– Но шубку Дианы грабитель себе не забрал.
– Зато забрал серьги и кольца! И поверьте мне, дешевку Диана не носила!
– Но откуда грабитель мог знать, что Диана будет при бриллиантах?
– Ах, ну какие вы тяжелые! – воскликнула Катерина с досадой. – Он ничего и не знал! Он лишь предполагал, что у хорошо одетой женщины найдется, чем ему поживиться. И угадал!
– А что думают по этому поводу в полиции?
– В полиции мне ясно дали понять, что настоящего убийцу им вряд ли теперь удастся найти. И что скорее всего драгоценности давно в руках у барыги, а их трясти бесполезно, они не станут впутываться в мокрое дело. Вот если в ходе проводимых оперативных задержаний на квартирах сбытчиков наркотических веществ всплывут драгоценности Дианы, тогда будет о чем говорить с этими людьми. А пока у следственных органов не хватает сотрудников, чтобы пройтись с обыском по всем квартирам торговцев наркотиками в этом районе.
– Это все равно что искать иголку в стоге сена.
– Вот именно!
Конечно, если бы Геннадий проявил энергичность, нажал бы на нужные рычаги, то неповоротливые сейчас полицейские живо бы задвигались и забегали. Но дело в том, что Геннадию было явно по барабану, кто убил его жену. Кажется, он даже находил весьма забавным свое новое состояние. Быть вдовцом нисколько его не тяготило. Искать убийцу своей жены он явно не собирался.
– Гена не кажется сильно огорченным смертью жены.
– Гена – большой ребенок. Когда он поймет, как много потерял со смертью Дианы, думаю, он пожалеет, что ее нет с ним рядом. А пока он наслаждается полученной свободой. Он там с этой докторицей?
Вопрос был задан неожиданно. Но, помедлив, Леся все же кивнула.
– Так я и думала, – вздохнула Катерина. – Ну, девочки, мне пора. Если хотите, ждите Гену. А я больше не могу! Хоть Диана была мне и подруга, но даже ради нее я не способна носить этого чурбана на руках.
Она ушла. И, словно почувствовав, что опасность миновала, вернулся Геннадий. Увидев подруг, он несколько напрягся. Но, быстро оглядевшись и убедившись, что Катерины нет, снова обмяк. А уж разглядев подруг, повеселел окончательно:
– Цыпочки, вы ко мне? – поинтересовался он у девушек.
– Да. К вам. Хотим задать вам пару вопросов относительно вашей жены.
– Хотите взять у меня интервью?
– Ваша покойная супруга была медийной личностью.
– Да уж, медийности ей было не занимать, – хмыкнул Геннадий. – Всю жизнь только об одном и мечтала: как бы попасть в ящик и вещать из него всякую хрень!
– Вы не разделяли эти ее мечты? Зачем же тогда купили канал?
– Диана и мертвого умела уломать. Ну, да теперь продам на фиг всех этих телевизионщиков. Убыточное, скажу я вам, насквозь предприятие. Но если чего про Динку рассказать, так вы спрашивайте. Все-таки Динка все эти годы была мне хорошей женой. Она была бы довольна, доведись ей напоследок еще раз покрасоваться перед публикой.
– Скажите, Диана знала о происхождении вашего капитала?
Если Геннадий и ждал вопроса, то явно не этого. Он смущенно закашлялся, тараща на девушек свои круглые, без всякого выражения, глаза.
– А чего… чего там о происхождении? Родители Дианы денег мне дали.
– Так много?
– А они не бедные были. Отец у Дианки дипломатом был. Всю жизнь по заграницам с женой и дочерью мотался. Дианка в СССР только в институт поступать приехала. Уже перестройка начиналась, но папаша на старые связи нажал, доченьку в университет, а меня в бизнес направил. Иди, говорит, парень. Для таких, как ты, в нашей стране очень скоро все возможности будут открыты. Очень я ему за правильный совет благодарен, потому как вначале, как все советские люди, немного растерялся. Даже в «МММ» деньги хотел вложить. Но отец Динки мне все очень доходчиво растолковал, как оно потом будет. И все его прогнозы сбылись! Иной раз слушаю по телевизору, как какой-нибудь очередной политик речь толкает, и прямо поражаюсь. Отец Дианки еще двадцать лет назад все его слова предвидел!
– А где он сейчас?
– Умер. И он, и теща моя. Вот уж кто меня ненавидел, так это она. Вечно про меня Динке выговаривала, что, мол, я неуч и что со мной в приличном обществе показаться стыдно. А мы с Динкой не очень-то в это общество и рвались. У меня, как деньги появились, каждый день высшее общество!
Подруги слушали и поражались. До чего же разные люди были Диана и ее супруг. Она образованная, начитанная и явно неглупая женщина. И этот примитивный Гена, хорошо разбирающийся лишь в собственном бизнесе.
– Ну что? Ответил я на ваш вопрос? Еще чего спросить хотите или…
– Скажите, а вы помните человека по фамилии Пашко?
Глаза у Гены быстро-быстро забегали из стороны в сторону.
– Как?
– Пашко Александр. Помните такого?
– Нет!
Это короткое слово Геннадий почти выкрикнул. На его физиономии появилось выражение страха.
А подруги настаивали:
– Вы уверены, что не слышали о таком?
– Сказано же уже, нет! – рявкнул Геннадий. – И вообще… знаете что… Я устал! Покиньте мою палату!
– Но мы…
– Не собираюсь я отвечать на ваши вопросы! Пошли вон! Терпеть не могу вашей братии! Всюду-то вам нос надо сунуть. Пошли вон! Хватило мне и одной Динки, с головой хватило!
– А Михаила и Галину Осиповых? Их-то помните? Они жили в том же доме, что и ваша собственная бабушка.
Вот тут Геннадий побледнел еще больше. Он даже больше не мог говорить. Молча схватил подруг за плечи и буквально вытолкал их из своей палаты. После чего дверь захлопнулась и изнутри весьма выразительно щелкнул замок.
Стучать и биться подруги не стали. Они и так уже узнали достаточно. Куда больше, чем хотел сказать сам Гена.
Выйдя на улицу, подруги уже поняли, что выиграли этот раунд. Пусть Гена ничего им не ответил, но весь его перепуганный вид говорил о том, что Гена отлично помнит и Пашко, и Михаила с Галиной.
– Теперь мы знаем, Генины деньги родом оттуда же, откуда и деньги Пашко, и Михаила.
– На девяносто девять и девять десятых процента это так.
– Каждый из них троих потратил свою долю на то, что счел нужным. Пашко раздал взятки и приватизировал на свое имя «стекляшку», Михаил тихо-мирно, не особо умничая, купил квартиру. А вот Геннадий пошел дальше всех. По совету свекра он вложил деньги в бизнес – торговлю подержанными машинами, который за эти годы разросся до размеров целой империи.
Теперь девушки знали, в каком направлении им рыть дальше. Из больницы подруги понеслись к себе в офис, а оттуда в библиотеку. Там, штудируя периодические издания за период девяносто второй – девяносто третьи годы, они провели без малого четыре часа. Потом за окнами окончательно стемнело, и библиотекарша начала выразительно покашливать и коситься на часы. Лишь после этого девушки встали, сдали прочитанные газеты и удалились из библиотеки к нескрываемой радости библиотекарши.