Алина смотрела на мужчину широко раскрытыми глазами.
— Ей самой, конечно, эта вещица сейчас не нужна, ведь она находится под покровительством его светлости.
— А это, без сомнения, гораздо надежнее покровительства Господа, — саркастически заметила девушка.
— Не будь дурой.
— А я не дура и прекрасно понимаю, на что ты намекаешь, — Алина сжала в ладони маленький медальон. Этот человек хотел еще раз напомнить, что мать и отец все еще находятся во власти герцога. — С моими родителями все в порядке?
— Конечно. Они живут в доме герцога, ни в чем не нуждаясь. И с ними ничего не случится до тех пор, пока его светлость останется их другом.
— Знаю, — повернувшись, Алина направилась к выходу, постепенно ускоряя шаг. Она шла, опустив голову.
— Миледи! — Окликнула Джемма, догоняя. — Подождите! И не хмурьтесь так. Вы сейчас мало похожи на человека, который только что молился.
— Может быть, монах только что исповедовал меня, — резко ответила Алина, но попыталась изобразить жалкое подобие улыбки. — О, Джемма, что мне делать? Я совсем запуталась. Я никогда не смогу предать Джеймса. Но как предотвратить беду?
— Ты вряд ли сумеешь это сделать. Слишком густая каша заварилась.
Алина посмотрела на подругу.
— Но я не хочу, чтобы Джеймс пострадал из-за меня. Его ведь хотят публично унизить, оскорбить.
— Значит, ты выберешь его, а не родителей?
— Нет! — Алина невольно содрогнулась. — Я не смогу этого сделать. Если можно было бы как-то обеспечить им безопасность…
— Но как?
Алина не знала ответа. Если бы не герцог, она не могла бы даже защитить родителей от Джирта. Хотя, Джирта нельзя сравнить с таким страшным человеком, как Танфорд.
— И зачем только я согласилась на это? — на глаза девушки навернулись слезы. — Почему не оставила все, как есть? Не надо было вмешиваться в это.
— Лорды всегда опасны, — подтвердила Джемма. — Лучше не вмешиваться в их дела, ничего хорошего из этого не выходит, и страдаем мы, а не они.
— Не всегда, — возразила Алина. В ее случае пострадать должен был Джеймс. — Я должна что-то предпринять. А если я просто не отпущу Джеймса в Лондон этим летом?
— Но что, в таком случае, герцог сделает с Гарольдом и Берой?
— Я уверена, ничего плохого до тех пор, пока я открыто не восстану против него. А если буду тянуть время и делать вид, что не могу сдвинуть Джеймса с места, моей вины в этом не будет. Герцог продолжит угрожать расправой над родителями. Но раньше времени не сможет их обидеть.
— Он может причинить им страдания, не убивая, — мрачно заметила Джемма. — Или, убив только одного из них.
— Знаю. Но если я сумею убедить его, что мне никак не удается найти к Джеймсу подход, что он упрямится или подозревает неладное, герцог не станет трогать мать и отца. Ты так не считаешь?
— Не знаю, — Джемма покачала головой. — Знаю только, что не хотела бы оказаться на твоем месте.
— О, Джемма, я сама не раз пожалела. И все же рада, что согласилась на этот шаг, ибо, в противном случае, никогда бы не встретила сэра Джеймса.
— Не слишком ли дорогой ценой обошлась тебе встреча с прекрасным принцем?
— Нет, — Алина мечтательно улыбнулась. — Джеймс стоит того.
— А! — Джемма раздраженно махнула рукой. — Убеждать тебя в чем-то бесполезно.
— Да, наверное, ты права. И хуже всего, пожалуй, что сейчас я уже ни о чем не жалею.
Алина подняла глаза от шитья. Кажется, только что послышался далекий звук рога. Она замерла, прислушиваясь. И снова раздался далекий, едва различимый звук. Радостно вскрикнув, Алина вскочила со стула и бросила шитье. Вылетев из комнаты, побежала вверх по лестнице в башню, подобрав юбки и перепрыгивая через несколько ступеней. Ворвавшись в маленькую круглую башенку — самое высокое место в замке — стала всматриваться в сторону леса.
Да, это был Джеймс! Даже с такого расстояния Алина сумела различить фигуру мужа и его вороного жеребца. Круто повернувшись, она поспешила в спальню, пытаясь найти Джемму. Времени, чтобы принять ванну, переодеться и сделать прическу, как в прошлый раз, не было, но Алина все же сменила тунику на более красивую и надела на голову шляпку. Спустившись вниз по лестнице, она бегом пересекла главную залу и выбежала на крыльцо как раз в тот момент, когда во двор въехал Джеймс в сопровождении сэра Гая и других охотников.
Какое-то время Алина недвижно стояла на верхней ступеньке крыльца, но когда Джеймс спрыгнул на землю и стал стремительно подниматься ей навстречу, не смогла больше сдерживать себя. Быстро преодолев ступеньки, она бросилась в его объятия. Джеймс подхватил жену на руки и, крепко прижав к себе, тихо выругался, когда какое-то металлическое украшение на ее шляпке вонзилось в щеку.
А потом, к удивлению Алины, Джеймс не отпустил ее; а еще крепче прижал к себе и понес в замок. Засмеявшись, она обняла мужа за, шею.
— Сэр! Вы ведете себя просто неслыханно, — поддразнила Алина, наматывая на палец прядь его густых черных волос.
Бросив на жену исполненный желания взгляд, Джеймс проворчал:
— Мое поведение было бы еще более неслыханным, если бы мы остались на крыльце, — с этими словами он стал подниматься по лестнице на верхний этаж.
Алина тихонько засмеялась и, покраснев, спрятала лицо на плече мужа.
— Я распорядилась приготовить тебе ванну.
— Хорошо. Я очень тебе признателен за это. От Джеймса пахло лошадьми, потом, а лицо и одежда тоже не блистали чистотой. Алина улыбнулась.
— Ну, что ты.
Джеймс внес жену в спальню, а слуги, наполнявшие ванну водой, как по команде обернулись и уставились на них. Джеймс красноречиво махнул рукой в сторону двери.
— Марш отсюда.
Те немедленно раскланялись и вышли из комнаты. Когда супруги остались одни, Джеймс поставил жену на под и стал расстегивать свой пояс. Алина взволнованно смотрела, как он небрежно бросил пояс с мечом на спинку стула, потом направился к жене, рывком стягивая через голову тунику. Отбросив ее, он крепко прижал Алину к себе и жадно прильнул к губам. Сильные руки сорвали с ее головы шляпку и утонули в волне роскошных волос. Продолжая целовать, Джеймс оттеснял Алину назад, пока та не уперлась спиной в стену. Прижав жену к стене, он целовал и целовал ее, пока она не почувствовала слабость в коленях. С губ Джеймса сорвался тихий стон.
— Я не могу ждать, — прошептал он, опуская руки на ее бедра и приподнимая подол туники.
Вот обнажились стройные ноги в чулках. Ей было нестерпимо жарко, она хотела Джеймса так, же сильно, как и он ее. Расстегнув его штаны, она потянула их вниз, выпуская на свободу напряженную, пульсирующую плоть. Джеймс, не отрываясь, смотрел на жену блестящими от возбуждения голубыми глазами. И в ту же минуту поднял ее, удерживая за бедра.