Имоджин открыла было рот, но Гризелда ее остановила, повелительно подняв руку:
— Когда у светского общества разыгрывается воображение, возникают самые удивительные фантазии. Как только обнаружится, что сестры Эссекс пригодны для вступления в брак, сразу же обратят внимание на отсутствие одной из них. Будут высказываться всякие догадки и предположения, и не успеешь оглянуться, как тебя станут считать одноногой. Или обладающей каким-нибудь еще более непривлекательным изъяном.
Казалось, Имоджин была потрясена.
Гризелда снова повернулась к Аннабел.
— А что касается вас, то, мне кажется, мы обе согласны с тем, что мистер Фелтон обладает превосходными качествам для вступления в брак.
Губы Аннабел дрогнули в улыбке.
— Именно так.
— Фелтон — человек неординарный, — задумчиво произнесла Гризелда. — Есть люди, которые обвиняют его в чрезмерной жестокости и бессердечии в деловых операциях. Правда, он никогда не гнушался спекулятивными операциями на бирже, что джентльмену делать не подобает. Этого так и не смогла простить ему его матушка.
— Что вы хотите этим сказать? — спросила Тесс. Гризелда пожала плечами:
— Так, ходят всякие слухи. Его матушка излишне чувствительна в этих вопросах, потому что вышла замуж за человека, стоявшего ниже ее по положению: она дочь герцога, а он был всего лишь третьим сыном барона или что-то в этом роде. Предполагаю, что она предпочла бы, чтобы ее сын не добился столь блестящих успехов в коммерции. — Она скривила губы. — Однако в Лондоне не найдется ни одной женщины, которая была бы с ней согласна.
— Они отдалились друг от друга, потому что он играет на бирже? — спросила Аннабел. — Значит, его родители настолько богаты?
— Они вполне состоятельные люди. У них в этих краях имеется большое поместье, — сказала Гризелда. — Мне кажется, что их разногласия прежде всего связаны с финансовыми операциями Фелтона, но так это или не так, я не знаю. — Она взглянула в глаза Аннабел. — Все это выеденного яйца не стоит. К тому же мужчина, который не разговаривает со своей матерью, не наградит жену свекровью, а это, уж поверьте мне, редкостное везение. — Тесс все это показалось весьма печальным, но когда она хотела задать вопрос Гри-зелде, та не позволила ей этого сделать. — Подумать только, они живут совсем рядом друг с другом и никогда не разговаривают. Это даже по-своему забавно. Но довольно об этом достойном сожаления семействе.
— Мне кажется, что у нас получается весьма неплохой расклад, — сказала Аннабел. — Тесс, вполне возможно, выйдет за вашего брата Мейна. Я, вполне возможно, выйду замуж за мистера Фелтона, если он проявит хотя бы немного податливости. Я постараюсь всячески внушать ему мысль о моих намерениях, начиная с сегодняшнего дня на скачках.
Гризелда задумчиво взглянула на нее:
— Если вы не возражаете, дорогая, то я с нетерпением буду ждать возможности понаблюдать за этим. Никогда не поздно поучиться у настоящего мастера.
— Высокий комплимент, нечего сказать, — улыбнулась Аннабел. — Хотя, уверяю вас, совершенно незаслуженный.
— Лорд Мейтленд и его мать присоединятся к нам на скачках, — сказала вдруг Имоджин, как всегда не обращая внимания на тему разговора. — Мисс Питен-Адамс, очевидно, поедет в экипаже, потому что она не ездит верхом.
— Я тоже не езжу верхом, — заявила Гризелда, не обращая внимания на презрительный взгляд Имоджин. — Я всегда считала, что подпрыгивать в облаке пыли, восседая на задней части лошади, — занятие скучное. К тому же у лошадей всегда бывают желтые зубы. А я терпеть не могу желтые зубы. У моего свекра были желтые зубы, и я жила в постоянном страхе, что у бедняги Уиллоби зубы тоже пожелтеют прямо у меня на глазах. Но он умер раньше, чем дело дошло до этого.
— Вашего мужа звали Уиллоби? — спросила Тесс. Гризелда кивнула:
— Прошло уж десять лет с тех пор, как он умер. Естественно, я с каждым днем все больше и больше тоскую по нему. Но довольно об этом. Свою роль дуэньи я буду исполнять наилучшим образом, то есть постараюсь при любой возможности оставлять вас без своего бдительного наблюдения, с тем чтобы вы могли не спеша делать свое дело. И непременно позабочусь о том, чтобы можно было повальсировать. Ничто так не способствует вступлению с трудом поддающегося обработке мужчины на стезю добродетели, как явная непристойность прижимания леди к своей груди у всех на глазах. Под стезей добродетели я, естественно, подразумеваю брак, — добавила она, заметив, что Тесс, кажется, пришла в недоумение.
Она перевела цепкий взгляд на Имоджин.
— Единственный способ освободить мужчину от нежелательной помолвки заключается в том, чтобы разыгрывать полнейшее равнодушие. Ты меня понимаешь?
Имоджин кивнула. Гризелда поднялась на ноги.
— Буду с нетерпением ждать событий, которые развернутся в течение последующих двух недель. Я еще не знаю, что будет приятнее: наблюдать ли, как брат ухаживает за красивой молодой женщиной, или увидеть собственными глазами, как попадется в сети неуловимый мистер Фелтон, и получить возможность в мельчайших подробностях написать об этом в Лондон всем вдовствующим матронам, которые пытались выдать за него своих дочерей.
Она замолчала и задумалась, приложив к губам кончики пальцев, — воплощение элегантной женственности от нежной розочки, украшающей шляпку, до кончиков шелковых туфелек.
— Пожалуй, придется выбрать мистера Фелтона, — заметила она, поворачиваясь к двери. — Когда речь идет о таких сенсациях, как эта, дела семейные — увы! — отодвигаются на второй план. Как хорошо, что я привезла с собой большой запас письменных принадлежностей.
Аннабел, выходя из комнаты, взяла Тесс под руку.
— Надеюсь, ты понимаешь, какой опасности избежала, позволив ухаживать за собой Мейну? А у меня каждый поцелуй с Фелтоном будет, видимо, обсуждаться по всему Лондону.
— Мистер Фелтон из тех джентльменов, которые, поцеловав женщину, сразу же предлагают ей свою руку, — заметила Тесс.
— Не надо хмуриться, — сказала Аннабел. — Если он соблюдает джентльменский кодекс поведения, то это лишь облегчит мою задачу. Я всегда считала, что мужчин, одержимых соблюдением правил приличия, чрезвычайно легко водить за нос.
Тесс почувствовала, что у нее начинается головная боль.
Внутренний двор Холбрук-Корта
Будучи единственным ребенком родителей, которые не видели смысла в том, чтобы встречаться со своим сыном и наследником чаще, чем несколько раз в год, Лусиус не привык ждать, когда соберутся все члены семьи. Оставшись неженатым, он также понятия не имел, сколько времени требуется молодым леди, чтобы приготовить себя к непродолжительной поездке верхом в деревню Силчестер.
Тем не менее он настроился на утомительное ожидание. Именно по этой причине он давно избегал любых мероприятий, хотя бы отдаленно напоминающих семейные сборища.