— Богиня! — восхищенно пробормотал малолетний мошенник, — Алесия Арборийская! Сет, а правда, она была…
— Давай ближе к делу, — рявкнул я.
Помойный Кот скорчил обиженную гримасу, но энтузиазм от хорошо проделанной работы слишком распирал его — долго обижаться мальчишка просто не смог.
— Я, как получил твою записку, немедленно отправил тройку Кошаков шнырять в Аптечный переулок, а еще пару — потрясти студиозусов, что учатся на алхимиков. Парни неплохо поработали, собирая слухи и сплетни, расспрашивая слуг и подмастерьев. Кое-что действительно удалось разузнать. Но, не обессудь, Сет, проверить толком, где правда, а где досужие выдумки, мы не успели.
— Ладно, обойдемся тем, что удалось собрать.
— Здесь… Спасибо, Таннис!.. Здесь все.
Кот с галантным поклоном принял стакан с лимонадом из рук полуэльфийки, а сам протянул мне несколько листков свернутых трубкой и перехваченных тонкой бечевкой. Я вытянул верхний и быстро пробежал глазами по рядам строчек, выведенных аккуратным, почти каллиграфическим почерком. Кому-то может показаться странным, но составление отчетов из сведений, собранных по моим заданиям, доставляло юному мошеннику огромное удовольствие. Помойный Кот относился к этому как к важной работе, которую стоит выполнять не на страх, а на совесть. Выверенный стиль, ладный слог, отсутствие пустословия и сквернословия (что немаловажно) — и ни одной кляксы на бумаге.
Джордану II челобитные хуже готовят!
— Толково, Кот. Обязательно изучу все самым тщательным образом. А если вкратце и на словах?
Помойный Кот заулыбался, принял важную позу и с видимым удовольствием принялся вещать:
— Этот Эймар Гамон был скользкий человечишка. Одно время он пытался учиться на мага аж в Ривендейской школе волшбы и чар. Дошел до послушника второй степени, после чего был уличен в противоестественной связи с кем-то из преподавателей и с позором изгнан. После этого Гамон перебрался в Рамбург и поступил в услужение к известному травнику Марио Талказианскому. Продержался у него два года, пока травник не поймал нашего приятеля за руку. Мошенник приворовывал порошки да зелья, которые сам же готовил для заказчиков Марио, и толкал их на рынке. Естественно, травник дал пинка неблагодарному ученику. После этого Эймар где-то промыкался еще лет пять — где, об этом толком никто ничего не знает. А снова он всплыл уже как ученик Робина Питца…
— Стоп-стоп! — воскликнул я, чувствуя радостное возбуждение. — Робина Питца? Уж не того ли самого Робина Делателя Человеков из Наола?
— Его самого, — несколько обиженно протянул Кот, недовольный, что его перебили, — Как раз хотел к этому перейти. Новым хозяином и наставником Эймара Гамона стал Робин Питц из Наольского герцогства, получивший прозвище Делатель Человеков за несравненное мастерство в искусстве изготовления големов. Поговаривали, будто Питц также был неплохо знаком с изготовлением богопротивных гомункулусов…
— Как долго Гамон продержался в слугах Питца?
— «В слугах», как же… — фыркнул Кот. — Если верить всему, о чем чешут языками в Аптечном переулке, выходит, что Гамон с Питцем были одного поля ягода да одной пары сапоги.
— К чему клонишь?
— Да мужетрахи они были! — презрительно кривясь, выплюнул юный негодяй, — Дряхлому развратнику Питцу, небось, только в радость было, что на старости лет нашелся извращенец, готовый подставлять зад под его сморщенный стручок. А Гамон-то…
— Опусти подробности.
Я покосился на Таннис — читает ли?
— Сколько лет Гамон состоял при Робине Питце?
— Кто-то говорит, десять, а кто — и все тринадцать. До самой смерти Делателя Человеков, в общем. А как Питц копыта откинул, так Гамон и перебрался в Ур. Здесь он успешно сдал экзамены на частнопрактикующего алхимика и снюхался с неким Филиппе Сукко… поговаривают, тоже из этих… ну любителей волосатых задниц. На общих паях они открыли алхимическую лавку. А дальше ты вроде знаешь.
— Молодец, Кот! Ты заработал премию.
Я прошел в свой кабинет и, вернувшись, ссыпал в подставленные ковшиком ладони Кота несколько золотых монет и пригоршню флоринов.
— Золото оставь себе, серебро раздай парням. Все славно поработали.
— Ага! — ликующе воскликнул малолетний бандит. — Я навел тебя на след, не так ли?
— Скорее убедил в правильности неких догадок. Но это тоже важно, приятель. Очень важно! Теперь в случае необходимости мне не придется блефовать.
Я потряс руку юному мошеннику.
— Еще раз спасибо. А теперь дуй по своим делам. У меня мало времени, а успеть надо много чего.
— Ну, судя по взглядам твоей Алесии, тебе дейс… Все-все! Уже ухожу, Сет!
Спасаясь от оплеухи, Помойный Кот проворно шмыгнул в дверь, но никуда не ушел. Дробный топот его башмаков не успел стихнуть внизу, как они вновь застучали по половицам — в обратном направлении. Без стука влетев в мои комнаты, молодой преступник завертелся, заплясал на месте.
— Сет, там твоя домохозяйка разговаривает в дверях с человеком в форме Второго Департамента. А при нем Пес! Козни Вельзевула! Это по мою душу, — затараторил он, — Видно, засекли меня, когда я шел к тебе. Черт-черт-черт! Псы пронюхали про армейские склады и…
— Успокойся, Кот. Не знаю, что ты там натворил на армейских складах, но думаю, это ко мне.
Мальчишка вскинул брови и пренебрежительно выпятил нижнюю губу:
— С каких пор ты снюхался со сворой вице-канцлера?
— С тех пор, как взялся за контракт на истребление Ренегата. Пройди в столовую к Таннис и сиди там тихо.
На лестнице зазвучали новые шаги: уверенная поступь человека, облеченного властью. Мягких, скользящих шагов вдовы Маркес не было слышно. Слегка побаиваясь меня, она никогда не провожала посетителей лично.
— Да еще… Кот?
— У?
Юный негодяй застыл на полушаге.
— Таннис читает по губам. Сделаешь ей хоть один сальный комплимент, сломаю пару пальцев. Веришь?
— Ты нехороший человек, Сет Ублюдок Слотер, — с достоинством произнес Помойный Кот и юркнул в столовую.
В дверь постучали — коротко и сильно.
Я отворил и смерил посетителя взглядом. Это был не Пес правосудия (тот, видимо, остался внизу), а клерк рангом повыше. Длинный плащ из толстой крашеной шерсти скрадывал фигуру. На перевязи, оттопыривая его, висела короткая солдатская шпага, за поясом торчала рукоять пистолета с замком, предусмотрительно обернутым вощеной бумагой — на случай дождя или снега.
— Лорд Слотер.
Имя прозвучало без вопросительной интонации. Несмотря на слегка помятый вид, клерк Второго Департамента держал себя вполне уверенно в присутствии Выродка.
— И?
— Его светлость герцог Дортмунд велел передать это вам лично в руки.