В столовой стало о-о-очень тихо, зато на кухне что-то конкретно так громыхнуло. Я очаровательно улыбнулась побелевшему Алексу и выдала не менее громко:
— А что? Все равно скоро все узнают… заметно же будет!
Алекс тяжело вздохнул, положив локоть на стол, закрыл рукой глаза и, судя по крепко сжатым губам, был явно на грани.
Подошел Шед, странно косясь на меня, поставил передо мной поднос с обедом, но все еще продолжал на меня смотреть.
— Да, — пожаловалась я, — представь себе. И главное, как узнал, что я беременная, тут же, гад, на мужиков перекинулся. — Шед невольно сделал шаг в сторону от Алекса, тот маневр просек, потому что губы сильнее сжались. — Вот так. Теперь я брошенная и беременная. А чего-нибудь сладенького у вас там нету?
Теперь в осадок выпали все. Причем окончательно и бесповоротно. А вот тебе, злостный похититель журналисток! Будешь знать, как связываться с представителями пера и клавиатуры! И тут Алекс подал голос:
— Лика, а ты не хочешь… сбежать, что ли?!
Нашел дуру! После той записи с допроса я теперь отсюда ни ногой!
— Неа! — В отличие от всех замерших присутствующих у меня аппетит был зверский, поэтому ответы я совмещала с процессом жевания. — И вообще, Шед, а есть что-нибудь выпить, а?
Тишина стала вообще оглушающей, даже появился соблазн почавкать, но я же культурная девочка. Первым из ступора выпал повар:
— Тебе алкоголь нельзя, ты же это… беременная.
Мой хохот и издевательские в нем нотки оценили все. Эх, придется заканчивать с представлением:
— Ой, Шед, я тебя умоляю, — устало выдала я, — единственная беременная часть у меня — это мозг. И беременный он одной-единственной мыслью — что теперь делать и как жить дальше?! А так как без ста грамм тут не разберешься, то тащи выпить. Хочу вина, красного сладкого. И давай два бокала, будем ваше легковерное начальство отпаивать. А то у Алекса не только воображение разгуляется, но, похоже, еще и сердечко пошаливать начнет.
И я вновь уделила все свое внимание обеду. Под гробовое молчание и не обращая внимания на всеобщее повышенное внимание.
— Убил бы, — почти ласково произнес Алекс.
— Верю, — я улыбнулась, — но… Так как ты, скотина бесчувственная, пять суток не заходил к рыдающей девушке и даже не попытался обнять ее, успокоить, то надеяться, что ты не тормоз и все поймешь, уже бессмысленно. И все приходится самой! Эх… мужики…
Что-то хрустнуло, и Алекс брезгливо стряхнул с руки остатки раскрошенной чашки.
— Я не заходил?! — хрипло поинтересовался взбешенный моей наглостью идеальный мужчина. — А какой смысл заходить, если ты умудрилась за пару дней влюбиться в клыкастого гамадрила и поселилась в его квартире?! Всего семь дней, Лика! Семь дней, и ты уже заявляешь всем, что вот она — твоя настоящая любовь! А спать ты с ним начала сразу, да? Хотя к чему вопрос, и так все понятно — ты же сразу поселилась с ним! Я ночами не спал, представляя, как он с тобой там!..
Ого, какие эмоции… Это ревность, да? Я правильно поняла?
— Ревнуешь? — ласково спросила я у невменяемого Алекса.
Ответом мне стал та-а-акой выразительный взгляд. Хм, реально ревнует. Так вот почему там столько роз натыкано…
— Во-первых, — авторитетно начала я, подтверждающе взмахивая вилкой, с куском мяса ней, — сразу я поселилась не у Рорха, а у Пита, к Рорху на второй день переехала.
Лицо идеального мужчины вытянулось — наверное, подумал о групповухе, но я все равно продолжала:
— Пит, он мой друг с детства, он предложил пожить у них, и я не видела смысла отказываться. И несмотря на то, что у них с Рорхом нетрадиционные отношения, ребята они классные… правда, оскал у Рорха реально страшный, а так… Кстати, Рорх обалденно готовит… все, кроме сыра. Ну, или он его хранил странно.
Я взглянула на лицо Алекса и поняла, что его сейчас хватит удар. Глаз у него опять начал дергаться, причем довольно-таки заметно. Протянув руку, герой моего романа стащил у меня стакан с соком и жадно отпил половину.
— Дальше! — хрипло приказал Алекс, уже не обращая внимания на затаившихся в столовой зрителей.
— А что дальше? — возмутилась я по поводу сока. — Ты ничего в настоящей дружбе не понимаешь!
— Так ты с ним спала из чувства настоящей женской дружбы?!
— При чем тут сразу «спала»? — возмутилась я. — Мне что, на улице спать нужно было?
— Нет! — Алекс достиг состояния невменяемости. — Нужно было прыгать в постель к первому попавшемуся мужику!
Да что он все об этой постели… И с тяжелым вздохом я продолжаю:
— Ты полный тормоз. Молчи, дай сказать уже, раз уж я начала. Рорх Непобедимый. Он «борец без правил», понимаешь?
— Есть немного!
— Ну так вот, представь себе, что было бы, если бы все узнали, что Рорх голубой. Ну только представь!
Судя по лицу Алекса, он представлял, но не понимал, каким боком в светло-синюю историю жизни Рорха влезла я.
— Ну и мы придумали, что он признается в любви мне перед боем, и будет такая красивая легенда: Рорх, весь такой большой и сильный, и я, вся такая маленькая и хрупкая. Это для пиара, понимаешь?.. А ты все постель и постель… Вечно ты только о постели и думаешь!
В «зрительном зале» кто-то свалился со стула. Я угрюмо посмотрела на притворившихся мебелью зрителей и продолжила, снова глядя на Алекса:
— Легенда сработала, его рейтинг взлетел, и вот и все. А ты, крутой такой и всезнающий, ни черта не понял!
— Ты же сказала… что любишь его, — совсем уж сипло произнес Алекс.
— И его, и Пита, и Романыча, и Освальда, и всех остальных своих друзей! А друзей у меня много… — я тяжело вздохнула. — А теперь переходим к процессу обсуждения моего будущего. Где этот Шед?
Повар обнаружился сидящим в трех столиках от нас и вытирающим скупые мужские слезы.
— И где мое вино? — ласково вопросила я.
Вино принес другой повар, поставил и бутылку, и два стакана, ловко налил и удалился… за соседний столик… слушать дальше.
— Ну, за нас, молодых и красивых! — я стукнула стаканом по стакану Алекса и отпила пару глоточков, наслаждаясь чуть терпкой вкуснятинкой.
Нервный Алекс залпом выпил все, затем налил себе еще и снова выпил.
— Э-э-э, стоять, я тут о деле говорить собралась, а он…
Бросив взгляд на меня, Алекс повторил маневр со стаканом, потом, плюнув на этикет, допил все из бутылки. Да-а-а, довела я мужика, однако.
— Тебя же тошнило! — выдал Алекс, с глухим стуком ставя пустую бутылку на стол и плотоядно взирая на мой, еще практически полный стакан.
— Так ты покажи мне еще одно видео, где допрашивают… с пристрастием, и меня снова стошнит! — возмутилась я, прикрывая рукой свой стакан с вином и вообще двигая его поближе к себе. — Но мне понравился ход твоих мыслей про беременность… Весело было… мне. Тебе вряд ли…