17
Надежда

Лиф застонал и пошевелился. Он почувствовал на губах какой-то сладковатый вкус и услышал отдаленные голоса.

Мальчик открыл глаза. Жасмин и Барда склонились над ним и звали его по имени. Жасмин тщательно закрыла крышку на маленькой баночке, которую носила на цепочке. Лиф понял, что ему дали нектар Лилий Жизни, который и спас его, как когда-то Барду.

Лиф сел и огляделся. Огонь разгорелся, озарял зал и ревел под потолком, пожирая ветхие деревянные балки. Гигантский змей неподвижно лежал на полу, и его уже начали есть ненасытные крысы. Со всех концов города стекались мерзкие твари, спеша на пиршество.

Сотни лет чудовище пожирало их, а теперь они сами жадно терзали его плоть. Даже страх огня не мог остановить их.

— Надо уходить! — обеспокоенно сказал Барда.

Он поднял Лифа и взвалил его на плечо. У мальчика кружилась голова. У него даже не было сил закричать: «Где корона? И опал?»

Но потом он заметил корону в руке у Барды.

Безвольного, как тряпичную куклу, Лифа тащили через охваченные пламенем коридоры и залы. Он вцепился в Барду и закрыл глаза, потому что едкий дым нестерпимо щипал глаза.

Когда Лиф снова открыл их, друзья как раз выбегали из городских ворот на темную равнину. Кри встретил их тревожным карканьем. За спиной послышался оглушительный грохот. Рухнула крыша города.

А они все шли и шли, пока не добрались до реки.

— Я могу уже сам, — прохрипел Лиф.

Барда остановился и осторожно поставил его на землю. Ноги еще подгибались, но Лиф заставил себя стоять твердо и обернулся на горящий город.

— Я уж и не думал, что увижу тебя живым, друг, — с облегчением сказал Барда. — Это падение, которое устроила тебе Жасмин…

— У меня был выбор: позволить ему либо упасть с большой высоты, либо оказаться в животе у Рииха. Что, по-твоему, лучше? — возразила Жасмин.

Она вернула Лифу его меч, испачканный темной кровью гада. Сталь сверкнула в лунном свете.

— Жасмин… — начал было Лиф.

Но она только пожала плечами и отвернулась, делая вид, будто успокаивает Филли. Жасмин не хотела, чтобы он благодарил ее за спасение своей жизни.

— Как ты думаешь, безопасно ли остаться здесь на ночь? — минуту спустя спросил Лиф. — Полчаса назад у меня были переломаны все кости, и я не думаю, что смогу сейчас перебраться на ту сторону.

Барда кивнул.

— По-моему, можно остаться. По крайней мере в ближайшее время здесь не будет крыс. — Он усмехнулся, провел по телу руками от плеч до бедер и добавил: — Зеснеткриз.

— Лиф, как ты догадался, что люди из Неткриза когда-то жили в городе Крыс? — спросила Жасмин.

— Было много подсказок, — устало усмехнулся Лиф. — Но я мог бы и не заметить их, если бы не нашел вот это.

Он достал серебряный кубок и показал его друзьям.

— Точно так же выглядит Священная Чаша Неткриза, в которой лежали карточки «Жизнь» и «Смерть», — удивленно заметил Барда. — Должно быть, ее обронили, когда бежали из города.

Лиф улыбнулся, увидев черный носик Филли, который тот наконец решил высунуть из-за ворота хозяйки, желая узнать, что происходит.

— Неудивительно, что в Неткризе так испугались Филли.

— Он совсем не похож на крысу! — возмущенно воскликнула Жасмин.

— Они ненавидят всех маленьких зверьков. Этот страх у них в крови, — сказал Барда.

Лиф кивнул.

— Как и страх ронять еду на пол или оставлять тарелки ненакрытыми, потому что это привлекает крыс. И есть оскверненную пищу, как во время чумы. Сотни лет назад пропала необходимость в таких предосторожностях. Но Крисловы позаботились о том, чтобы страх не проходил, и держали народ в подчинении у себя и у Повелителя Теней.

Жасмин серьезно и задумчиво посмотрела на него, склонив голову набок.

— Значит, целый народ действительно может забыть свою историю и следовать глупым правилам из чувства долга, — признала она. — Я бы не поверила этому, если бы не увидела собственными глазами.

Лиф понял: таким образом Жасмин косвенно соглашается с тем, что правители Тилоары не так уж виновны, как она думала раньше. Это его очень обрадовало.

— Заметь, всегда есть выбор, и любые оковы можно сбросить, — быстро добавила она, заметив его улыбку. — Тира ведь помогла нам, хоть и боялась. Когда-нибудь нужно будет вернуться и освободить ее, их всех.

— И вот лучший способ сделать это, — объявил Лиф, расстегивая Пояс Тилоары.

Он положил его на землю. Барда протянул корону с опалом.

Почувствовав близость Пояса, опал сам выпал из короны в протянутую ладонь Лифа. И вдруг мальчика посетило видение: бескрайняя пустыня под низким темным небом. А потом он увидел самого себя, в полном одиночестве бредущего по песчаным дюнам… У него похолодело в животе. Лиф застыл, судорожно дыша.

И когда поднял глаза, то увидел встревоженные лица Жасмин и Барды.

— Я забыл, что опал показывает будущее, — сипло сказал он, пытаясь улыбнуться. — И эти видения не всегда утешительны.

Он быстро склонился над Поясом, опасаясь расспросов. Камень в руке переливался всеми цветами радуги. Внезапно Лиф ощутил, что сердце перестало испуганно колотиться и наполнилось спокойным теплом.

— Опал — это еще и символ надежды, — заметил Барда, наблюдая за другом.

— Теперь у нас есть топаз веры, рубин счастья и опал надежды, — тихо сказал Лиф, посмотрев на Жасмин и Барду, когда страх окончательно покинул его сердце. — Какой камень будет следующим?

Кри сел на плечо Жасмин.

— Ничего страшнее того, что мы пережили, с нами уже не случится, — сказала она.

— А если случится? — поддразнил ее Барда.

Девочка пожала плечами.

— Мы справимся, — просто сказала она.

Лиф поднял Пояс и снова надел его. Тот был теплым, надежным и немного тяжелее, чем раньше. Вера, счастье, надежда… Его сердце ощутило их.

— Мы справимся, — повторил он. — Вместе.

Глоссарий

Адин — кузнец, объединивший семь народов, первый король Тилоары, создатель волшебного Пояса Тилоары.

Адина — дочь Элстреда, королева Тилоары, надевала Пояс всего пять раз.

Ак-Бабы — огромные птицы, питающиеся падалью и живущие тысячу лет. Служат Повелителю Теней.

Алътон — король Тилоары, отец Эндона.

Анна — жена Джарреда, мать Лифа, внучка Криана.