Другая угроза, обычная для открытой городской стоянки, заключалась в изобилии пернатых, благодаря которым половина автомобилей приобрели за ночь сходство с картинами Джексона Поллока. Не дойдя до машины добрых сотню футов, Клио уже обнаружила белые и горчично-желтые потеки на ветровом стекле и крыше ее любимого кабриолета.

Настроение резко изменилось, когда она подошла ближе. Горло вдруг сжало, и Клио, позабыв о том, что бегать ей не рекомендуется, рванула вперед.

— Черт, — пробормотала она, запыхавшись. — Вот черт.

Брезент крыши был порезан в нескольких местах, вдоль и поперек.

Чудесное настроение улетучилось в один миг, выжженное вспышкой ярости, когда Клио заглянула внутрь, проверяя, что украдено. Удивительно, но CD-плеер и радиоприемник были на месте.

— Сволочи… ублюдки…

И тут Клио увидела надпись на капоте. Сначала ей показалось, что кто-то просто поводил пальцем по пыльной крышке, но потом она присмотрелась повнимательнее и замерла в ужасе.

Злоумышленник воспользовался каким-то острым инструментом, отверткой или стамеской, процарапав краску до самого металла и оставив злые, страшные слова.

«ПОЛИЦЕЙСКАЯ ШЛЮХА. ТВОЙ РЕБЕНОК СЛЕДУЮЩИЙ».

21

Мэллинг-Хаус, штаб-квартира суссекской полиции, находится на окраине Льюиса, небольшого, отметившегося в истории городка, центра графства Восточный Суссекс, в восьми милях к северо-востоку от Брайтона.

Отсюда, из расползшегося комплекса разносортных зданий, где помещался весь административный аппарат, и идет управление всеми пятью тысячами полицейских и штатских служащих, составлявших силы правопорядка графства. Непосредственно перед комплексом находится приятный глазу, сложенный из красного кирпича особняк в стиле эпохи королевы Анны. Некогда частное владение, он был заботливо восстановлен после опустошающего пожара, случившегося лет десять назад. Теперь в нем помещается служба главного констебля, офисы заместителя главного констебля и его помощников, а также кабинеты прочих высших чинов с соответствующим их положению штатом.

Остановившись у преградившего путь шлагбаума, Рой Грейс, как мальчишка, вызванный в кабинет к директору школы, ощутил знакомое волнение, которое испытывал каждый раз, когда приезжал сюда. С недавно назначенным главным констеблем, Томом Мартинсоном, он познакомился лишь несколько недель назад, на каком-то неофициальном мероприятии и до сих пор не имел возможности поговорить с ним сколь-либо обстоятельно. Грейс понимал, что для дальнейшего восхождения по карьерной лестнице ему не обойтись без поддержки главного констебля.

Следующей ступенькой на этом пути был ранг старшего суперинтендента, но идти дальше, к чину заместителя главного констебля, он не стремился, во-первых, потому, что не представлял себя в роли, требовавшей умения играть на политической сцене, а во-вторых, потому, что должность заместителя главного констебля почти наверняка лишила бы его возможности заниматься практической полицейской работой, которую он любил и к которой чувствовал настоящее призвание. Чем выше поднимается человек в полицейской иерархии, тем более он превращается в прикованного к столу менеджера. Сказать по правде, Грейс уже и в нынешней роли выполнял немало бумажной работы, но здесь у него всегда оставалась возможность подключиться к реальному расследованию, чем он и пользовался.

В любом случае Грейс был вполне доволен своим нынешним положением начальника отдела тяжких преступлений, о котором мог только мечтать, поступая в полицию. Работа приносила удовлетворение, и он с радостью остался на этой должности до конца карьеры.

Если Грейс и сожалел о чем-то, то лишь о том, что его отец, тоже служивший в полиции, и мать умерли, не успев порадоваться успехам сына.

Впрочем, в данный момент мысли его занимала другая, куда более серьезная проблема. Увы, жизнь не стоит на месте, и в результате последних правительственных бюджетных сокращений полицию ожидали слияния некоторых подразделений, перераспределение ресурсов и принудительные увольнения сотрудников, прослуживших тридцать и более лет. Отдел тяжких преступлений суссекской полиции ожидало слияние с соответствующим отделом суррейской полиции, а это означало, что он мог и не остаться в своем кресле. Грейс опасался, что вызов к шефу связан именно с этим и что его ждут плохие новости. Закон запрещал сокращать полицейских предпенсионного возраста, но многих уже отодвигали в сторону.

Охранник бодро махнул рукой, и Грейс проехал под поднявшимся шлагбаумом, повернул вправо, миновал корпус полицейской автошколы и остановился перед современным, из стекла и кирпича, зданием. Телефон зазвонил ровно в тот момент, когда он выключил двигатель.

Номер не определен, сообщил дисплей.

Грейс ответил и, к своему ужасу, услышал пробившийся через треск помех голос, сопровождавшийся звуком, подозрительно похожим на шум волн.

— Детектив-суперинтендент?

— Это вы, Спинелла? А я слышал, у вас отпуск.

— Так и есть. Медовый месяц на Мальдивах, — сказал главный репортер криминальной хроники брайтонского «Аргуса». — Возвращаюсь завтра.

«И как только ты еще нашел кого-то, кто согласился выйти за тебя замуж», — подумал Грейс и едва удержался, чтобы не произнести это вслух.

— Поздравляю. Боюсь, ваше свадебное приглашение затерялось где-то на почте.

— Ха-ха, — отозвался Спинелла.

— И что же оторвало вас от супруги? — сухо поинтересовался Грейс.

— Слышал, у вас еще одно убийство.

— А что, семейная жизнь уже наскучила?

Короткая пауза, затем еще одно «ха-ха».

— Будь я на вашем месте, Кевин, вернулся бы к молодой жене. А уж мы тут как-нибудь сами разберемся. Уверен, город переживет ваше отсутствие.

— На нас с вами, суперинтендент, лежит ответственность перед жителями Брайтона и Хоува, разве не так? Тем более что в данном случае речь идет о безголовом трупе.

Как, черт бы его побрал, не в первый уже раз удивился Грейс, этот Спинелла успел получить такую информацию?

— Вообще-то ответственность у каждого из нас разная, — ответил он.

— Можете что-то сказать об обнаруженном на ферме Стоунри трупе?

Грейс ответил не сразу. В полиции уже решили не сообщать прессе некоторые сведения — в частности, тот факт, что у трупа нет головы и конечностей.

— Почему вы считаете, что тело без головы?

— Ну, если нет рук и ног, нетрудно предположить, что и головы тоже нет. Если уж преступник взял на себя труд избавиться от конечностей, какой смысл оставлять голову? В любом случае футболистом ему уже не быть.

Каждый раз на протяжении всего последнего года, когда в городе случалось убийство, Спинелла получал информацию намного раньше других репортеров. Принимая во внимание, что доступ к журналу происшествий имеет каждый полицейский компьютер, логично предположить, что утечка идет непосредственно из суссекской полиции.