йогой и цигун. Справа расположился ресторан в японском стиле и цветочный магазин, в котором продавались изысканные букеты, явно недешевые. Вестибюль клиники впечатлял: розовый мрамор и красное дерево. Дежурная медсестра за стойкой смахивала на стюардессу: светло-зеленый костюм, под ним белая блузка, на шее легкий шарфик, волосы убраны наверх в замысловатую прическу, а на ногах туфли на высоком каблуке. Остальные медсестры выглядели точно так же. Все аккуратно одеты, у всех приятные голоса и плавные движения. Никакой спешки, каблучки мерно стучат по полу. Только и ждешь, что сейчас появится пилот при полном параде с золотыми крылышками на лацканах. Но пилота видно не было, а проходящие мимо врачи мужского пола, казалось, не заботились о соблюдении дресс-кода. В мятых белых халатах они шаркали по полу своими деревянными сабо.
Мария попросила дежурную сестру вызвать к ним Йессику Виде. После десятиминутного ожидания их с Хартманом провели через отделение вакцинации и попросили пройти в просторную светлую комнату для совещаний, где вокруг стола дымчатого стекла были расставлены синие кожаные кресла. В глаза бросались очень странные, но очевидно дорогие предметы искусства, развешанные по стенам: куски проволоки и полоски ткани вперемежку с толстыми слоями краски, густо наложенной большой кистью. Смотрелось неплохо. Безумное на первый взгляд сочетание поражало продуманностью и выверенностью деталей. За письменным столом у окна сидела женщина лет пятидесяти пяти. Когда полицейские вошли, она поднялась им навстречу. Сама уверенность и очарование. Пепельно-русые волосы довольно лихо зачесаны направо. Очки для чтения на цепочке. Костюм в черно-белую клетку, на шее — белый шарфик. Мария едва сдержала улыбку: неужели это та самая Йессика, которая отправляла Сандре отчеты на следующее утро после удачной охоты в баре и, не стесняясь в выражениях, описывала зад и другие достоинства очередного мужчины? Марии не верилось, что автором прочитанных ею посланий была стоящая перед ними женщина. Однако внешность бывает обманчива.
— Виктория Хаммар, генеральный менеджер клиники «Вигорис», — представилась дама.
Другими словами, директор, перевела для себя Мария. Почему не сказать по-простому: «Я директор клиники»?
— Вы хотели поговорить с Йессикой Виде, насколько я понимаю. Она сейчас закончит работу и подойдет сюда, а пока я могу ответить на ваши вопросы. Вы ведь из полиции, верно? Что привело вас сюда? — спросила Виктория, предложив им присесть.