— Софи!
В ответ раздался только прерывистый стон.
— Софи!
Ее сдавленные вскрики слились с хриплыми стонами Патрика.
— О, Софи, Софи, Софи… — тихо выкрикнул он.
Она напряглась, охваченная невиданным блаженством, а затем каждый нерв ее тела вспыхнул и запылал неземным огнем.
Последовавшая за этим тишина была совсем не похожа на ту, которая царила в библиотеке перед появлением Софи. Патрик перевернулся на бок и притянул к себе трепещущую жену.
Он прижал ее еще крепче, радостно ощущая бархатистую сладостность ее грудей и бедер. О Боже, как же это чудесно — иметь такую жену!
И только ближе к вечеру Патрика вдруг осенило.
Ее груди стали больше. От ласк? Маловероятно.
Спина Патрика напряглась. Он вскочил с кресла и начал считать в уме. «С той ночи, когда я залез к ней в спальню, прошло… Господи, сколько же с тех пор прошло? Ах да, больше трех месяцев. Какой же я идиот! Тупой, безмозглый идиот! Неизменно предохранял от беременности женщин, на которых мне, в сущности, было наплевать, а теперь, найдя ту единственную, которую полюбил… Да-да, полюбил, почему бы наконец мне в этом не признаться, хотя бы самому себе. Я люблю ее, люблю Софи всем сердцем и душой. Так вот именно ее по небрежности обрек на страдания. Она в опасности, в смертельной опасности».
— Идиот! Идиот! — Патрик даже не осознавал, что кричит, обратившись лицом к лепному потолку.
«Как я мог быть таким беспечным! — Это он уже говорил про себя. — Ведь она такая нежная, хрупкая и может не перенести роды. Посмотри на жену брата. На вид Шарлотта много крепче Софи, и то ведь чуть не погибла. Черт побери, да по сравнению с Софи она амазонка. А мама… А женщины, которых я видел в Индии. Некоторые из них тоже умирали при родах».
Патрик кинулся в гостиную Софи.
— Софи! Софи!
Она с надеждой подняла глаза. Расставшись с учебником турецкого языка и вообще установив запрет на изучение иностранных языков, она обрекла себя на довольно скучное существование. Кроме уроков с Мадлен, заняться ей было нечем. Пустые беседы с домоправительницей, поездки за покупками, редкие посещения театра (сезон еще не начался) — вот, пожалуй, и все. Большинство приятельниц пребывали в своих сельских поместьях.
В данный момент она не очень увлеченно перечитывала пьесы Бена Джонсона. Высокопарный слог, устаревшие выражения. Нет, единственное, что ее по-настоящему захватывало, так это иностранные языки.
Патрик быстро пересек комнату и уселся в кресло рядом с ней.
— Послушай меня, Софи! В твою спальню я залез три с половиной месяца назад. С тех пор у тебя были… месячные?
— Неужели прошло столько времени? Даже не верится. — Софи плохо ориентировалась в датах.
— Приходится верить. — Патрик заставил себя улыбнуться. — У меня есть все основания полагать, что ты носишь ребенка.
— Как странно, — удивилась Софи. — Мы же совсем недавно поженились.
Патрик нахмурился.
— В таких делах давно или недавно не имеет значения. Порой одного часа достаточно.
— Это не так, — возразила Софи. — Даже моя мама говорила, не говоря уже о горничных… — Она замолкла, не зная, как продолжить.
Патрик неправильно истолковал ее молчание.
— Согласен, у некоторых женщин с зачатием бывают трудности. Но ведь мы обсуждаем нашу ситуацию. — Он поднялся и прошел к окну.
Софи молчала. Ей, конечно, хотелось сказать ему о беременности, но она все время откладывала — боялась потревожить их теперешнее счастье, оно казалось таким хрупким. Хотя в глубине сознания тихо расцветала чистая радость: у нее будет ребенок. Разве это не счастье?
Она встретилась глазами с мужем. Счастливым он вовсе не выглядел. Скорее наоборот. Лицо напряженное, глаза сердитые.
— В чем дело? — спросила Софи, подавляя дрожь в голосе. Патрик посмотрел на нее невидящим взглядом.
— Я уже говорил тебе прежде. — Он сделал тягостную паузу. — В общем, твоя беременность меня в восторг не приводит. Я очень сожалею, что допустил это.
— Но мы женаты!
— Разве это оправдание?
— Мне казалось, что мы договорились иметь одного ребенка.
— Договорились, — резко бросил Патрик. — Это верно. — Он знал, что ведет себя как осел, но не мог остановиться, потому что был парализован страхом. Не за себя, конечно, за нее.
— Тогда почему ты так злишься?
— Ты здесь ни при чем. Я зол на себя за свою безответственность. — Патрик снова развернулся к окну. Впрочем, обсуждать ситуацию дальше не было смысла.
Софи кивнула, но Патрик на нее не смотрел. Ей показалось, что он превратился в кусок льда.
— В таком случае, — она поднялась и дернула за шнур колокольчика, — я вызываю Симону. Мне нужно принять ванну.
Патрик внимательно посмотрел на жену. Она стояла у двери, невозмутимая, как всегда, ожидая, когда он выйдет.
Спускаясь по лестнице, он чувствовал, как с каждым шагом уходит злость, оставляя после себя только страх. Холодный, липкий страх.
Он резко распахнул парадную дверь, выбежал за ворота и помахал проезжавшему мимо наемному экипажу. Прочь из дома. Прочь. Куда угодно.
Два часа спустя центральный ринг «Боксерского салона Джексона» был окружен плотным кольцом заинтригованных джентльменов. Патрик Фоукс отделывал очередного спарринг-партнера.
— Для любителя он совсем неплох, — заметил один из профессиональных боксеров, сидящих рядом с тренером Криббом.
— Это верно. Фоукс сегодня хорошо работает. — Крибб напрягся. — Правую, сэр! Больше вводите правую.
— Ты думаешь, он нуждается в советах? — медленно произнес боксер. И как раз в этот момент раздался глухой стук. Фоукс нокаутировал очередного партнера.
Тяжело дыша, Фоукс посмотрел на Крибба и отрицательно качнул головой.
— Слава Богу, — пробормотал сидевший рядом боксер.
Теперь была его очередь сразиться на ринге с Патриком. Впрочем, он был обязан драться с любым джентльменом, который заплатит.
— Срывать злость на партнере по боксу, милорд, это не совсем правильно, — сказал Крибб и занялся очередной парой на ринге. Сейчас должен боксировать молодой Питер Дьюлэнд.
Патрик вытирал пот и равнодушно принимал поздравления.
Что сделано, то сделано. Софи беременна. Неожиданно, всего на несколько секунд, перед ним возникла малютка с янтарными локонами, как у мамы, и такими же прекрасными глазами.
Он уронил полотенце и направился в раздевалку. Софи еще не показывалась доктору, это ясно. Значит, нужно найти самого лучшего в Лондоне — кого-нибудь из «Ройял-Колледж», — чтобы он осмотрел ее завтра же.