Джастин низко склонился к руке каждой дамы, чуть касаясь их губами и бормоча комплименты. Он был в восторге от платья мисс Литтон, как и Куин, кольца мисс Джорджианы, лент леди Алтеи…
Куин с интересом заметил, что Алтея тут же принялась улыбаться во весь рот, в то время как Оливия и ее сестра с любопытством рассматривали Джастина.
Он перевел дыхание и заставил себя успокоиться.
Для человека, гордившегося сдержанностью чувств, Куин слишком бурно отреагировал на известие о помолвке мисс Оливии Литтон и маркиза Монтсуррея. Он сам не смог бы даже определить это чувство.
Герцог с трудом сдерживался, чтобы не схватить Оливию на руки, отнести в библиотеку и захлопнуть за собой дверь, после чего она бы точно забыла о своей помолвке.
Но он никогда не хлопал дверями. Это удел других людей. Тех, что жили эмоциями.
А герцог не был эмоционален. Он постоянно напоминал себе, как это хорошо, потому что опасность была так близка.
Может быть, это временное умопомрачение? Или какая-то болезнь, когда мужчина внезапно целует жену викария, а если таковой поблизости нет, подойдет любая женщина, появившаяся на пороге его дома в полночь во время грозы.
Конечно, каждый сластолюбец Лондона желал пышные формы Оливии. Ее платье словно состояло из множества полос ткани, грудь чуть прикрывали кружева. Возможно, эта болезнь носит название синдром Оливии?
Вопрос в том… А в чем, собственно, был вопрос? Не часто у Куина путались мысли.
— Поскольку у нас неравное количество дам и джентльменов, — заявила герцогиня, — некоторые леди, к сожалению, должны пока остаться без пары. Таркуин, ты поведешь к завтраку леди Джорджиану и леди Алтею. Лорд Джастин, ты можешь сопровождать мисс Литтон. Леди Сиблторп, мы пойдем вместе. — Она замолчала на мгновение.
— Мисс Литтон, прежде чем вы присоединитесь к нам, я попрошу вас отнести собаку в дом. Животным нельзя находиться поблизости от обеденного стола. Я бы предпочла, чтобы эта собака все время находилась в конюшне.
— Уверяю вас, ваша светлость, если бы я могла отправить Люси в конюшню, то так бы и поступила. Но мой жених, маркиз Монтсуррей, отправляясь на войну, просил меня постоянно держать ее при себе. Я не могла отказать человеку, который будет защищать нашу страну.
— Уверена, он имел в виду несколько иное, — язвительно ответила герцогиня.
— Боюсь, Руперт всегда говорит то, что думает.
— Верно. — Герцогиня прищурилась. — Я слышала об этом.
Куин замер, но Оливия ответила как ни в чем не бывало:
— Кажется, вы понравились Люси, ваша светлость.
Гости устремили взгляд на пол и увидели, что собачка сидит прямо на подоле платья герцогини, положив маленькую лапку на мысок ее туфли.
— Прочь! — сдавленно крикнула герцогиня.
Люси даже не шевельнулась, лишь подняла длинный нос и тихо тявкнула.
— Таркуин! — позвала герцогиня, с ужасом глядя вниз, словно человек, обнаруживший в ванне кальмара.
Не успел Куин прийти к ней на помощь, как Оливия подхватила собаку на руки.
— Мне очень жаль! — воскликнула она. — Я не знала, что вы боитесь собак, ваша светлость.
Герцогиня тут же взяла себя в руки.
— Конечно же, я не боюсь собак. Просто считаю их очень грязными. Мисс Литтон, я достаточно наслышана о вашем женихе, поэтому вы вполне можете игнорировать его просьбу. Как можно скорее отнесите собаку в конюшню.
Оливия выпрямилась.
— Уверена, вы не собирались подобным образом отзываться о маркизе Монтсуррее, ваша светлость. — Герцогиня открыла рот, чтобы возразить, но Оливия продолжала: — Мне не хотелось бы навлекать на себя обвинения в вероломстве, поэтому я забуду ваши слова, поскольку уверена — вы не хотели говорить того, что могло бы бросить тень на вашу репутацию.
Куин даже не сделал попытку вмешаться. Оливия только что бросила герцогине перчатку. И она, и его мать стояли выпрямившись, словно солдаты на параде. Обе были почти одного роста и обладали одинаково сильной волей. И что еще ужаснее, у обеих дам на лице играла легкая улыбка.
— Люси будет оставаться со мной всегда, за исключением тех часов, что мы проводим за столом, как и просил мой жених, — продолжала Оливия. — И я сделаю все возможное, чтобы вы ее больше не видели, ваша светлость.
Последовало молчание, и наконец герцогиня ответила:
— Я согласна.
Оливия сделала реверанс, по-прежнему держа Люси под мышкой.
— Полагаю, вы не обиделись, ваша светлость? Меня воодушевили ваши собственные слова: «Истинная леди предпочитает мягкий упрек взбалмошному комплименту».
Леди Сиблторп тихо вскрикнула, и Куин решил, что настало время вмешаться, прежде чем его мать позабудет о столь дорогих ее сердцу приличиях. Оливия использовала их как оружие нападения.
— Мисс Джорджиана и леди Алтея, — произнес он, — могу я сопроводить вас к столу?
— Мисс Литтон, — вмешался Джастин, — можно отдать Люси слуге?
Но герцогиня, высоко вздернув голову, не обратила на них никакого внимания.
— Полагаю, я недооценила вашу преданность маркизу, мисс Литтон.
— Возможно, достоинства моего жениха видны не всем, но уверяю вас, зная его доброту, нельзя не быть преданной ему.
Герцогиня кивнула.
К удивлению Куина, в ее глазах мелькнуло уважение.
— Я хотела бы попросить у вас прощения за свои недостойные слова.
Оливия очаровательно улыбнулась.
— Ваша светлость, со своей стороны искренне сожалею о неудачно вырвавшихся словах.
— Ради Бога, — простонал Джастин. — У меня такое чувство, словно я на уроке по ораторскому искусству.
Дамы не обратили на него ни малейшего внимания.
— Маркизу Монтсуррею очень повезло, — заявила герцогиня. — Я немедленно напишу его отцу и сообщу, что он прекрасно выбрал жену для своего сына.
Оливия опустила голову и низко поклонилась.
Куин, на мгновение позабывший о помолвке Оливии, чуть не заскрежетал зубами.
Повезло? Если он правильно понял, отец Монтсуррея выбрал Оливию так же, как он сам позволял своей матери выбрать себе жену.
Внезапно он заметил, что Джорджиана с улыбкой выжидающе смотрит на него. Он скованно поклонился.
— Мисс Джорджиана.
Она взяла его под руку.
— Ваша светлость.
Разве ему не повезло? Нет, конечно, нет.
Джорджиана казалась одновременно восхищенной и почтительной. В то же время она отличалась спокойствием и чувством собственного достоинства. Так настоящая леди должна смотреть на герцога. И она ни разу не хихикнула.